Авантюристы его величества - Вадим Хитров

- Я веду некоторые дела семьи де Рикс, к которой с момента своего замужества имеет самое прямое отношение дочь несчастного господина Ларсена.

- У вас есть соответствующие документы?

- Да, конечно, - сказал Арнолд, однако никаких документов не достал.

- Что же вы хотите?

- Информацию о ходе расследования.

- Как представитель закона, я обязан хранить тайну следствия.

- Поэтому я и не пришел к вам в кабинет, а сидим мы в этом портовом кабачке, и встреча наша, как вы понимаете, совсем не случайна. Вы пришли сюда за информацией, я тоже. Я уже довольно много знаю об этом деле и скорее хочу найти подтверждение раздобытой мною информации, чем узнать что-то новое. Я готов заплатить за ваше содействие.

- Вы пытаетесь меня подкупить?

- Какая мне выгода вас подкупать? Я лицо наемное, и с этого дела лично ничего не имею, кроме своего жалованья. Я просто удовлетворяю желание своего работодателя, а именно дочери покойного. Кроме того, я, в свою очередь, готов поделиться некоторыми результатами собственного расследования. Это будет весьма кстати для вас, поскольку, следствие, насколько я понимаю, буксует.

- Каким образом вы могли добыть эту информацию?

- Скажем так, у семьи де Рикс широкие финансовые возможности, и в данном случае они не скупятся. Например, мне известно, что третьего дня примерно в девять вечера тело несчастного смотрителя упало с маяка на палубу и при падении практически разделилось на две части в районе поясницы.

- Ну и что? Это мне, конечно, тоже известно.

- Не сомневаюсь. Ларсен, видимо, полез наверх, чтобы осмотреть или протереть внешнее стекло маячного прожектора, но наверху всегда ветер, и довольно холодно, смотритель был одет в толстый свитер.

- Еще на нем была телогрейка из овчины.

- Вот видите, при такой экипировке тело в результате падения подобных повреждений получить не может.

- Почему не может? Это плавучий маяк, там полно металлических конструкций и деталей. Он упал с довольно большой высоты. Впрочем, мы ждем результатов экспертизы.

- А если это убийство, вы представляете себе оружие, которым могла быть нанесена такая рана?

- А вы представляете?

- Да, я представляю.

- И чем же могла быть нанесена такая рана?

- Мы договорились?

- Хорошо, договорились.

- Рана была одна?

- Да, если его ударили, то ударили один раз, удивительно, знаете, как режут головку сыра струной. Позвоночник тоже практически перерублен.

- Что еще вы накопали?

- Теперь ваша очередь.

- Хорошо, такой удар можно нанести только катаной.

- Что это?

- Японский самурайский меч.

- Японский? Причем здесь японцы?

- Вот и я этого не могу понять. Но заметьте, европеец, скорее всего, взял бы малозаметный нож или револьвер. Ведь маяк пришел в Копенгаген поздно вечером и встал в отдалении от ближайших жилых домов, к тому же в ту ночь штормило, и удары волн легко заглушили бы выстрел.

- А он большой, этот меч?

- Я бы не сказал.

- Тем не менее, мне кажется крайне неудобным таскаться с таким оружием.

- Это нам неудобно, а им очень даже удобно, и прячут они его получше, чем ваши урки свои финки. Ищите японца, инспектор Нильсен, их здесь не так много.

- Не понимаю, чем смотритель мог так не угодить какому-то японцу, что тот полез на маяк его убивать? Впрочем, японцы, насколько я знаю, небольшого роста. Один свидетель, правда, он был довольно пьян, утверждает, что видел, как от судна отбегал коротышка в черном. Это совпадает по времени с моментом преступления. Но каков мотив? Самое противное - это когда мотив непонятен. Я склоняюсь к несчастному случаю.

- Да, непонятен. Хотя и среди японцев есть просто уголовники, инспектор, а с этой братией вы хорошо знакомы и умеете разбираться, вне зависимости от их расовой принадлежности. У вас тут весь глобус собрался. Кстати, ограбление вы исключаете?

- Ничего не пропало, по правде говоря, и брать-то особо было нечего.

- Вы допросили других членов экипажа?

- Да, конечно. В момент совершения преступления механик был дома, а радист и два матроса всю ночь пропьянствовали в кабаке, куда отправились, как только маяк ошвартовался у причала. Они не могли совершить преступления просто ввиду своего состояния. И потом, если бы произошел какой-то конфликт, то гораздо проще было бы разрешить его в море. Смыло за борт - и все.

- Скажите, а приход судна был плановым?

- Нет, они пришли немного раньше положенного срока. Их несколько побило во время шторма, и Ларсен решил от греха подальше вернуться.

- Ладно, дай-то бог, чтобы это был несчастный случай, нас это всех устроит. Не правда ли? - умиротворенно сказал Арнолд. - Действительно, давайте дождемся результатов экспертизы. Вот вам небольшой гонорар - Лартинг украдкой передал конверт, - дайте мне знать, когда получите эти результаты. Я живу в гостинице «Феникс». Господина де Рикса очень волнует безопасность его семьи. Я, в свою очередь, готов поделиться ходом собственного расследования. Но пообещайте мне одно, - неожиданно очень серьезно и почти шепотом произнес он, - если вдруг произойдет подобный несчастный случай еще с кем-нибудь из членов экипажа судна «Плавучий маяк семнадцать», то вы начнете искать японца. Имею честь откланяться.

- Хорошо. До свидания, - устало произнес инспектор.

Нильсен остался наедине со своей кружкой и только сейчас сообразил, что ни одного документа, подтверждающего личность и полномочия своего собеседника, так и не увидел. Оценив же содержимое конверта, он решил, что это гораздо лучше любых документов.

Лартинг приехал в Копенгаген по приказанию Рачевского с целью обеспечения прохода эскадры адмирала Рожественского через воды Северного моря и должен был поставить задачу двум агентам, и вот, здравствуйте, одного из них убивают. Ларсена завербовали два года назад, старик вырастил дочь один, жена умерла, когда Марии было всего четыре годика. Ларсен служил на необычном судне, так называемом плавучем маяке, и почти все время торчал в море, ребенка фактически воспитывала мать Ларсена. Время пролетело быстро, и вот уже минуло три года с тех пор, как дочь вышла замуж за состоятельного бельгийца и покинула отца. Ларсен любил женщин, но боялся заводить серьезные романы, чтобы не расстраивать маленькую дочь. В конце концов дочь уехала, а мать умерла, он остался один, но возраст, чертов возраст, уже мешал налаживать любовные связи с молоденькими красавицами. Нужны были деньги, много денег, но дочь как-то не очень помогала отцу. Сказать по совести, и вовсе его забыла.

Лартингу же наблюдатель в должности смотрителя маяка и капитана судна был как нельзя кстати. В общем, они нашли друг друга. Переговоры прошли быстро, и сделка состоялась, тем более что Ларсену не предлагалось работать против родной Дании. Российского агента интересовали совсем другие страны. Ларсен оказался очень толковым и полезным агентом. Со своего боевого поста он отмечал все интересовавшие русских суда и перевозки. Кроме того, маяк был снабжен радиосвязью. По настоянию и при помощи русской разведки Ларсен освоил это современное оборудование и вовсю пользовался служебным положением. Так что Лартинг в некотором смысле чувствовал себя осиротевшим. Однако делать было нечего. Надо было выяснить все обстоятельства этого преступления и в то же время выполнять поставленную задачу.