Холодное Сердце Казановы - Л. Дж. Шэн

буквально на пять минут младше тебя. — Я продолжила свой путь к квартире, пробиваясь сквозь поток человеческих тел.

— Ты могла бы быть на две минуты быстрее меня, но нет, ты должна была родиться. Всегда такая особенная, Даффи. — Он улыбнулся мне. Я улыбнулась в ответ. Мама все еще обижалась на меня за то, что я отправила ее на экстренное кесарево сечение после того, как она родила Кирана так, как было задумано Богом. Очевидно, я отказалась сотрудничать с врачом и перевернуться в положение головой вниз, за что в семье меня прозвали Задницей. Так как я была попой вниз, когда доктор разрезал мамин живот и извлек меня наружу. Что я могла сказать? Я была волевой с самого первого дня.

— Мне нужно тебе кое-что сказать. — Я остановилась перед парадной дверью своего дома. Риггс наверняка был внутри, и я не хотела затевать этот разговор, когда он рядом. К сожалению, каждая минута, проведенная на улице, была минутой, проведенной в поту. Сегодня действительно было невыносимо жарко.

Киран оттолкнулся от стены, поприветствовал клиента и подал ему рыбные чипсы, вздыхая при этом:

— Би Джей наконец-то задал вопрос, да? Долго же он собирался. Мама уже начала волноваться, что он несерьезно к тебе относится.

Киран не был бесчувственным. Он просто… Киран. Хронологически ему было двадцать шесть, но мысленно он был на десяток лет моложе. Кроме совместного владения чиппи с маминым мужем, у него не было ни одной ответственной кости в теле. И все же его слова задели.

— Би Джей не делал мне предложения. — Я прочистила горло. — Но я выхожу замуж.

— Немного запутался. Возможно, ты захочешь рассказать подробнее. — Он откупорил бутылку Irn-Bru.

— Я выхожу замуж за другого. — Я облизала губы, отводя взгляд на здание из красного кирпича перед собой. — Чтобы остаться в Штатах.

— Господи, Даффи. — Киран откашлялся от своего напитка. — За кого?

— За мужчину.

— Что ж, это сужает круг поиска! — прогремел он. — Кто? Когда? Как? Мы его знаем? Он друг Би Джея?

— Какая разница? Это ведь не по-настоящему, правда? — Я старалась звучать прагматично. — Он кажется надежным парнем. Очень… — Взрослый. Хаотичный. — Зрелый. Авантюрный. И, честно говоря, я не думаю, что он будет здесь долго. Он фотограф в журнале о природе.

— А что Би Джей думает обо всем этом? — Киран казался чем-то средним между развлечением и недоумением. Если я была заводилой, то он был сидельцем. Мои выходки всегда забавляли его.

— У нас с Би Джеем перерыв, — сообщила я брату, гордясь тем, что мой голос не дрогнул. — Он едет в Катманду, чтобы стать волонтером в монастыре.

Глаза Кирана стали такими широкими и большими, что напоминали рот стиральной машины.

— У кого-то были интересные сорок восемь часов.

Так и было. Суббота не могла наступить достаточно быстро. Мне нужно было зарыться лицом в подушку и проплакать до утра понедельника без перерыва.

— Как ты думаешь, мама и Тим убьют меня? — Тим был маминым мужем. На самом деле, он был гораздо больше, чем просто мужем. Он был мне как отец.

— Убьют? — Киран провел костяшками пальцев по щетине, обдумывая вопрос. — Кажется, это немного радикально. Но, может быть, тебя вычеркнут из их завещания или что-то в этом роде.

— Только не говори им!

— Мои губы запечатаны. — Он притворился, что застегивает рот, а потом выбросил воображаемый ключ за плечо. — Когда ты собираешься им сказать?

— Я думаю… никогда? — Я поморщилась. — Не то чтобы брак был настоящим. Я могла бы потянуть время до получения грин-карты и сделать вид, что этого никогда не было.

— Не знаю. Брак — это заметно, не так ли? — Киран выпятил нижнюю губу. — Вроде как пластическая операция. Или смерть.

— Только не это. — Я толкнула входную дверь, направляясь к своей квартире. — Этот брак будет похож на тампон.

— Кровавый и неудобный?

Я наморщила нос.

— Никто никогда не узнает.

— Плохой пример. Я всегда знал, когда у тебя были месячные, — игриво заметил Киран. — Ты сходила с ума и становилась Антихристом, и ни одна шоколадка не была в безопасности под нашей крышей.

— Вот увидишь. — Я проигнорировала его. — Это будет просто кусок торта.

На самом деле это был не кусок торта. Хотя торт, возможно, и был.

В моей квартире была настоящая вечеринка.

Вонючая. Когда я открыла дверь, на меня обрушились всевозможные запахи. Ни один из них не был фирменной свечой Jo Malone London, за которую я выложила сотню баксов.

Кроме того, здесь были две женщины, стоящие в очереди в мой туалет (только кто его занимает?), двое мужчин в костюмах на моем диване, собака на моем кресле (даже не крошечная, не дорогой породы; я говорю о настоящем семидесятикилограммовом звере, который к тому же выглядел довольно старым и слепым) и недоеденная пицца, разложенная на моем журнальном столике и стойке.

Я бросила сумку Chanel на пол, цепочка тихо звякнула у моих ног.

Из моей уборной выскочил малыш, голый по пояс и держащий в руках игрушечного дракона.

— Я сделал это, папочка! Я сам сделал большую какашку в настоящий горшок!

— Вообще-то, пол и стены тоже пострадали, — подтвердила одна из женщин, поспешно проскользнувшая в мою ванную с влажными салфетками. — Я пойду уберу.

Ее золотоволосая подруга побежала за малышом, зовя его:

— Эй, Луи, иди сюда. Нет, нет. Ты определенно не можешь сидеть на диване, пока я не уберу за тобой.

У меня должно было случиться три сердечных приступа подряд, за которыми последует психическое расстройство.

— Луи! — Риггс подхватил ребенка на бегу, как щенка, и подбросил его в воздух. Он едва не задел потолок. — Горшок, стена и пол? Это талант, мой друг. Давай отметим это лакомством. Мороженое?

— Дигно хочет печенье! — Луи поднял в воздух свою игрушку с маленькими кулачками, чуть не выколов дракону один глаз.

— Как насчет этого? С этого момента я завалю этот холодильник всеми твоими любимыми вредными продуктами.

— Эй, Риггс, ты можешь сделать попкорн? — спросил один из мужчин. — Мне нужно чем-то закусить, когда твоя будущая жена увидит все это. И на этот раз постарайся не поджечь всю кухню. Сомневаюсь, что у нее есть страховка на это место.

У меня не было никакой страховки. Паника и ярость кипели в моих жилах, заставляя кровь бурлить.

Поскольку никто не признавал моего существования — да и вообще не замечал его, — я сделала шаг в глубь гостиной и скрестила руки. Вонь усилилась от неприятной до помойной. Неужели здесь варят скунсов? Что это за запах?

— У-у-пс! — Блондинка выхватила малыша Луи из рук Риггса. —