Месть драконов. Закованный эльф - Бернхард Хеннен

Во время своего пребывания в животе собирателя облаков он видел сон о том, что случилось в мире. Как создания Нангог слились с людьми и родились тела Зеленых духов. По обширным лесам бродили тысячи новых чудовищ, и они приняли сотни различных форм. Все они были одержимы ненавистью ко вторгшимся в их мир людям, впрочем, одновременно чувствовали тех, кто нашел свой путь к Великой богине. Горе тем, кто не отрекся от девантаров! Во время своего первого визита существо втащило одного из корабельщиков на такелаж и сбросило вниз. После этого его некоторое время не было видно. Барнаба не сомневался в том, что птицеподобная женщина как следует попировала над разбитым телом несчастного.

Испуганный шепот неофитов оторвал его от размышлений, и он обернулся. По правому борту концы рей едва не царапали скалу. Вот уже несколько часов они пролетали между высоких, до неба, столовых гор, возвышавшихся из огромных джунглей, похожих на сломанные колонны огромного дворца. Они были настолько близко, что Барнаба отчетливо видел ползущую по скале ящерицу, размером с собаку.

— Мы все в руках Великой богини, — громко произнес он. — Не бойтесь, друзья мои, наша новая родина близко.

Барнаба оглянулся назад. Они уже больше часа тому назад потеряли из виду второй облачный корабль, который бежал вместе с ними из Золотого города во время землетрясения. Священнослужитель провел рукой по мелким корешкам, которые расщепили древесину поручней. Корабельное древо проникло повсюду. Его корни пронзили все палубы, а ветки уходили глубоко в тело собирателя облаков по имени Ветер, дующий от наливающегося дождем горизонта в рассветных весенних лучах над Зеленым морем. Дерево превратило корабль и огромное существо с щупальцами в единое целое. Подобно нервным путям, ветви и корни соединялись с конструкцией из мертвой древесины. Лоцманы в своих стеклянных кабинках под корпусом могли передавать свои мысли собирателю облаков посредством дерева. По крайней мере, обычно. Барнаба сомневался, что на всем Нангоге есть второй человек, который понимает это небесное существо так, как он. Он разделил сны с Ветром, дующим от наливающегося дождем горизонта в рассветных весенних лучах над Зеленым морем, нырнул в запутанные мысли семи мозгов собирателя облаков. Он знал, что это огромное существо сочиняет стихи о снежинках, знал, возле каких деревьев-гигантов оно особенно любит бросать якорь и разделил воспоминание о том, как юного собирателя облаков тяжело ранил орел. Ветру, дующему от наливающегося дождем горизонта в рассветных весенних лучах над Зеленым морем, не нравилось существо, сидевшее на поручнях. Несмотря на то что оно было таким гротескным, оно все еще напоминало ему того орла и вызывало боевое настроение.

Из люка на палубу выбрался Коля и направился к нему. Приближаясь к женщине-птице, покрытый шрамами воин не опускал руки с рукояти меча. Барнаба знал, кем был наемник. Собиратель облаков предупреждал его относительно Кровавой руки, то есть Коли.

— Веччио так громко ругается, что его слышно по всему кораблю, — крикнул Коля Барнабе. Он остановился на некотором расстоянии от него, не спуская взгляда с женщины-птицы. — Недавно его кабину едва не оторвало о скальный уступ, внезапно возникший из облаков.

— Скажи лоцману, что мы доберемся до цели не позднее чем через полчаса. Боюсь, последний маневр будет стоить ему нервов.

Наемник посмотрел на него с таким удивлением, что Барнаба невольно усмехнулся.

— Я святой человек. Мне известно все, что происходит на этом корабле, равно как и то, что Веччио послал тебя, чтобы спросить об этом.

Коля недовольно смерил его взглядом. Барнаба почувствовал, что воин-великан не верит ему. Но он говорил правду: Ветер, дующий от наливающегося дождем горизонта, информировал его обо всем происходящем на борту. Барнабе достаточно было прикоснуться к корешку, чтобы установить с ним связь.

— Сказать Веччио и про последний маневр?

— Ты боишься, что он от страху нассыт в стеклянную кабину?

Коля покачал изуродованной головой.

— Он уже.

— Сам решай, что ему сказать.

Великан хрюкнул и вернулся обратно к люку, из которого вылез. Ему придется спуститься на десять палуб вниз, до самой стеклянной кабины лоцмана, висящей под корпусом корабля. Только оттуда открывался вид во все стороны, кроме верха.

Было очевидно, что Коле не нравится играть в мальчика на побегушках. Кровавая рука — отличное имя для него. В облачном городе, среди небесных пиратов Таркона Железноязыкого он наверняка будет чувствовать себя лучше, чем здесь, с ними.

Ветер, дующий от наливающегося дождем горизонта, немного потерял высоту и нырнул в облачную гряду. В свете солнца облака выглядели очень красиво, словно их вырезали из козьего сыра. Но когда корабль пересекал их, все очарование развеивалось, и оставался только очень густой, прохладный туман.

Женщина-птица издала каркающий звук и нервно переступила с ноги на ногу. Может быть, чувствует, куда они направляются? Есть ли остатки рассудка в этой голове? Барнаба вспомнил время, проведенное в теле собирателя облаков. Долгий сон об этом новом мире, давший ему ответ на болезненно-жгучий вопрос. Здесь, в Нангоге, поход ради вожделенной мести мог зажечь факел свободы. Мщение приобрело бы высший смысл. Пожертвовать собой из личных побуждений — это одно, а принести себя в жертву ради свободы мира, у которого есть шанс стать непохожим на его родину — совсем другое. Барнаба нащупал висевший на поясе кинжал. Оружие, которое он не позволил уничтожить и которое прольет кровь бессмертного Аарона.

Он уверенно вглядывался в туман. Будущее было открыто ему. Он изменит этот мир. Процесс уже начался, но то, что произошло до сих пор, было ничто по сравнению с тем, чего можно будет добиться, если однажды он добудет лед мечты. Нангог явилась к нему во сне в теле собирателя облаков и пообещала ему, что можно изменить с помощью льда мечты.

Туман поредел. Они пронзили покров облаков и летели прямо к скале, в которой находилось огромное отверстие, словно пробитое молотом разгневанного бога. Оно напомнило Барнабе ворота, достаточно большие для того, чтобы в них мог пролететь даже самый массивный собиратель облаков. Но шагах в ста внутри ворот колебалась серебристая завеса, мешавшая увидеть происходящее внутри горы. В этом отверстии росли деревья и папоротники высотой в человеческий рост. Когда они приблизились к отверстию в скале, навстречу им вспорхнула стая больших красных птиц.

Женщина-птица поднялась в воздух и полетела рядом с собирателем облаков, широко раскинув крылья. Внезапно Барнабу захлестнули сомнения. Может быть, он переоценил себя? Достаточно ли велик проход? Его сторонники стояли на коленях на палубе и смотрели на него. Священнослужитель вскинул руки.

— Все будет хорошо! — громовым голосом произнес он, прекрасно осознавая, что говорит, превозмогая собственный страх. — Мы в руках Нангог. Она ведет и защищает нас.

Облачный корабль находился уже шагах в ста от ворот. Надутое тело Ветра, дующего от наливающегося дождем горизонта, издавало шипящие и булькающие звуки. Щупальца нервно хлестали воздух. Самые сильные из них ощупывали красную каменную твердь, некоторые хватались за скалу. Они втащили корабль глубже в пещеру, стало темнее, в лица им ударил прохладный бриз, несший с собой мелкие капельки воды.