Миссия по спасению Мира! - Peace Warrior

который обжёг душу, оставляя после себя лишь пустое послевкусие отвращения.

— Что ты такое говоришь? — сжимаю я руку на его плече. — Как ты вообще можешь такое говорить!? — спрашиваю я и поднимаю за подбородок его голову.

Он, закрыв глаза, отворачивается, будто прячется, и я вижу, как бегут дорожки слёз по его маленькому запачканному лицу. Мне хочется встрясти его, привести в порядок, узнать, что произошло. Но я и так знаю, что. Произошло самое страшное, что может произойти в жизни любого ребёнка. Он остался без своего единственного родителя. Он остался сиротой.

— Ари… — дрогнул его голос, и я крепко обняла его, так сильно, что он хотел отстраниться, сопротивляться, но не смог. У него не было сил. Да и у меня, но мне было очень больно.

— Наруто… друг, не держи в себе. Я рядом, — тихо сказала я, почувствовав, как он начал плакать. Его грудь затряслась. Я ослабила хватку. И он стал быстро и поверхностно дышать.

— Ты слышишь? Я с тобой.

— Я столько раз просил его научить меня этой технике, — дрожащим голосом шепчет он. — Но он всегда говорил, что рано ещё. Что он обучит позже. Он лгал. С самого детства. Не до меня было. Он словно не любил меня.

— Наруто… это не так. Он любил тебя. Он любил! Он всегда любил тебя! — воскликнула я, и он заплакал ещё сильнее. В надрыв. Я видела, как сжимаются с силой его зубы и веки, как напряжена челюсть. Как по щекам катятся дорожки слёз. Одна за другой. Одна за другой.

Это дикая потеря. Невероятное отчаяние. Он сжался в комок и, схватившись за грудь, надрывно зарыдал. От нехватки кислорода грудь сжимали спазмы. Его пальцы крепко сжимались на футболке с левой стороны, на сердце. Мне вдруг стало так больно в душе. Так больно смотреть на это. — Хватит держать всё в себе, — сказала я ему, или скорее, себе.

Я заплакала. Тоже. Мы сидели на земле, обнявшись, и просто плакали. Плакали не переставая. На все силы. Чтобы выпустить всю ту грёбанную боль! У меня не было ни отца, ни матери. Ни в том мире, ни в этом. Я не знаю фразы: «Я люблю тебя, доченька». Я никогда не слышала её. Я не знаю, каково это — просыпаться утром, идти на кухню и видеть маму за плитой. Или того же отца за газетой или книгой, который бы грозно посмотрел или одобрительно улыбнулся... У меня не было этого! Я сирота. Наруто знал это. И теперь он тоже! И нам больно от этого... Больно… Больно. Больно!

Слёзы текли по моим щекам, я зарылась в плечо друга, сжала его предплечье. Так же, как и он плакал в мои волосы. И мы, просто облокотившись на дерево, сидели так и всхлипывали. А потом слёзы закончились. Ушли. А боль и горе остались. От потерянного детства. От боли потери близкого нам человека.

Боль осталась, разрывая наши грудные клетки. Мы словно два запуганных брошенных волчонка, что нашли друг друга. Мы чувствовали боль друг друга. Буквально. По настоящему! Я его. Он — мою.

Мы сидели так час, второй, а потом уснули. Уснули так же в обнимку, вместе. Словно навсегда… Но мы знали одно — мы проснёмся, и нам снова будет больно. Но когда мы окончательно отойдём от этого сна непонимания, нам будет невыносимо.

Сейчас мы ещё не до конца понимаем, что потеряли практически самое дорогое в памяти человека.

Глава 48. Разговор с санином

Глава 48 Разговор с санином POV Саске

В восемь часов утра я, как всегда, вышел на тренировку. Аризы в постели уже не было, она всегда ложится позднее, часов в одиннадцать, а встаёт в пять-шесть утра. Как она высыпается – даже не представляю.

Мой путь к скалам был проложен через окрестности, где практиковался Наруто. Я уже который день видел его тренирующимся в это время. Он или встаёт так же рано, или вообще не засыпает. Думаю, второе. Он же заключил пари, что сможет выучить такую сложную технику только за одну неделю. Во что я, конечно, не верю. О чём он только думал, когда согласился на это?

Пробегая мимо полигона Наруто, я от удивления остановился, когда не увидел на нём Узумаки. Я спустился, чтобы осмотреться, и увидел макушку друга, а рядом с ним и Аризу. Я в два счёта оказался рядом с ними и заметил, что они спят, практически в обнимку. Глаза у обоих немного красные, а лица запачканные. С чего бы это?

Получается, Ари не ночевала в номере сегодня?

Я коснулся плеча Аризы, и она неожиданно проснулась. Глубоко вдохнув, она посмотрела на меня сонными красными глазами, а потом перевела взгляд на Наруто. Она молча начала выбираться из лап Узумаки, и тут внезапно проснулся и он. Сначала он непонимающе глядел на нас, но, кажется, вспомнив что-то, молча отстранился и опустил свой взгляд.

Я наблюдал за ними и не мог проанализировать и понять, что же произошло такого вчера ночью, что сейчас они себя так странно ведут.

Внезапно Ариза обняла легонько Наруто и погладила по спине. Тот же в ответ на это несколько раз кивнул и обнял её в ответ.

Тут я окончательно не выдержал и задал вопрос вслух:

— Что произошло? — в тишине прозвучали мои слова, но никто из них не ответил на них.

Ариза молча начала лечить раны друга, а потом замотала его руку бинтом. После всего она снова обняла его, тем самым, кажется, выражая поддержку, и встала. Всё это происходило в абсолютной тишине. Поэтому порождало у меня множество вопросов, на которые я не находил ответа. Что они тут делали? Что произошло вчера? Почему они молчат оба? Что с Наруто? Почему они уснули чуть ли не в обнимку у дерева?

Капля ревности появилась в моих мыслях, но я тут же их откинул, так как даже представить их не мог вместе. Тем временем Ариза легонько коснулась моего плеча, позвав меня с собой, и стала отходить. Я, не думая, пошёл за ней, слыша за спиной, как встаёт Наруто.

— Почему Наруто так странно себя ведёт? У него что-то случилось? — снова спросил я, когда мы уже отошли на довольно далёкое расстояние.

Она впереди меня резко остановилась и укоризненно, впервые в жизни,