Чернокнижники выбирают блондинок - Елена Малиновская

Дреган опустился на колени перед диваном, рванул на груди моего отца рубаху.

— Не надо, — слабо запротестовал тот. — Что вы делаете?

— Спасаю вам жизнь, — огрызнулся Дреган. Положил ладонь на обнаженную кожу. Именно напротив того места, где, по моим представлениям, должно было находиться сердце.

Отец откинул голову на спинку дивана, больше не в силах возражать. Прикрыл глаза.

Я с тревогой наблюдала за этой картиной. А ведь батюшка действительно выглядит так себе. Аж посерел лицом, на лбу выступила обильная испарина, губы побледнели, а из груди вырывался какой-то сиплый хрип.

Но почти сразу я с облегчением вздохнула, когда услышала, что его дыхание стало ровным и спокойным. Щеки порозовели, губы тронула улыбка.

— Так-то лучше, — констатировал Дреган и встал. Чуть склонил голову, внимательно глядя на моего отца сверху вниз.

— Спасибо, — прошептал тот, растирая то место, к которому прикасалась рука чернокнижника. — Как-то мне заплохело. Как будто в сердце иголок навтыкали. И это… Зла не держите за хмыря. Это просто так вырвалось. От досады.

— О да, у тебя есть все причины негодовать, — премерзко захихикал Хорг, который опять повис вниз головой на балке. — Женушка-то гулящей оказалась.

Дреган прищелкнул было пальцами, должно быть, желая вновь ударить по надоедливому питомцу чарами. Но в последний момент передумал и устремил свой жуткий, немигающий взор на мою маму.

— И ничего я не гулящая! — возмутилась та, кутаясь в куртку Рауса. — Я желала спасти свою дочь! Вот и приоделась для визита в замок.

— Ты бы еще голой сюда заявилась, — грустно посетовал отец.

— Если бы это спасло Лютика, то заявилась бы! — с вызовом воскликнула мать.

Отец смущенно отвел взгляд, явно не найдя, что возразить на столь откровенный ответ.

— Ну и зачем вы пожаловали в мой замок? — спросил Дреган.

Он вернулся на прежнее место посредине комнаты и сейчас стоял, заложив руки за спину. При этом по его лицу было совершенно непонятно, о чем он думает. Словно смотришь на каменного идола.

— Я уже сказала, — хмуро обронила мать. — Я волновалась за судьбу Лютика. Вот и пришла узнать, что с ней.

— А почему ты не была на судилище? — не выдержав, все-таки спросила я. — И почему не урезонила Яру? Вы же с ней подруги.

— Потому что, — веско обронила мать.

Я невольно втянула голову в плечи. Когда она говорила вот так — с ней лучше было не спорить. Все равно в итоге выйдешь виноватой.

— Ельга, идем домой, — в этот момент попросил отец и тяжело поднялся с дивана.

В какой-то момент его качнуло, но он оперся рукой на спинку, пережидая приступ слабости.

И опять глубокая вертикальная морщина расколола переносицу Дрегана, который внимательно наблюдал за этой семейной сценой, но не вмешивался. Однако чернокнижник промолчал.

— Как домой? — фальшиво возмутилась мать. — Я никуда не уйду без своей дочери! И если Дреган фон Каас имеет на нее какие-нибудь виды, то я с радостью…

— Хватит, — обронил отец.

Он сказал это просто и без нажима. Но почему-то ледяные мурашки пробежали по моему позвоночнику. Сначала вверх, потом и вниз.

— Хватит, Ельга, — повторил отец. — Я все понял. Не дурак ведь безглазый и безмозглый. Дети пусть остаются тут. Колдун прав, Лютику лучше в деревне не появляться. А Раус присмотрит за ней. Он у меня смышленый парень.

— Но… — заупрямилась было мать и словно невзначай распахнула куртку, вновь продемонстрировав все свои прелести.

— Ельга, пшла вон! — неожиданно рявкнул отец.

И я сама чуть не рванула на выход — столько власти вдруг прорезалось в голосе отца.

Мать поперхнулась. Посмотрела на отца так, будто впервые его увидела.

— Дома поговорим, — многозначительно пообещал он. — Не заставляй меня гнать тебя из замка пинками. Я ведь могу. Ты более чем заслужила.

Мать высокомерно фыркнула, видимо, не поверив в угрозу. Но испытывать судьбу не стала. Развернулась — и дверь приглашающе распахнулась перед ней.

— Проваливайте, любезнейшая, — ласково посоветовал ей Хорг, притаившийся сверху.

Мать ничего ему не ответила. Тряхнула волосами, красивой пушистой волной рассыпавшимися при этом по плечам и вышла прочь. За ней последовал и отец.

И лишь после того, как за родителями закрылась дверь, Дреган тихонько прошептал:

— А меня почему никто не спросил? Может, я и эту парочку желаю выгнать восвояси?

— Терпи, хозяин, — ядовито хохотнул с потолочной балки Хорг. — Кухарка нам была нужна, помощник по дому тоже пригодится. Да и деньги ты уже отдал. Видишь, как все благополучно сложилось.

Правда, в ответ ему послышался тяжелый вздох чернокнижника, в котором не угадывалось и толики радости.

— Лютик, вставай!

Кто-то отчаянно тряс меня за плечи, но мне очень не хотелось выныривать из сладкого сна.

После столь странного окончания встречи Дреган не стал вести долгих бесед со мной или Раусом. Он показал нам комнату на втором этаже, которую выделил для нашего проживания. Тут было две кровати, огромный платяной шкаф, куда нам было нечего положить, и письменный стол.

Стоит признаться, после всех злоключений прошедшего дня я заснула даже прежде, чем моя голова коснулась подушки. Правда, платье при этом не снимала. Кто знает, на что способен этот чернокнижник. Вдруг прокрадется ко мне ночью и возьмет силой, невзирая на присутствие рядом брата.

Правда, от последней мысли мне почему-то стало не страшно, а…

И на попытке дать определение своим эмоциям я и заснула.

А вот теперь кто-то самым наглым образом пытался меня разбудить.

— Лютик! — особенно отчаянно провыли мне в ухо, и я обреченно вздохнула, узнав голос Рауса.

— Ну чего тебе? — пробурчала недовольно, после чего перевернулась на другой бок, силясь вновь вернуться в объятия дремы.

— Лютик, я хочу, чтобы ты это увидела! — непреклонным тоном заявил брат и вновь как следует потряс меня, из-за чего голова бессильно мотнулась из стороны в сторону.

— Осторожнее! — попросила я и со страдальческой миной приложила ладонь к затылку. — Тебя-то вчера поленом не прикладывали.

На самом деле мне не было больно или неприятно. Все-таки стоило признать, что Дреган обладал неплохими способностями целителя. Вспомнить хотя бы, как он помог Ирель и моему отцу. Но это не значит, что моему брату можно так бесцеремонно трясти меня и орать.

— Лютик, пожалуйста, — уже серьезно попросил Раус. — Мне нужна твоя помощь.

Я тяжело вздохнула и приоткрыла один глаз. Правда, тут же с удивлением распахнула оба.