ЦРУ. Правдивая история - Тим Вейнер

…сделать вышеупомянутую Группу «оперативным агентством»: меморандум Элси, 17 июля 1946 г., CIA/CSI.

…для финансирования работы «агентов разведки во всем мире»: Протокол Четвертого заседания Управления Национальной разведки, 17 июля 1946 г., FRUS-разведка, с. 526 – 533. По поводу военной паники 1946 г. см.: Марк Э. Паника 1946 года и ее последствия // Дипломатическая история. 1997. Лето. Т. 21. № 3.

в центре «заговора, интриг, озлобленности, лицемерия, непорядочности, беспорядочных убийств и целенаправленных покушений»: из интервью Хостлера с автором. Заключительные месяцы войны Хостлер на временном назначении в Италии. Он работал в королевском дворце на 1200 комнат в окрестностях Неаполя, помогая Джеймсу Дж. Энглтону из УСС в «усилении контроля над итальянской разведкой и агентурными сетями». По поводу подоплеки румынского фиаско см.: Хостлер Ч.У. От солдата до посла: От высадки в Нормандии до войны в Персидском заливе / Soldier to Ambassador: Prom the D-Day Normandy Landingto the Persian Gulf War, A Memoir Odyssey. Сан-Диего: San Diego State University Press, 1993. С. 51 – 85; Хазард Э.У. Суровое испытание холодной войны / Cold War Crucible. Боулдер, Колорадо: Восточноевропейские монографии, 1996. Хазард – дочь Фрэнка Виснера.

…«необычайно знаменательные события…»: цитата из высказываний Виснера (Хейман К.Д. Светский клуб Джорджтаунских леди / The Georgefown Ladies’ Social Club. Нью-Йорк: Atria, 2003. С. 36 – 37).

…идеи малоизвестного дипломата: Кеннан со временем дезавуировал свои интеллектуальные концепции для доктрины Трумэна и ЦРУ. Доктрина Трумэна, написал Кеннан два десятилетия спустя, сформировала «структуру универсальной политики» из уникальной проблемы: «Все, что нужно было сделать другой стране, чтобы претендовать на полноценную американскую помощь, – так это продемонстрировать существование коммунистической угрозы. Так как почти ни одна страна не обходилась без коммунистического меньшинства, это предположение было весьма далекоидущим». Но доктрина была прочитана почти всеми американцами в 1947 г. как звонкая декларация для сил свободы. В день произнесения Трумэном своей знаменитой речи американский разведчик Джеймс Маккаргар работал в Будапеште. В течение многих месяцев подряд настроения в американской дипломатической миссии «менялись то в одну, то в другую сторону, потому что мы видели, что русские добиваются того, что хотели, а ведь им нужно было целиком подмять под себя Венгрию». История повторялась на всех Балканах, и, возможно, – кто знает? – ей суждено было повториться во всей Европе: «не было никаких сомнений в том, что разгорается жестокая гонка, настоящая конфронтация» между Соединенными Штатами и Советским Союзом. «Мы становились все более подавленными» – и так продолжалось до того дня, когда была провозглашена доктрина Трумэна. «В то утро мы все вышли на улицы с высоко поднятыми головами, – сказал Маккаргар. – Мы собирались поддерживать демократические силы во всем мире, как только могли» (Кеннан Дж.Ф. Мемуары 1925 – 1950. Нью-Йорк: Pantheon, 1983. С. 322); устная история Маккаргара, FAOH; из интервью Маккаргара с автором; докладная записка Ванденберга «Предмет: особый консультант директора Центральной разведки», 27 июня 1946 г. CIA/CSI.

