Секретная часть - Валерий Георгиевич Шарапов
Шрифт:
Интервал:
– Все целы?
– Так точно. Вернее, не совсем, ваш Москвин ударился ребрами, пока непонятно, что с ним. Говорят, ругается. А Жарковский ушел…
– Послушай, Нетребин, – разозлился Кольцов, – ты там роман, что ли, пишешь? Короче нельзя?
– Все равно машина к вам только выехала, товарищ майор, – простодушно объяснил дежурный. – Это же ваша операция, хотите участвовать? К розыску подключили ГАИ, они засекли машину Жарковского на Ярославском шоссе. Стационарный пост недалеко от кольцевой. «Волга» шла, ничего не нарушала. Поздно спохватились, пока наладили погоню, время ушло. Преследовали без сирены и мигалок, зафиксировали съезд машины с шоссе. У знака «Хавино» свернула в лес. Догонять не стали – он бы бросил машину и сбежал. Есть информация, что в Хавино по адресу: улица Лесосечная, 14, – дача его тетки, Альбины Григорьевны Суровцевой. Не очень умный тип. Понял, что дома и на собственной даче лучше не появляться, а вот к тетке можно нагрянуть, как будто мы ее не пробьем. Наши доложили пять минут назад: дачу окружили, ответственность на себя брать не будут. Во дворе – машина Жарковского. Свет горел – клиент сидел на кухне с теткой, потом погас. До утра точно проспит. Мы не ошиблись, товарищ майор, отправив к вам машину?
– Молодцы, Нетребин, у вас просто дар провидческий.
– Старость тебя точно дома не застанет… – простонала Настя, зарываясь в подушку. – Почему тебе сверхсрочные не платят?
– Обязательно поставлю вопрос, родная, – пробормотал Кольцов, влезая в брюки. – В самом деле, форменное безобразие… Прости, милая, без меня не справятся, надо ехать… – Он чмокнул супругу в затылок и побежал в прихожую.
Машина летела по пустынным московским улицам мимо светофоров, мигающих желтым светом, мимо инспекторов, виновато прячущих за спины жезлы. Сегодня не хотелось завидовать спящим – волнение разбирало. Клубок не мог плестись бесконечно, на Жарковском все должно закончиться!
Водитель гнал как по гоночному треку, мелькали столбы электропередачи, плотные ельники. Поворот у Хавино, зашуршал щебень под колесами. Гнать по такой дороге было немыслимо. Водитель глухо ругнулся, сбрасывая скорость. Поползли деревья, простучал под колесами мостик через символическую речушку. Справа остался тихий пруд, заросший камышами. Выплывали из мрака крыши домов дачного кооператива. Поселок был не из богатых – видимо, тетка Жарковского не имела отношения к власть имущим. Раньше ненужная – и вдруг понадобилась, когда над головой сгустились тучи.
«И долго он тут собрался отсиживаться? – размышлял Михаил, вглядываясь в неказистые очертания дач. – Шпионы такого уровня должны продумывать пути отхода, если есть мозги».
Водитель вытянул шею, всматриваясь в темноту. Где эта улица, где этот дом? Фигура выскочила из полумрака, заступила дорогу. Скрипнули тормоза, погасли фары. Кольцов опустил стекло.
– Это вы, товарищ майор? – приглушенно спросил Швец. – А мы гадаем, кто тут крадется… Все пока тихо. Дача Альбины Суровцевой – через три дома. Совсем плохи дела у Жарковского, раз сюда приперся. Спят они, товарищ майор. Весь мир спит, одни мы не спим… Дальше ехать не стоит, спугнем. Выходите, пешком пойдем. Эй, приятель, отгони машину на обочину, только фары не включай. Могли бы и раньше взять упыря, – посетовал Швец. – Он вряд ли вооружен, и дачу окружили плотно. Но решили не лезть вперед батьки – вдруг у вас особое мнение на этот счет? Выпьет яду или еще чего-нибудь, а нам потом отвечать…
– Ладно, не умничай, – проворчал Кольцов, выбираясь из машины. – С Москвиным что?
– Ребрами ударился о приборную панель. Ушиб или трещина, врачи выясняют. В медпункт его отвезли, а потом домой поедет. Повезло Вадику, хоть выспится по-человечески…
Дачный поселок спал. На другом конце кооператива лениво брехала собака. Искомая дача пряталась за шаткой оградой и кучкой яблоневых деревьев. Дыру в заборе давно проделали, бойцы находились на территории, ждали приказа. Из туалета, прижавшегося к сараюшкам, доносились душистые запахи. Перебежали, пригнувшись, к дому, присели под крыльцом. На шум из-за угла выглянул сотрудник, прижал палец к губам: не мешайте, мол, людям спать, им и так недолго осталось.
– Трое нас, товарищ майор, – прошептал Швец. – Рылеев людей подбросил. Нормально, хватит. Этот тип у нас уже на блюдечке с голубой каемочкой…
Дверь выбивать не хотелось. Вина Суровцевой заключалась лишь в том, что она была теткой шпиона. Откуда эта жалость к малообеспеченным слоям населения?
Михаил ударил в дверь кулаком.
