Я — Тимур властитель вселенной - Марсель Брион

что при разрыве позвоночника, человек теряет способность двигаться, как он говорит «неспособен и глазом моргнуть». Однако, Тимурленг не ведает, что когда поврежден спинной мозг, человек утрачивает все пять чувств, т. е. не видит, не слышит, не осязает и поэтому Картар, вопреки тому, что ожидал Тимурленг, не мог слышать что перевел ему толмач как не ощущал боли, когда клинок Тимурленга отсекал его голову — Марсель Брион).

Когда закончился бой внутри крепости, от защитников осталось лишь двести шесть человек, все остальные пали от наших рук. По моему указанию у всех мертвых отсекли головы и сложили из них башню, установив на самом её верху голову коменданта Луни и его останки, набитые соломой. Останки своего сына я похоронил в тех же местах и мой зодчий воздвиг для него небольшой мавзолей.

Я велел также привлечь всех местных жителей для работ по разрушению крепости, чтобы ее стена никогда впредь не становилась на моем пути. Пока шли эти работы, я отправил трофеи, добытые в Дели, в Кеш через Кандагар.

Оставалась еще одна задача — организовать поселение париев на землях исламских княжеств Хиндустана. Ибо, как я упоминал, принявшие ислам неприкасаемые не смели оставаться в родных местах, опасаясь мести со стороны соотечественников. Поэтому я счел разумным, чтобы они расселились в районах Хиндустана, населённых мусульманами, и получили земельные наделы, чтобы можно было заняться созданием собственных хозяйств. Эпидемия холеры не дала мне заняться тем, чтобы обратить в ислам все население Хиндустана, чтобы все парии могли спокойно жить среди единоверцев. Во всяком случае, поселив их в мусульманских княжествах, я обеспечил для них покой и безопасность на будущее. Я оплатил за выделенные им земли по справедливой цене и поручил Абдулле — Вали-уль-Мульку следить за делами новообращенных мусульман, чтобы те не испытывали притеснений и чтобы он отправил в места их проживания духовных лиц для обучения обрядам исламской веры.

Эбдаль Гильзайи и его воины, проявившие смелость и отвагу в ходе сражений, добыли множество трофеев. Я разрешил им оставить себе все, что они сумели захватить в ходе той воины и ничего не потребовал из той добычи для себя.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Война в стране Шам и завоевание ее городов

На обратном пути из Хиндустана, я попал в Кабул в первый день весны, не задерживаясь там, я проследовал дальше — на Родину. На восемнадцатый день весны я вступил в Кеш, и увидал, что город тот, основанный мною, стал подобен раю.

Весенние цветы еще не распустились, однако все вокруг было зеленым, подросли деревья, высаженные вдоль улиц города. Я сказал, что желаю, чтобы жители Кеша жили в достатке, в том городе не должно быть места нужде, поэтому я вновь изучил, как живет его население, не испытывает ли кто-либо нужду. Однако никто не знал нужды, все жили в достатке.

Красота и благоустроенность города манили меня отдохнуть в нём, остаться хотя бы до поры цветения красных и желтых роз, однако я предостерег себя, напомнив себе о том, что индийский брахман предрек для меня лишь семь лет оставшейся жизни, и потому не стоило тратить столь короткий срок на негу и удовольствия. Я думал: «Ведь еще в первой половине своей жизни ты не предавался неге, поэтому не стоит отдаваться ей теперь, когда время, возможно, отсчитывает последние годы, отведенные тебе. После этой весны ты увидишь всего лишь шесть других вёсен, после чего погибнешь на поле битвы, потому, что люди, подобные тебе не умирают от болезни в постели, они встречают смерть в бою». (Это предчувствие Амира Тимура не сбылось — он, перенесший множество опаснейших сражений, умер в постели, от болезни — Марсель Брион).

«Встань и воспользуйся оставшимся коротким сроком для того, чтобы завоевать Рум, что расположен на западе, присоедини его к странам уже подвластным тебе на Востоке, чтобы при жизни твоей и после смерти твоей тебя называли Властитель Востока и Запада. Встань и иди в Самарканд, чтобы заложить там два камня, один — в основании Божьего храма (мечети) и второй — в основании своей гробницы. Человек, подобно тебе, не боящийся смерти, должен своими руками, ещё будучи живым, воздвигнуть для себя гробницу, а те, кто страшится ее — невежи и слабы. «Хувва аль-Лази ло-Йаъмут» (т. е. кто есть тот человек, который не умрет?) — всю жизнь эти слова были у тебя на языке, и ты знаешь, что кроме Аллаха, ничто и никто не вечны, даже солнце, освещающее мир, канет в вечность и погаснет».

Я не стал задерживаться в Кеше больше чем на три дня. Управившись с делами, я отправился дальше, заглянув по пути в несколько селений и городов и на тридцатый день весны первое, что я сделал, это выбрал просторное место для строительства большой мечети, а второе место я выбрал для своей гробницы, собственноручно заложив там первый камень. (Эта мечеть и гробница сохранились в Самараканде и до сегодняшнего дня, однако все украшения той мечети были расхищены в течении прошедших столетий — Марсель Брион).

Давая указание начать строительство тех двух сооружений я сказал зодчему: «Никто не знает, сколько лет проживет, может мне осталось совсем мало, и я хочу, прежде чем умру, увидеть ту мечеть и гробницу завершенными». Зодчий ответил: «Возведение мавзолея не займет более двух лет, тогда как на строительство мечети понадобится целых четыре года». Я сказал: «Хочу, чтобы была возведена такая мечеть, которая простоит две тысячи лет и не разрушится». Зодчий ответил: «Сделаю все, что в моих силах, чтобы здание мечети было прочным». Заложив камни в основание обоих строений, определив размер расходов и выделив необходимые для этого средства, я покинув Самарканд, отправился в степь, формировать войско для похода, на этот раз на Запад. Всех раненных и уставших воинов я освободил от службы, наделив их землей для ведения собственного хозяйства, ибо для похода на Запад нужно было свежее пополнение из молодых воинов, полных задора и отваги. Воины, прослужившие под моим началом многие годы, покидали меня удовлетворенными, говоря, что всю оставшуюся жизнь они неустанно будут возносить хвалу моему имени, потому что пока будут живы, им не придётся беспокоиться о средствах к жизни.

Перед тем, как выступить на запад со свежим, обновленным войском, я назначил своим преемником сына Шахруха, велев ему перенести свою резиденцию в город Кеш, в зимние же периоды ему надлежало пребывать в Самарканде, дабы обеспечить благоустройство обоих городов. Я напомнил ему, что