Происхождение доктрины Трумэна прослеживается в военной панике 1946 г. В пятницу, 12 июля 1946 г., когда стали обретать очертания первая тайная операция и первые военные планы против Советов, Гарри Трумэн, потягивая бурбон, беседовал в Белом доме со своим советником Кларком Клиффордом. Он попросил, чтобы тот поведал что-нибудь о тайнах Советов, – то, что, к его удовлетворению, казалось не по зубам его новостной службе Центральной разведки. Клиффорд, уже немного сбитый с толку своей близостью к власти, решил выполнить задание самостоятельно. В кругу приближенных к Трумэну не нашлось бы менее квалифицированного в этом смысле персонажа. «У меня не было никакой реальной подготовки в области внешней политики или национальной безопасности, – сказал Клиффорд. – Приходилось учиться на ходу, нужно было использовать любую возможность». Трумэн был не первым президентом, которому хотелось создать собственное учреждение разведки в Белом доме. И не последним. Труд Клиффорда, написанный им вместе с помощником Трумэна, Джорджем Элсеем, был представлен в начале сентября 1946 г. Автор заимствовал и фактически основывал свои выводы на высказываниях Кеннана, а затем совершал длинный прыжок в неизвестное (устная история Клиффорда, HSTL. Объединенный комитет по разведке, CIA/CSI, 2000).

Соединенным Штатам приходилось допускать, что Советы могут напасть в любой момент, и поэтому президент должен был быть готов развязать «атомную и биологическую войну» против Советского Союза, поскольку «язык военной мощи – это единственный язык», понятный Советам, говорилось в работе Клиффорда. Единственной надежной альтернативой являлись бы в таком случае международные усилия Соединенных Штатов по оказанию «поддержки и помощи всем демократическим странам, которые так или иначе подвергаются угрозе или опасности со стороны СССР». Для этого стране необходимо было построить новый и унифицированный набор внешней политики, военных планов, программ экономической помощи и разведывательных операций, чтобы оказать достойный отпор Советам. Соединенные Штаты должны были возглавить остальную часть западной цивилизации «в попытке построить собственный мир».

Директор Центральной разведки Ванденберг не оставил без внимания потуги Клиффорда. Чтобы не дать себя обойти, через неделю после того, как Трумэн дал поручение Клиффорду, Ванденберг приказал Ладуэллу Ли Монтегю, своему главному офицеру по разного рода отчетам, представить не позднее следующего вторника блокбастер по военной и внешней политике Советского Союза. Монтегю, не имея на этот счет компетентного штата, сделал все самостоятельно. Проведя немало бессонных ночей, он успел к намеченному сроку представить первый анализ Советов, когда-либо сделанный Центральной разведкой. Монтегю пришел к выводу, что, в то время как Москва ожидает столкновения с капиталистическим миром и будет стремиться укрепить контроль всех территорий по ту сторону железного занавеса, она не намерена провоцировать очередную войну и не допустит прямого конфликта с Соединенными Штатами в обозримом будущем. Это было чертовски хорошее предположение. Этот отчет стал первой советской оценкой, первой из сотен последующих, одной из самых трудных и более или менее удовлетворительных устремлений, предпринятых ЦРУ. Как и последующие, этот отчет базировался на весьма скудных фактах, доказательстве мудрости, выдвинутой Кентом Шерманом и заключающейся в том, что «оценка чего-либо – это когда вы делаете то, чего не знаете». Этот отчет обозначил оттенки серого там, где, по мнению Белого дома, все было покрыто только черно-белыми тонами. И вдобавок страдал одним фундаментальным недостатком: армия, военно-морской флот и Государственный департамент все еще не разделяли между собой общего мнения и, тем более, не делились секретами с выскочками из Центральной разведки (Кент Ш. Оценки и влияние // Журнал Дипломатической службы. 1969. Апрель. См. также: Монтегю Л.Л. Генерал Уолтер Беделл Смит на посту директора Центральной разведки / General Walter Bedell Smith as Directon of Central Intelligence. Юниверсити-Парк, Пенсильвания: Penn State University Press, 1992. С. 120 – 123 (в дальнейшем CIA/LLM). Это частично рассекреченная история ЦРУ (Монтегю Л.Л. Разработка «Оценки мировой ситуации». ЦРУ, FRUS-разведка, с. 804 – 806).