– Откройте! Комитет государственной безопасности!
Путей отхода не оставалось – на это раз просчитали точно. Владлен Тимурович не производил впечатление человека, готового покончить жизнь самоубийством. Дачники спали чутко – в доме что-то скрипнуло, упало. Ахнула женщина, быстро заговорила. Воцарился гвалт – такое ощущение, что разбудили стадо слонов!
На задней стороне дачи распахнулось окно. Едва одетый человек с сумкой и ворохом одежд под мышкой пытался спрыгнуть с подоконника. Не окажись на посту работника госбезопасности, ушел бы через дыру в соседской ограде. Чекист даже оружие не доставал.
Разглядев силуэт в полумраке, Жарковский отшатнулся, свалился с подоконника. Заголосила женщина.
Терпение лопнуло – пришлось высадить дверь плечом. Оторвался крючок, прибитый гвоздями, – невелика потеря. Швец оттер плечом начальника, первым вошел внутрь. Мелькнула мысль: работаем так, словно рецидивиста берем. Попятилась пожилая седоволосая женщина, закутанная в халат, испуганно крестясь. Но это еще вопрос, кто тут на темной стороне…
В маленькой спальне, куда выходила задняя сторона печки, царил кавардак. В распахнутое окно заглядывал сотрудник. Валялись вещи, дверцы шкафа были распахнуты. Сдвинулась кровать. Полуодетый мужчина попал в ловушку – сверзился с подоконника так удачно, что нога застряла между перекладинами кровати. Он пытался ее вытащить, но безуспешно.
Михаил шлепнул по выключателю, подавил смешок. Жарковский извивался, лежа на полу. Эдакий мученик, библейский персонаж – в майке, в расстегнутых брюках. Действительно красавчик – из тех, на кого западают неразборчивые женщины. Всклокоченный, правда, волосы дыбом, ужас в глазах – не человек, а лежачая карикатура. Он понял, что все кончено, закрыл глаза.
– Нужно быть смешным для всех, Владлен Игоревич? – вкрадчиво спросил Кольцов. – Вы думали, что мы не придем?
– Что вам нужно? Я ничего не сделал… – прохрипел шпион. – У меня большие связи, я буду жаловаться на этот произвол…
– Все так говорят, – кивнул Кольцов. – Даже скучно, гражданин Жарковский. Ничего нового так и не придумали. Вставайте, что вы тут разлеглись?
Плечистый сотрудник освободил зажатую конечность. Жарковский вскричал от боли. Его подняли, прислонили к стене. Шпион затравленно озирался; когда в спальню вбежала женщина, сделал скорбное лицо.
– Что вы делаете? – запричитала дачница. – Почему вы врываетесь просто так посреди ночи?
– А разве мы не представились, Альбина Григорьевна? – удивился Михаил и предъявил удостоверение. Женщина сникла, со страхом смотрела то на майора, то на племянника. Жарковский сделал попытку расправить плечи, но страх опутал его как веревка. Это было жалкое зрелище. А вообще-то, видный сукин сын.
– Что он вам сказал, Альбина Григорьевна? Почему примчался на дачу посреди ночи?
– Сказал, что у него неприятности, но скоро все решится, а пока он должен уехать… Что он сделал? – нервно выкрикнула пенсионерка. – Владлен, что ты натворил?
Преступник молчал, лицо его покрывалось пятнами.
– Родину предал, а в остальном ничего серьезного, – пояснил Михаил. – Пакуйте его, наручники наденьте. И следите, а то уж больно прыткий. Не повезло вам с племянником, Альбина Григорьевна. Понимаю, что в его воспитании вы участия не принимали. Не будем вас мучить, оставайтесь на даче. Завтра за вами заедут, доставят к нам в управление, где вы дадите подробные показания, после чего вас отвезут обратно. Вы же не собираетесь сбегать?
На этот раз преступнику не оставили шансов. Майор курил, наблюдая, как Жарковского грузят в машину. Тот сник, не сопротивлялся.
«Дожили, – подумал Кольцов, – единственное задержание за последнее время, прошедшее почти без сюрпризов».
Подошел Швец, попросил зажигалку, пошутил:
– С хорошими результатами завершили уборочную, Михаил Андреевич? Теперь мы этого гада не упустим, выжмем, как тряпку. Лавровского потеряли, Никитина и Полякова проворонили, зато имеем Гончарову и Жарковского – в принципе, неплохой результат?
Глава шестая
От хронического недосыпания слезились глаза, в голове периодически что-то сдвигалось. Подкрадывалось опасение: ничего еще не кончилось, все сюрпризы впереди, эта шпионская сеть еще попьет кровушки.
Четыре часа он поспал в Управлении на кожаном диване – наверстал упущенное ночью. Потом глушил кофе в буфете – напиток был, мягко говоря, так себе, и пить его можно было только со сгущенкой.
Жарковский выделывался недолго – сломался на очной ставке с Гончаровой. Та рассказала, опустив голову: с этим человеком ее связывали недолгие интимные отношения, но на что-то серьезное она не рассчитывала, потому что не дура. В дальнейшем отношения стали
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!