История Рима (с иллюстрациями) - Сергей Иванович Ковалёв

него уцелели книги с 5-й по 10-ю, да и то в плохом состоянии.

Веррий Флакк

К этой же категории антикваров нужно причислить вольноотпущенника Веррия Флакка — ученого грамматика и воспитателя внуков Августа. Возможно, что он принимал участие в составлении консульских и триумфальных фастов, а также пренестинского календаря. Его большой энциклопедический словарь «О значении слов», к сожалению, потерян, но частично сохранилось извлечение из него грамматика II в. н. э. Феста. От извлечения Феста дошла только вторая половина (с буквы М), да и то в испорченном состоянии. Кроме этого, сохранилось скудное сокращение словаря Феста, сделанное писателем эпохи Карла Великого Павлом Диаконом. Несмотря на жалкий характер обоих извлечений, они не смогли полностью изуродовать ценнейший материал, содержавшийся у Веррия Флакка, и историку, занимающемуся ранним Римом, постоянно приходится к ним обращаться. История словаря Веррия Флакка типична для характеристики того печального состояния, в котором находится традиция о начальных эпохах Рима.

Цицерон

Хорошие варианты традиции можно найти у римских публицистов и знатоков права. К числу первых нужно отнести прежде всего Цицерона. Марк Туллий Цицерон (106—43), писатель, адвокат и государственный деятель, не будучи историком, часто касался в своих многочисленных произведениях вопросов древнейшей римской истории. В этом отношении особенно важное значение имеет его сочинение «О государстве» в 6 книгах, из которых почти целиком дошли 1-я и 2-я, а от стальных — несколько крупных фрагментов. Так как здесь Цицерон пользуется Полибием, то он часто излагает древнюю, а следовательно, меньше испорченную форму предания.

Юристы

Из огромного количества произведений римских юристов уцелели лишь очень немногие. Да и среди последних вопросы ранней римской истории затрагиваются редко. В «Дигестах», входящих в знаменитый законодательный сборник императора Юстиниана (VI в. н. э.) «Свод гражданского права» («Corpus iuris civilis»), находится большой отрывок из «Руководства» Помпония, юриста II в. н. э. В нем говорится о так называемых «царских законах», упомянутых нами выше. В четырех книгах «Институций» знаменитого юриста II в. н. э. Гая содержатся не только ценнейшие данные по римскому праву, но и ряд важных замечаний по социальной истории Рима.

Компиляторы позднеимператорской эпохи

Некоторое значение имеют также компилятивные произведения писателей позднеимператорской эпохи: «Аттические ночи» Авла Геллия (II в.), «О римских магистратурах» и «О месяцах» грека Иоанна Лидийца (VI в.), комментарии Сервия на Вергилия (IV или V в.), «Сатурналии» Макробия, римского грамматика первой половины V в., тощая компиляция из Ливия в двух книгах о римских войнах Флора (II в.), «Краткий очерк римской истории» Евтропия (IV в.) и др.

Очень ценные указания о римском календаре находятся в сочинении «О дне рождения» римского грамматика III в. н. э. Цензорина.

Проблема достоверности ранней римской истории

Изложенный выше очерк развития римской историографии и ее наличного состояния наводит на самые печальные размышления о степени достоверности ранней римской истории. Действительно, письменность появилась в Риме, во всяком случае, позднее начала его истории (может быть, в VI в.). Летопись понтификов возникала не раньше середины V в. Следовательно, до этого существовала только устная традиция, обладающая, как правило, весьма малой достоверностью. Галльский погром 390 г. уничтожил значительную часть письменного материала. Наличная традиция (главным образом Ливий, Дионисий и Плутарх) дошла до нас, в лучшем случае, из третьих рук: архивный материал — анналисты старшие — анналисты младшие.

К этому нужно прибавить несовершенство римского календаря и летосчисления. Первоначально год в Риме был десятимесячным, а месяц — лунным, состоявшим из 28—29 дней. Позднее (согласно традиции, при Нуме Помпилии) ввели двенадцатимесячный год, но месяц по-прежнему оставался лунным. Перед понтификами стояла сложная задача выравнивания лунного года с солнечным. Только реформа календаря, произведенная Юлием Цезарем в 45 г. до н. э., положила конец этому хаосу. Точное исчисление времени при старом доюлианском календаре было невозможно.

Сюда присоединялась путаница с эрой. Исчисление годов вели «от основания Рима». Но когда он был основан? Греческий историк Тимей из Тавромения (IV в. до н. э.), по словам Дионисия (I, 74), датировал основание Рима и Карфагена одним и тем же годом — «за 38 лет до 1-й олимпиады», т. е. 814 г. до н. э.; Фабий Пиктор — 1-м годом 8-й олимпиады (748 г.); Цинций Алимент — 4-м годом 12-й олимпиады (729/28 г.). Катон считал, что Рим был основан «432 года после Троянской войны», т. е. в 1-й год 7-й олимпиады (752 г.). Полибий дает 2-й год 7-й олимпиады (751/50 г.). Ту же дату мы находим у Диодора и Цицерона. Наконец, Варрон остановился на 3-м годе 6-й олимпиады (754/53 г.), и эта дата официально была принята в Риме. «Варронова эра» перешла и в современную историографию, конечно, не как дата основания Рима, определить которую невозможно, а как условная точка отсчета.

Все вышесказанное чрезвычайно затрудняет установление подлинных фактов ранней римской истории. Традиция дает здесь массу материала явно мифического и легендарного. Таков Ромул, сын Марса, основатель Рима и первый царь, живым взятый на небо. Таков Нума Помпилий, второй царь, создатель римского культа, супруг нимфы Эгерии. Таковы недостоверные детали так называемой «реформы Сервия Туллия», например исчисление ценза в ассах и проч. Миф и легенда тесно переплетаются здесь друг с другом и скрывают возможное ядро исторической истины. Многое письменная традиция получила в наследство от бесписьменных эпох народного творчества, многое было придумано позднее. В этих выдумках большую роль играл принцип так называемой «этиологии» (от греч. слова αιτια — причина). Когда наивное мышление древних пыталось объяснить возникновение отдельных институтов, обычаев, обрядов и проч., оно прибегало к выдумке «этиологической саги», в которой создание или возникновение этих институтов приписывалось определенному (чаще всего выдуманному) лицу или связывалось с каким-нибудь легендарным событием. Так, например, основание Рима (Roma) приписывалось его эпониму Ромулу (Romulus); римские свадебные обычаи, в которых оставались еще некоторые следы «умыкания» невест, породили для своего объяснения легенду о похищении сабинок и т. д. Одно время в науке сильно увлекались принципом этиологии. Теперь это увлечение прошло, однако нельзя отрицать, что в отдельных случаях этиологическое объяснение может дать хорошие результаты. На искажение исторической истины влияли также риторические тенденции поздней анналистики, политические причины (например, стремление возвысить род Юлиев), греческие влияния и т. п.

Естественно, что в исторической науке возникло скептическое отношение к возможности восстановить события ранней римской истории. Одним из первых представителей критического отношения к римской традиции был голландский ученый второй половины XVII в. Яков