Смерть и любовь в академии темных сердец - Анна Пожарская

Лара покачала головой, жаль, ей уже пора на лекцию, она бы поторговалась. Ой как поторговалась!

– Кто – они? – поинтересовалась осторожно. – Хранители знают, о ком идет речь?

– Не совсем, – вздохнул Тартис и протянул чародейке новый браслет. Лара покорно подставила руку, не верить любовнику не было никакого повода. Он щелкнул застежкой, прошептал несколько слов и невозмутимо продолжил: – Мы очень надеемся, что ты вспомнишь что-нибудь. Или кого-нибудь.

Снова поцеловал ее, и Лара с досадой отметила, что поцелуй хоть и был приятен, без магической составляющей потерял безумную искру. Впрочем, вполне возможно, дело было вовсе не в магии, а просто сказывались диванные упражнения. Тартис улыбнулся и продолжил:

– Мне надо уехать днем, но вечером мы с тобой попробуем заглянуть в разум Кики. Может, похитители где-то ошиблись и мы найдем зацепку. Нам она очень нужна.

– Может, – Лара грустно усмехнулась. Постепенно все возвращалось на свои места: Тартис как приличный дознаватель пытался распутать дело, она как обыкновенная подозреваемая надевала браслет.

– Ну, что приуныла? – он потрепал рыжую шевелюру. – Мы во всем разберемся.

Улыбнулся и принялся облачаться. Чародейке отчего-то захотелось плакать, показалось, Тартис использовал ее для своих похотливых нужд, а теперь пытается выкинуть, как ненужную вещь. Поискала глазами одежду и как могла быстро натянула платье. Прихватила клетку с Кики и поспешила к двери.

– Скоро лекция, – пробормотала для приличия. – Переоденусь у себя. До вечера!

– До вечера, – созвучный нахмурился, но останавливать не стал.

Лара почти бегом прошла по коридору, достала из кармана платья ключ и отперла свою спальню. Здесь по-прежнему все было в беспорядке, но она почувствовала облегчение. Грустные мысли на время уступили привычным утренним заботам. Чародейка подкинула лепестков пташке, привела себя в порядок, надела строгий костюм, взяла свои записи и отправилась к студентам. Там она снова станет собой – вредной рыжей помешанной на птицах профессоршей.

Около аудитории ее ожидала явно озабоченная Мера. Подруга скрестила руки на груди и воровато оглядывалась. От нее привычно пахло ландышами и кофе.

– Где ты была ночью? – поинтересовалась Мера вместо приветствия. – У меня важные вести.

– У Тартиса, – пожала плечами Лара.

Подруга покачала головой и нахмурилась.

– Тот человек, которого Зил нанял тебе помочь, – осторожно начала она, – он опаздывает и будет сегодня после обеда. Так вот, он прислал письмо, где говорит, что тебе ни в коем случае нельзя верить дознавателям, скорее всего, они используют тебя как приманку.

Посмотрела на Лару и вздохнула:

– Пожалуйста, будь осторожна! Я так волнуюсь за тебя!

– А больше он ничего не написал? – нахмурилась чародейка. Разрозненные сведения со всех сторон только раздражали.

– Нет, – Мера покачала головой. – Все важное обещал при встрече.

Лара ухмыльнулась. Как же, крылья и перья, надоели эти тайны вокруг!

Мимо протопал первый студент. Поздоровался с женщинами и нырнул в аудиторию. Мера вздохнула и надавила ладонями на виски. Лара вгляделась в лицо подруги, на мгновение показалось, что та почувствовала силу проходящего мимо паренька. Не решилась спросить, все-таки потерянное созвучие было такой же болезненной темой, как и отсутствие детей.

– Может, мы встретимся чуть раньше, чем приедет этот человек? – осторожно поинтересовалась чародейка. – Я бы не отказалась просто поболтать с тобой.

– Конечно, – с готовностью отозвалась Мера, – предлагаю пообедать вместе. А потом пойдем к нам, поболтать немного с гостем за чашечкой чего-нибудь. Зил привез какой-то облепиховый напиток, жутко вкусный.

Снова сдавила виски и вздохнула. Лара прищурилась:

– Все хорошо?

Мера вымученно улыбнулась:

– Не очень, но, подозреваю, это близость храмовой части здания. Как всегда. Созвучия уже нет, а вот головокружение осталось. Пожалуй, пойду. Жду тебя после лекций в трапезной.

Чародейка нахмурилась, безуспешно пытаясь припомнить, когда Мера в последний раз реагировала на старую часть здания, но потом кивнула, обняла подругу на прощанье и пошла в аудиторию. К чему задерживать, ей и так несладко. Внимательно оглядела пустые парты, положила папку с материалами на кафедру и уткнулась в завитки букв. Четверокурсники не второкуры, с ними требовалось значительно больше знаний, чтобы не ударить в грязь лицом. К счастью, с ними и лекций было поменьше. Не то чтобы Ларе не хватало опыта или уверенности в своих силах, она скорее повиновалась привычному с самого начала преподавательской практики ритуалу: перед выпускниками пробежаться глазами по шпаргалкам.

Студенты приходили не торопясь, вчера у четверокурсников был выходной и добрая половина из них только сейчас возвращалась в академию. Лара тщательно оглядывала каждого вновь прибывшего и никак не могла отделаться от щемящего чувства беспокойства. Будто она была вовсе не темным сердцем, а созвучной, что чувствует силу окружающих магов и она немного нервирует.

Начала в положенное время. Рассказывала о разнице при выборе птицы для ничем не ограниченного темного сердца и чародея, носящего специальный амулет. Тема казалась интересной, к тому же Лара знала ее не понаслышке. Ей приходилось и носить ограничивающие силу украшения и, пусть и недолго, жить без привычных обычному темному сердцу побрякушек. Студенты слушали, а профессор задорно вещала заученную речь и лишь под самый конец почувствовала, что до боли сжимает папку подсказку в руках. Кажется, страх перед дознавателями отступал и брал свое гнев на необоснованные ограничения.

Нет, темные сердца привыкали к ним с самого детства: после первого проявления дара им надевали ошейник с амулетами и ограничивающий магическую мощь браслет, украшения менялись в зависимости от уровня силы и возраста, но после окончания академии каждый мог сдать экзамен и избавиться от контроля. Только в теории. На практике это удавалось лишь самым умелым и дисциплинированным. Лара была из таких. Пусть не сразу, но она доказала свое право не носить амулетов, а сейчас на нее снова нацепили побрякушек, как на нерадивую ученицу. И от этого хотелось выть. Если бы сейчас к ней явился ее жених, она бы задушила его собственными руками только за одно это испытание. Плевать на измены, жадность и скрытность. Фанд даже своей смертью испортил ей жизнь! Скотина! Не мог умереть по-человечески…

– Подскажите, – прервал ее раздумья студент с первой парты. Старательный юноша и один из немногих претендентов на избавление и от ошейника, и от браслета, – нужно ли менять птицу, если устанавливал связь, имея ограничивающее украшение, а потом получил разрешение их снять? Я читал у Топленса, что хоть влияние амулетов неявное, но оно есть.

Лара закивала. Куда ж без Топленса! Устаревшая, почти ничем не подтвержденная писанина, зато такая популярная, что становится жутко. Улыбнулась и набрала в грудь побольше воздуха: