Мировая жила - Дмитрий Парсиев

борту воздушного цепеллина, присланного прямо за ней. Адъютант в хорошо пошитом мундире лично подавал ей напиток, заверяя, что по прибытии в столицу с ней захочет встретиться самолично сам принц-наместник.

Глава 7. Город

Мана привела Акима к нифроходной остановке.

- Ты ходульку за сегодня, я надеюсь, не всю прокатал?

- Ходульку?

- Ну поездки на нифроходе, - Мана картинно закатила глазки, изображая, как тяжко ей общаться с «деревней».

- Три поездки еще осталось.

- Хорошо, а то у меняя по нулям, - обрадовалась Мана, - Неохота до общажки пешком переться.

Они ловко запрыгнули в раскрывшиеся двери подошедшей «ходульки». Аким дважды провел запястьем перед считывающим устройством, списавшим с него еще две поездки. Прошли вглубь вагона и заняли свободное двойное сидение. Устроившись у окошка, Мана откупорила бумажную крышечку, позволявшую настою не проливаться из стаканчика при переноске, сделала небольшой глоток, что-то там сама себе удовлетворительно покивала, и вдруг повернулась к Акиму, посмотрела прямо в глаза:

- Слушай, что ты на меня все время пялишься? Нравлюсь?

- Еще как! – подтвердил Аким, он заставил себя перестать любоваться ее губами и поднял взгляд на ее глаза, тут же начав любоваться глазами, - Тебе говорили, что ты очень красивая?

Мана загадочно улыбнулась и какое-то время глядела на Акима настороженным чуть прищуренным взглядом пугливой зверушки.

- Не ты один такой везучий, деревня, - наконец, поделилась она, - Выиграла полный абонемент в нифрокосм. Представляешь? Две недели у них высиживала, как на работу ходила. Они мне даже скошенный мизинчик на ноге выправили.

Мана тут же скинула туфлю, показывая выправленный мизинец.

- Пальчик что надо, - похвалил Аким, с удовольствием разглядывая маленькую изящную ножку.

- А ты думал! – обуваясь, по-учительски строго наставила Мана, будто Аким и впрямь думал про Нифрокосм что-то неподобающее.

Они какое-то время болтали о женской красоте и искусности спецов-косметиков из Нифрокосма. Точнее болтала Мана, а Аким поддакивал и в меру скудных своих представлений о предмете вставлял краткие замечания. За этим нехитрым разговором промелькнули четыре остановки, и Мана сообщила, что им пора выходить.

Длинными рядами узких одинаковых окошек «общажка» действительно походила на студенческое общежитие. На входе у нифрильного прибора учета Мана посоветовала Акиму сразу «слить» весь трехмесячный запас положенных Акиму ночевок.

- Так тебе за опт бонус будет, - поучала она, - Почти месяц дополнительного проживания.

Аким не собирался задерживаться в этом городе и на те дозволенные три месяца, что уже имел, но спорить не стал, сделал, как посоветовала Мана. Они поднялись на третий этаж, прошли по длинному коридору, минуя череду одинаковых дверей, и Мана впервые за время знакомства воспользовалась собственным штрих-кодом, чтобы открыть входную дверь.

- Любопытный замочек, - Аким задержался перед входом, рассматривая дверной отпирающий механизм.

- Ничего особенного, - нетерпеливо сказала Мана, - Обычное заклятие, считывает твой личный номерной урядок на заборе и открывает дверь. Ну… Заходи уже. Значит, смотри. Это бокс на двух человек. Комнат две, санузел и прихожка общие. Вот эта комната твоя. Надо будет…

Аким не дослушал Ману и, заглянув в санузел, обрадованно воскликнул:

- О-о. Да тут даже душевая кабина имеется! Я уж не помню, когда мылся в пресной воде, - Аким тут же закрылся изнутри и включил воду.

- Эй, деревня, - прокричала ему Мана из-за двери, - Открой убогий, я тебе полотенце дам…

Аким, благо не успевший снять штаны, открыл. Мана вошла с полотенцем и выходить явно не собиралась.

- Ну не стой столбом, полотенце повесь вон на тот крючок, - Мана выразительно вздохнула, - Воду надо беречь. А то случись перерасход, и все…

- Что и все? – обалдело переспросил Аким, глядя, как Мана безо всякого стеснения стягивает с себя свое желтое платье.

- Отрубят. Что-что… - раздевшись, она первая встала под душ, - Ну, иди уже…

Если Мана наивно полагала, что мытье вдвоем позволит сэкономить воду, то она сильно ошиблась. Перерасход все-таки «случился», и воду им отрубили. Впрочем, в какой миг перестала течь вода, Аким не заметил. Слишком уж ему было в тот миг не до воды…

- Ой, - Мана уперлась Акиму кулачками в грудь, - Вода не течет. Краны! Краны закрывай. И это… пойдем в мою комнату.

Аким подхватил ее на руки, мокрую, голую, разгоряченную и отнес в комнату. Уложил на кровать, но она снова его отстранила.

- Подожди немного. Дай передохнуть… У вас там все из деревни такие ненасытные, да? – она встала с кровати, подошла к стенке и провела запястьем перед очередным считывающим устройством.

На стене вспыхнул экран, к удивлению Акима, цветной. И даже звук был объемным. Потрясенный Аким на какое-то время перестал пожирать глазами голое тело Маны и уставился на ожившую цветной картинкой стену.

- Это что? – спросил он.

- Эх ты, деревня, - уже привычно попеняла ему Мана, - Это же имперка. Показ передачи из нифроцентра.

Она сбегала в душевую, но не для того, чтобы взять там желтое платье и одеться, как подумал с опаской Аким. Мана, все такая же голенькая, принесла оттуда зажатый в кулачке знакомый уже Акиму квадратик лотерейного билета. Залезла с ногами на узкую односпальную кровать, заставив Акима сдвинуться на самый край.

- Сейчас розыгрыш будет, - коротко пояснила Мана и впилась в экран взглядом, доверчивым, наивным, полным детской надежды.

Действительно. На экране появился живописный мужчина с лихо закрученными усами, сообщивший о проведении розыгрыша очередной лотереи. Мужчина доставал вслепую из объемного мешка какие-то фигурки и громко зачитывал с них номера. Мана слушала номера, затаив дыхание, сверялась с цифрами в своем билете.

На четвертой или пятой озвученной цифре Мана вдруг горестно провыла, скомкала бумажный квадратик и швырнул в угол.

- У-у-у. Зараза… Опять мимо… Как так-то? Опять мимо… даже сраного волчьего билета не выпало, - она отвернулась от экрана, уткнулась в подушку, разревелась.

Борясь с опасением, что Мана выгонит его сейчас же отсюда, Аким осторожно погладил ее по голове. Она не выгнала. Тогда он, немного осмелев, развернул ее лицом к себе, поцеловал припухшие мокрые глаза.

- Ну? Ты чего так расстроилась? Я так понял, эту лотерею здесь постоянно разыгрывают…

- Каждую неделю, - всхлипнула Мана, - Ты не понимаешь, Акима…У меня сегодня последний разрешенный день.

- А что за «волчий билет»?

- Самый простой выигрыш. Дает право на пребывание в городе. Без