Сатья Саи Баба. Факир. Волшебник. Мудрец. - Автор Неизвестен -- Религия

В мечети Саи Баба всегда возжигал светильники, и они горели всю ночь. Масло для них он брал у лавочников, но однажды те, решив, что Баба вводит их в неподобающие расходы, договорились сказать ему, что масло закончилось. Пройдя по нескольким лавкам Ширди и получив везде отказ, Баба вернулся в мечеть и, поместив сухие фитили в светильники в сосуд, в котором оставалось несколько капель масла, влил воды и выпил эту смесь, предложив ее таким образом Богу. А в светильники налил чистой воды и зажег фитили. Лавочники, наблюдавшие за этим издалека, были потрясены: светильники, не угасая, горели всю ночь!

Наутро они пришли к Бабе и стали просить у него прощения. Тот улыбнулся:

— Я рад, что вы поняли: свет этих ламп нужен не мне… Но больше так не поступайте!

У одного из своих почитателей Баба попросил доску для сна, четыре локтя в длину и пядь в ширину. Он привязал доску к стропилам мечети при помощи старых тряпок, соорудив что-то наподобие качелей, и спал так. Тряпки были весьма изношенными, и многие удивлялись, как они выдерживают вес не то что Бабы, но самой доски. В каждом углу доски Баба поставил глиняные светильники и, перед тем как лечь спать, зажигал в них огонь.

Рассказы о таких чудесах быстро облетели Ширди и окрестности. Вскоре множество людей желало посмотреть, как же Баба умудряется спать на доске и как он забирается на нее, не опрокинув светильники. Но никто из любопытствующих так и не смог увидеть этой картины. Те же, кто приходил к Бабе за советом, не имея в своем сердце помыслов любопытства, порою видели это и подтверждали чудо. Когда любопытных стало чересчур много, Саи Баба разломал доску и выкинул ее.

Саи Баба всегда принимал участие в деревенских праздниках и, в частности, благословлял ежегодные состязания борцов. Один из них, Мохауддин Тамболи, стал ругать Бабу и, видя, что тот не обращает никакого внимания на его слова, кинулся на него с кулаками. И был побежден на глазах всей деревни. Это был очень болезненный удар для борца, привыкшего считать себя чемпионом, — проиграть какому-то, как он говорил, факиру. На следующий же день он назначил матч-реванш, пытаясь вернуть себе утраченную репутацию сильного борца. Он поклялся, что в случае проигрыша будет до конца жизни носить долгополый кафни, а на голове — кусок ткани. Взял он подобную клятву и с Ширди Бабы.

Однако тот не собирался снова вступать в поединок и потому добровольно надел кафни и обмотал голову тканью, признавая свое поражение.

Борец, узнав об этом, понял, что оскорбил святого человека, и стал умолять того вернуться к обычной одежде и забыть о клятве. Но Баба сказал, что его слова истинны всегда, и так до конца жизни и оставался в длинном платье.

Между тем слава о Бабе постепенно расходилась по Индии. Все больше приезжало к нему паломников, желающих получить мудрый совет или исцеление от болезней.

Спасение от эпидемии

Рассказывали, что как-то Саи расстелил на полу мечети мешковину и поставил на нее ручную мельницу для зерна. Затем, просеяв зерно через веялку, он засучил рукава и стал молоть.

Это вызвало у всех присутствующих удивление, так как Баба жил подаянием и никогда не заготавливал себе никакой пищи. Слух о том, что Баба мелет зерно, мгновенно разнесся по Ширди. Через несколько минут мечеть была полна любопытствующих. Четверо женщин посмелее сели вместе с Бабой и стали помогать ему и даже в итоге оттеснили его от мельницы. Когда зерно было смолото, женщины разделили муку и хотели ее взять себе: ведь у Бабы не было детей, жены или родственников, которых надо кормить, и женщины думали, что он отдаст все смолотое им.

Он же, всегда спокойный и рассудительный, начал сердито им выговаривать:

— С каких это пор вы начали присваивать чужое добро? Я что, брал эту муку у вас в долг? Или обещал вас кормить? Ну, раз уж взяли муку, то сделайте вот что: идите на границы деревни и разбросайте ее там!

Дело в том, что деревне угрожала эпидемия холеры, и таким способом Баба решил изгнать болезнь прочь: действительно, в Ширди никто не заболел, а в соседних селениях было множество смертей.

В 1912 году мечеть, в которой он жил, его почитатели решили отремонтировать: починить крышу и замостить пол. Баба лишь пожал плечами:

— Делайте, как хотите. Пройдет десять лет, и люди будут жалеть, что здесь нет земляного пола…

Эти слова удивили всех: кому может прийти в голову пожалеть о земляном поле? Но через десять лет приезжающие в Ширди на могилу Бабы паломники и в самом деле очень переживали, что не могут увидеть подлинных условий, в которых святой человек прожил всю свою жизнь.

В 1916 году в десятый и последний день праздника Дасера, посвященного реке Ганг, кто-то из селян заметил, что это еще и день Симоллангхана. Баба откликнулся на это, заявив, что Симоллангхана — это его день. Все были удивлены таким высказыванием, но не могли понять его смысл. Симоллангхана в Древней Индии считался подходящим днем для завоеваний и пересечений чужих границ (дословно это переводится как «пересечение линии»). Это выражение использовалось и для обозначения процесса, когда душа покидает физическое тело.

Через два года, в октябре 1918-го, один из почитателей подметал в мечети пол и поднял булыжник, который Баба клал себе под голову и с которым никогда не расставался. Камень, казавшийся очень прочным, от удара раскололся.

Увидев это, Баба сказал:

— Это не камень разбился на части, а моя судьба. Он был моим спутником на протяжении всей жизни и вот покинул меня. Вместе с ним я занимался медитацией, и он был дорог мне, как сама жизнь.

Его стали утешать, говоря, что это всего лишь камень и в округе есть множество других, ничуть не хуже.

— Этот камень впитал мою кровь, — ответил Баба, и через два дня