Вся жизнь конспирация. История семьи нелегалов - Михаил Владимирович Фёдоров

клиентурой. Это было временное занятие. В перспективе, как договорились в Центре, имелось в виду приобрести какую-либо самостоятельную коммерческую фирму, с тем чтобы располагать свободным временем, а не корпеть по найму «от» и «до».

Нельзя было забывать об основной своей деятельности, ради которой я был направлен в эту страну. Стали готовить базу для приема радиосообщений из Центра. Требовалось купить обычный радиоприемник, имеющий диапазон коротких волн, и обзавестись наушниками для приема морзянки. С приемником затруднений не возникло, они имелись практически в каждой семье. Чтобы обосновать наличие в доме наушников, несколько позднее приобрели магнитофон, в комплекте к которому продавался этот предмет. Обзавелись дисками записей классической и легкой музыки. Когда у нас стали появляться гости, включали эти записи и таким образом демонстрировали свою любовь к музыке.

Мы приготовились слушать Центр: следовало информировать его об этом. Способ был обговорен еще в Москве. Нам предписывалось в любой из двух фиксированных дней (скажем, вторая и четвертая среда каждого последующего месяца) выехать в обусловленный город и там вместе пройти точно в установленное время по набережной от одного моста до другого. Мы не знали, кто проконтролирует нашу безобидную «прогулку» по тихой набережной, но были уверены, что сигнал примут. Так и получилось. В ближайший по расписанию день радиосеанса я услышал в наушниках далекий голос знакомого оператора радиоцентра. Москва вышла на связь.

На социальной лестнице мы выступали как люди среднего, быть может, несколько выше среднего, достатка. Денежные суммы, которые были нам ассигнованы и которые мы декларировали в местных финансовых органах, позволяли поддерживать реноме состоятельных людей. Через несколько месяцев часть наличного капитала обратили в ценные бумаги, купили на выгодных условиях пакет именных акций дочернего филиала солидной торгово-промышленной фирмы «Вита» (химикаты, пластмассы и изделия из них, медикаменты и услуги).

Этот шаг превратил нас в небольших, но все же совладельцев филиала. Мы приобрели право голоса на общем собрании акционеров, получили некоторые дивиденды, чем удачно замаскировали подлинные источники происхождения имевшихся у нас средств. Сослуживцам и соседям прожужжали все уши о выгодной сделке, удачном помещении капитала, о торговых перспективах фирмы «Вита» и тем самым закрепили за собой репутацию достаточно обеспеченных и везучих предпринимателей.

Но прежде, чем мы достигли определенного житейского успеха, пришлось испытать и горечь неудачи и даже… банкротства. Служба в фирме «Контакт» дала мне возможность изучить организацию частного дела. Хотя я и понимал, что наши познания и тем более опыт в области предпринимательства все еще оставляли желать много лучшего, тем не менее мы решили начать с долевого участия в уже существующей фирме. Предложений, судя по объявлениям в газетах, было предостаточно. Однако здравый смысл подсказывал, что владельцы предприятий, чьи дела идут хорошо, в компаньонах не нуждаются, а фирмы, стоящие на грани разорения, наоборот, ищут партнеров с деньгами в надежде предотвратить банкротство. Как правило, такие фирмы все равно в конце концов прогорают, а вместе с ними и вложенные компаньоном средства.

Среди сослуживцев мне приглянулся Поль Гарнье, бывший пекарь-кондитер, который не раз в разговорах подчеркивал, что заниматься собственным делом гораздо лучше, чем работать на хозяина, и что он с удовольствием открыл бы небольшую фирму, имея на то достаточно средств. Своим стремлением к самостоятельной жизни, простотой и откровенностью Поль произвел на меня доброе впечатление, и я стал осторожно подводить его к мысли о совместном приобретении небольшого кафе. Идея увлекла Поля, и мы стали подыскивать подходящий объект приложения наших капиталов. Центр дал свое согласие.

Выбор пал на заведение, обслуживавшее район, в котором мы жили. В том же здании находилась кондитерская, которая поставляла свою продукцию в это кафе. Идеальный вариант. Приобретение оформили по всем нотариальным правилам на Поля Гарнье, а мне он вручил расписку в получении денег. С работы мы уволились и вплотную занялись делами «фирмы», как мы ее громко называли. Однако вскоре предприятие начало давать трещины, душевного покоя как не бывало. Поль оказался неспособным к коммерции, слабохарактерным человеком, во всем уступал жене и теще. Жена Поля, возомнив себя хозяйкой кафе, вместо того, чтобы помогать мужу, увлеклась модой и флиртом. Вскоре обнаружили, что часть дневной выручки исчезает, накапливались неоплаченные счета поставщиков продуктов. Поль смотрел на все спокойно, заверял, что в период становления некоторые упущения естественны, со временем все утрясется, а деньги из кассы, мол, брал он временно на необходимые покупки для ребенка.

Владелице кондитерской жена Поля пришлась не по душе, между ними произошел неприятный разговор, после которого нам наотрез отказались поставлять выпечку, ускорив тем крах предприятия. Я предложил Полю продать кафе и выручить хотя бы часть затраченных средств. Тот вначале резко воспротивился, оправдывался, что если бы у него имелись деньги на текущие расходы, то дело бы пошло. Мне было ясно, что дополнительный капитал фирму не спасет, да к тому же я потерял веру в Поля. Продать кафе, которое стояло на грани банкротства (о чем, конечно, знала вся округа), оказалось непросто. Не нашлось ни одного покупателя. Поскольку Поль не располагал средствами на оплату счетов, а я не желал их оплачивать, кредиторы вскоре подали на него в суд. Предприятие было ликвидировано, а его имущество распродано с молотка. Выручки от продажи инвентаря едва хватило на погашение задолженности нашим кредиторам.

На аукционе побывала Жанна, я не пошел. Ей хотелось посмотреть, как он проходит. Ничего хорошего и утешительного, кроме насмешек в адрес потерпевшего. Цены на инвентарь назначались до смешного низкие, сопровождаемые язвительными замечаниями. Аукцион произвел на жену удручающее впечатление. Тяжело воспринял крах фирмы и я, ибо на моих плечах лежала вся ответственность, нужно было внимательнее подойти к подбору компаньона, ближе познакомиться с семьей Поля, узнать их взаимоотношения и не спешить с покупкой. Что и говорить, задним умом мы все крепки.

Прикинув, как бы себя вели в такой ситуации местные жители, пришли к выводу, что нам, как потерпевшим, необходимо подать в суд на Поля, ибо наше бездействие выглядело бы для окружения неестественным. Наше поведение не нашло бы понимания, вызвало бы ненужные нам кривотолки. По решению суда Поль обязался вернуть половину суммы, вложенной нами в предприятие. Поскольку с него нечего было взять, нам выдали долговое свидетельство, которое давало право взыскать с Поля задолженность. Конечно, бумага есть бумага, это не реальные деньги, но мы остались довольны исходом дела. За ошибки нужно расплачиваться. Как в подобных случаях говорят: «Наука стоит денег».

Начались будни. Вернулся в фирму «Контакт», где выяснилось, что по характеру работы мне недоставало хорошего знания испанского языка, для