Отчуждение - Александр Кельдюшов

– Как все?! – рассерженно проворчал Нобби. – Я отсюда ясно вижу продолжение! – и угрожающе зашипел: – Мне кажется, ты издеваешься надо мной?!

– Дальше они по-ш-л-и в ду-ш… – заикаясь, оправдывался Том, затравленным взглядом пытаясь быстро отыскать в окончании рассказа продолжение любовной постановки.

– Fuk you! Вот же полено! – зарычал Нобби, отчаянно хватаясь за голову. И, окидывая мальчишку уничтожающим взглядом, презрительно заметил: – И в кого ты такой деревянный?! Дуб дубом! Родители нормальные! Сестра… – он восхищенно посмотрел на девушку и послал ей воздушный поцелуй. – Настоящий самородок! А ты! – Нобби замолчал, не в состоянии совладать с эмоциями. – Настоящее исчадие ада! – и подозрительно посмотрел на мальчика. – Может быть, ты внебрачное дитя сатаны! Сам дьявольский Омен! И у тебя под мышкой в виде родимого пятна демонический знак – три шестерки! У тебя, как и у него, мания – делать все людям назло! – Нобби недоуменно пожал плечами. – Или ты сделал вывод своей глупой башкой, что нам не обязательно после секса принимать душ? – и отрешенно махнул рукой. – Да что с тобой говорить! Пустая трата времени! Действовать нужно иначе… – парень как-то нехорошо улыбнулся. – И не словами…

Том интуитивно напрягся.

Нобби с ленцой потянулся, демонстративно выставляя напоказ могучую грудь, и с кошачьей ловкостью спрыгнул с кровати. Вразвалочку приблизился к дрожащему от страха подростку и, не говоря ни слова, зарядил тому увесистый подзатыльник.

– Я говорил тебе читать до конца?! Говорил? – Том, всхлипывая, утвердительно закивал головой. – Го-во-ри-л! – голос Нобби наполнился металлом. – Почему же ты, сволочь, меня не послушался и развел самодеятельность! Тебе, наверное, доставляет удовольствие, когда тебя лупят, как нашкодившего щенка! – Он грозовой тучей завис над мальчиком, пристально смотря ему в глаза. – А может, ты пассивный мазохист?! И для тебя побои слаще пряников, без них ты и дня уже прожить не можешь? Ты только скажи! Я быстро тебе сварганю хороший кнут, со всеми сопутствующими прибамбасами! А вечером устроим мини-представление в наилучших традициях садомазохизма! Подвешивание! Связывание! Скручивание! Порка! Будет все, как пожелаешь! Если хорошо попросишь, могу даже пальцы сломать!

– Не-е-т! – жалобно проблеял мальчик, затравленно пряча голову в плечи.

– Не-е-т! – издевательски передразнил Нобби и со всего размаху ударил мальчика открытой ладонью в грудь. Том кувырком перелетел через спинку кресла и, слегка оглушенный, растянулся на полу.

– Это будет для тебя хорошим уроком! Не стоит со мной шутить! – самодовольно заметил Нобби и, схватив мальчика за шиворот, небрежно поставил на ноги. – А теперь бери ноги в руки, и чтобы через секунду твоего духа в этой комнате не было! Меня уже тошнит от одного твоего вида! – И он, кривляясь, засунул два пальца в рот.

Тома не нужно было упрашивать дважды, он пулей вылетел из комнаты.

«Слава Богу, наконец-то избавился от идиотизма! – облегченно выдохнул мальчик, заползая под свою кровать. Он осторожно прикоснулся к груди и страдальчески скривил губы. – Больно же бьет, гад! – и, яростно потрясая кулаком, с ненавистью пригрозил: – Берегитесь! Недолго мне осталось сносить ваши издевательства!»

Том едва дождался, когда любовники закрылись в ванной. Оттуда послышался шум падающей воды, звонко разбивающейся о кафельное дно встроенного бассейна, и истеричный смех плескающейся сестры, которому вторил возбужденный мужской голос. С опаской косясь на прикрытую дверь, мальчик покинул свое убежище. На цыпочках прокрался в холл, достал спрятанную книгу и так же бесшумно вернулся обратно, крепко прижимая потрепанный том к хилой груди.

«Я сполна отомщу вам!» – запальчиво поклялся мальчик и воодушевленно принялся за чтение.

Он усердно водил подушечкой пальца по выдавленным буквам, похожим на кровавый стек, инстинктивно чувствуя притаившуюся в словах чудовищную силу.

«Заклинатель» – настоящее практическое пособие по черной магии. – Палец автоматически переместился на новую строчку, а губы машинально прошептали: – Оккультизм поможет вам без применения физической силы расправиться со всеми злейшими врагами при помощи действующих заклинаний! Заклинания делятся на суточные и ночные! Суточные применяются в любое время суток, но дают более ощутимый результат при правильном вычислении небесных тел! Ночные применяются для управления сном человека, превращая его в мощное оружие для достижения собственной цели.

Руки мальчика возбужденно задрожали, и он радостно воскликнул:

– Вот что я искал… Власть над спящими!

Том мечтательно предался сладким грезам и не заметил, как погрузился в глубокий транс.

Внезапно кровь отхлынула от лица мальчика. Он смертельно побледнел, как-то незаметно меняясь в лице. Словно в оболочку Тома вселился другой человек. Черные зрачки лихорадочно заблестели, в них, подобно накатывающей волне, залегла непроницаемая зловещая тень. И мальчик, с трудом шевеля бескровными губами, чужим голосом глухо изрек:

– Смерть встала на ваш смердящий след! И от нее вам не спрятаться и не укрыться! Она настигнет вас везде! И это буду – Я! Я стану тем, кем вы желали меня видеть, – кошмарным монстром, рожденным самой Преисподней! Но в отличие от прежнего покорного раба-шута, я не буду столь беспомощным и уязвимым! Рожденный Тьмой, я сам стану орудием Тьмы! По собственной воле принимая ее проклятый Дар! Я стану Повелителем сновидений, наделенным способностью преображать Реальность! Теперь, засыпая, вы не спасетесь от меня, убаюканные своей неприступностью! Я беспощадно уничтожу вас в ваших собственных снах! В мельчайшую пыль сотру возведенные хрупкие замки Надежды и, увлекая за собой, утащу в сумрачные глубины зловещих кошмаров, где вы почувствуете всю свою беспомощность и ничтожность перед величественно грозным приближением карающей судьбы! И единственными вашими спутниками будут боль и страх! Невыносимая физическая боль и разъедающий, подобно выгрызающему червю, животный страх! И не в ваших силах станет что-либо изменить! Вы узнаете, что такое настоящий Ад!» – и, молитвенно сложив ладони, одержимо воскликнул: – Да пребудет со мной Темная Сила!

Мальчик глумливо рассмеялся жутким старческим хохотом и на латыни, языке, который даже не знал, процитировал древний трактат:

И с блуждающей жутковатой ухмылкой, энергично жестикулируя, произвел непонятный тайный обряд. Комната на мгновение исчезла в кромешной темноте, а когда сумрачная пелена развеялась, на месте стоял прежний мальчик.

Медленно сознание Тома прояснилось. Но, как ни странно, он ничего не помнил из того, что с ним произошло. Он словно на минуту выпал из жизни.

– Вот замечтался! – шутливо заметил Том, прогоняя остатки сонного состояния. И шокированно застыл, открывая рот от удивления. Книга была открыта на другой странице, совсем не там, где, как он помнил, начинал ее чтение. Это была уже середина книги, но никак не начало.