Жизнь мальчишки - Роберт Рик МакКаммон

Ловой пожелал нам здоровья и счастья, добавив, что мы должны нести в своих сердцах царящий на Рождество дух веселья, после чего служба закончилась. Отец, мама и я отправились домой. Завтрашний день посвящался бабушкам и дедушкам, но сочельник был наш, и только наш.

В этом году наш рождественский обед не блистал яствами, как прошлогодний, но благодаря щедрости «Большого Пола» у нас было сколько душе угодно яичного коктейля, который мне очень нравился, и мы вдоволь им наелись. Наступило время открывать подарки. Мама нашла радиостанцию, передающую рождественские песнопения, а я, расположившись под елкой, наконец-то принялся разворачивать оберточную бумагу на своих подарках.

От отца я получил книжку в бумажной обложке. Она называлась «Золотые яблоки Солнца» и принадлежала перу писателя по имени Рэй Брэдбери.

— У «Большого Пола» книжками тоже торгуют, — сказал отец. — Им там отведен целый стеллаж. Парень из отдела реализации продукции сказал мне, что Брэдбери — отличный писатель. Сам он тоже купил эту книгу и говорит, что там есть хорошие рассказы.

Открыв книгу, я прочитал название первого рассказа. Он назывался «Туманная Сирена». Просмотрев его, я выяснил, что речь здесь идет о морском чудовище, привлеченном жалобными стенаниями туманного горна. Я немного почитал рассказ, и у меня возникло ощущение, что его писал мальчишка моего возраста.

— Спасибо, папа! — радостно воскликнул я. — Отличная книга!

Пока мама и отец распаковывали свои подарки, я занялся вторым пакетом, предназначенным лично мне. Из красивой обертки выскользнула фотография в серебристой рамке. Я поднес ее к свету камина.

Человека на снимке я знал отлично. Это был один из моих лучших друзей, хотя он сам об этом понятия не имел. Внизу, чуть наискось, было написано: «Кори Маккенсону. С наилучшими пожеланиями. Винсент Прайс»[41]. От восторга у меня перехватило дыхание. Винсент Прайс знает мое имя!

— Я знаю, что тебе нравятся его фильмы, — объяснила мне мама. — Я написала на киностудию и попросила их прислать фотографию, и видишь, они откликнулись на мою просьбу.

О рождественская ночь! Волшебная пора!

После того как подарки были распакованы, оберточная бумага убрана, в камин подкинули новое полено, а наши желудки согрела очередная чашка яичного коктейля, мама рассказала отцу о нашей поездке в Музей гражданских прав. Отец сидел молча, не сводя глаз с трещавших в камине поленьев, но слушал внимательно. После того как мама закончила свой рассказ, отец сказал:

— Невероятно. Никогда не думал, что подобное может случиться у нас.

Отец нахмурился, и я знал, о чем он думает. Прежде ему никогда не пришло бы в голову, что многое из происшедшего в Зефире со времени трагедии на озере Саксон могло случиться здесь. Возможно, виной всему был наш жестокий век, который, похоже, добрался и до нашей глуши. В новостях все чаще упоминалась страна под названием Вьетнам. Гражданские конфликты то и дело вспыхивали в крупных городах, напоминая сражения какой-то необъявленной войны. Смутные дурные предчувствия расползались по нашей стране словно утренний туман, предчувствие эры сплошного пластика, одноразовых вещей, циничной коммерции. Мир становился другим, и Зефир изменялся вместе с ним. Пути назад, в мир, каким он являлся прежде, не было.

Но сегодня на землю опустилась рождественская ночь, а завтра наступит Рождество, и в мире должны царить покой и счастье.

Увы, покой продлился не более десяти минут.

Мы услышали, как над Зефиром с воем пронесся реактивный самолет. Это не выглядело необычным: самолеты часто взлетали или садились на авиабазу Роббинс. Звук реактивных двигателей был знаком нам так же хорошо, как свистки товарных поездов, но на этот раз…

— Слышите, как низко пролетел? — спросила нас мама.

Отец сказал, что, судя по звуку, самолет едва не задел крыши домов. Он собирался выйти на крыльцо, но в этот миг мы услышали громкий шум, словно кто-то бил молотом в пустую бочку. Эхо гулкого удара разнеслось над Зефиром, а через миг по всему городу, от Темпл-стрит до Брутона, звонко залаяли собаки, так что даже бродячая труппа исполнителей рождественских гимнов вынуждена была прекратить пение. Выскочив на крыльцо, мы с тревогой прислушивались к переполоху. Первой моей мыслью было, что реактивный самолет упал и разбился, но потом я снова услышал рев его двигателей. Он сделал несколько кругов над Зефиром, мигая огнями на концах крыльев, а потом повернул в сторону базы ВВС Роббинс.

Собаки продолжали лаять и выть. Из домов выходили люди, чтобы узнать, в чем дело.

— Что-то случилось, — с тревогой сказал нам отец. — Позвоню Джеку и узнаю, что к чему.

Новый шериф Марчетт только-только вступил в должность, ставшую вакантной, когда Дж. Т. Эмори уехал из города. После того как Блэйлоки оказались за решеткой, преступность в Зефире резко пошла на спад. Наиболее серьезной задачей, стоявшей перед шерифом Марчеттом, была поимка зверя из Затерянного мира. Зверь в один прекрасный день атаковал автобус компании «Трэйлвейз» и с такой силой врезался в него своими отпиленными рогами, что водитель автобуса и все восемь пассажиров были доставлены в больницу Юнионтауна с травмами.

Отец дозвонился до миссис Марчетт, и та сообщила ему, что шериф убежал, едва успев натянуть шляпу, после телефонного звонка, оторвавшего его от праздничного стола. Миссис Марчетт пересказала отцу то немногое, что узнала от мужа. Выслушав ее, отец ошеломленно сказал нам:

— Бомба. На город упала бомба.

— Что? — Мама уже успела вообразить вторжение русских. — Куда?

— На дом Дика Моултри, — ответил отец. — Миссис Моултри сказала Джеку, что бомба пробила крышу, пол в гостиной и застряла где-то в подвале.

— Господи боже мой! Неужели весь дом взорвался?

— Нет. Но бомба в подвале, и Дик тоже находится там.

— Дик в подвале?

— Вот именно. Миссис Моултри подарила мужу на Рождество новый верстак. Дик как раз собирал его в подвале, когда все это случилось. Теперь он не может выбраться оттуда из-за неразорвавшейся бомбы.

Не прошло и нескольких минут, как по всему городу раздалось завывание сирен гражданской обороны. Вскоре отцу позвонил мэр Своуп и попросил присоединиться к группе добровольцев, собиравшихся у здания суда. Им будет поручено оповестить всех жителей Зефира и Брутона о срочной эвакуации.

— Вы собираетесь эвакуировать целый город в рождественскую ночь? — переспросил отец, не веря своим ушам.

— Именно так, Том, — ответил мэр Своуп. — Ты ведь знаешь, что бомба с реактивного самолета упала прямо на дом…

— …Дика Моултри, я об этом слышал. Так, значит, она вывалилась из самолета?

— Совершенно верно. Нам нужно немедленно эвакуировать жителей, потому что эта чертова штуковина может взорваться в любую минуту.

— Почему бы тебе не позвонить на