ЦРУ. Правдивая история - Тим Вейнер

…«самым большим кладбищем дохлых кошек в истории»: Миллис У. (ред.), Даффилд Е.С. Дневники Форрестола. Нью-Йорк: Viking, 1951. С. 299.

«У меня были самые мрачные предчувствия об этой организации»: Ачесон. Присутствовал при создании. С. 214.

…сотни крупных секретных операций; причем более восьмидесяти – в течение срока полномочий Трумэна: издано в «Одобрении координации и политики секретных операций», согласованном документе СНБ/ЦРУ от 23 февраля 1967 г., рассекреченном после длительной борьбы в 2002 г.

Советник ЦРУ Лоуренс Хьюстон…: Хьюстон заявил Хилленкеттеру, что закон не дает ЦРУ никаких легальных полномочий для чего-либо напоминающего секретные операции. И при этом не было никакого подразумеваемого намерения конгресса, которое читалось бы между строк этого закона. Если бы СНБ отдал приказ о выполнении такого рода миссии и если бы ЦРУ отправилось в конгресс и недвусмысленно запросило и получило полномочия и средства для секретной операции, то это было бы совсем другое дело. Но прошло тридцать лет, прежде чем его совет был принят к сведению (из беседы Хьюстона с Хилленкеттером. «Полномочия ЦРУ на выполнение пропагандистских и разведывательно-диверсионных функций», 25 сентября 1947 г., FRUS-разведка, с. 622 – 623).

…«бороться с врагом его же средствами»: из обращения Кеннана к Форрестолу, 26 сентября 1947 г., блок записей 165, документы Эй-би-си, 352:1, NARA.

В исполненной горечи докладной записке…: записка Пенроуза, адресованная Форрестолу, 2 января 1948 г., FRUS-разведка, с. 830 – 834.

…«тайные психологические операции…»: СНБ 4/A, 14 декабря 1947 г.

Что представляла собой психологическая война? Первые сотрудники ЦРУ ломали себе голову над этим вопросом. Словесная война? Если слова являлись оружием, то какими они должны быть: правдивыми или ложными? Предполагалось ли, что ЦРУ будет продавать демократию на открытом рынке или провозить ее контрабандой в Советский Союз? Связано ли это с разоблачающими радиопередачами или забросом пропагандистских листовок по ту сторону железного занавеса? Или на самом деле это была команда на проведение секретных операций, предназначенных для того, чтобы сломить моральный дух противника? Темные ремесла стратегического обмана вышли из употребления со дня высадки союзников в Нормандии. Никто не разработал новую доктрину проведения боевых действий без применения оружия. Со своего командного пункта в Европе генерал Эйзенхауэр убеждал коллег-офицеров «поддержать искусство психологической войны» (из докладной записки Эйзенхауэра, 19 июня 1947 г., RG 310, Армейские операции, P & O 091.412, NARA; докладная записка директора Центральной разведки, «Психологическая война», 22 октября 1947 г., FRUS-разведка, с. 626 – 627).

Но бригадный генерал Роберт А. Макклур, будущий родоначальник американских сил специального назначения, счел «поразительным» американское «невежество… по поводу психологической войны» (из обращения Макклура к отделу пропаганды военного ведомства, блок записей 319, ящик 263, NARA; Пэддок-мл. А.Г. Психологическая и нетрадиционная война, 1941 – 1952 гг. Высший военный колледж Сухопутных войск США, Карлайл, Пенсильвания, ноябрь 1979 г.).

Хилленкеттер подыскивал руководителя нового Отделения специальных процедур, который мог бы стать для него новым лучом «света». Кеннан и Форрестол хотели назначить на этот пост Аллена Даллеса. Но вместо него получили Томаса Г. Кассади, ветерана УСС, брокера и банкира из Чикаго. Кассади стал настоящей катастрофой. Он попытался организовать радиостанцию для трансляций по ту сторону железного занавеса и выделить печатный станок для пропаганды в Германии, но никто не смог подобрать нужные правильные слова, чтобы покорить умы и угнетенных народов. Одной из его сумасбродных идей стала отправка высотных воздушных шаров в Советский Союз с листовками, содержащими уверения в братской любви. Почему бы тогда не перебросить, скажем, партию наручных часов с картинками Микки-Мауса? – поинтересовался один из скептиков в Государственном департаменте.

…древнейший оплот западной культуры…: «Последствия легального прихода к власти коммунистов в Италии», ЦРУ, Управление исследований и оценок, 5 марта 1948 г.

«Все, что мы предпринимали, явно выходило за рамки нашего устава»: из интервью Виатта с автором. См. также его интервью по поводу сериала Си-эн-эн о холодной войне, расшифровка стенограммы Архива национальной безопасности 1998 г., доступна онлайн по адресу: http://www.gwu.edu/~nsarchiv/coldwar/interview/episode-3/ wyattl.html.

Итальянская операция стала одной из самых дорогостоящих, продолжительных и успешных политических операций агентства за первые двадцать пять лет его деятельности. В ноябре 1947 г., в самом начале операции, Джеймс Энглтон, занимавший пост руководителя отделения ЦРУ в Риме, вернулся, чтобы организовать внутри Управления специальных операций Советский отдел. Энглтон создал значительную агентурную сеть в Италии, частично за счет того, что предлагал некоторым своим клиентам иммунитет от судебного преследования за военные преступления. В течение многих месяцев он размышлял о предстоящих выборах и строил различные планы. Ответственным за первые этапы операции назначили помощника Энглтона в Риме, Рэя Рокка, американца итальянского происхождения из Сан-Франциско. В ретроспективе, как считал Уильям Колби, эта операция вовсе не представляла собой что-то из ряда вон выходящее; по сути, она заключалась в прямом подкупе заинтересованных лиц. И такой подход успешно применялся еще четверть века. Чудо 1948 г. заключалось в том, что была достигнута победа, которую ЦРУ вполне могло записать на свой счет. В преддверии выборов правоцентристские христианские демократы в союзе с Ватиканом и во главе с Альчиде де Гаспери шли вровень с коммунистической партией, лидеры которой поглядывали в сторону Москвы и заявляли о том, что в их рядах значится не менее 2 миллионов членов. «Это были крупные партии, – заявил Марк Виатт. – Неофашисты сошли со сцены. Монархисты были мертвы». Сохранилось еще три мелкие партии: республиканцы, либералы и социал-демократы. В марте ЦРУ решило разделить собственные «голоса», оказывая поддержку кандидатам из мелких партий так же, как и христианским демократам. Краткий обзор операции содержится в работах: Клайн Р.С. Тайны, шпионаж и ученые: Модель эффективного ЦРУ / Secret Bpies and Scholars; Blueprint of the Essentiel CIA. Вашингтон: Acropolis, 1976. С. 99 – 103; Гроуз П. Операция «Возврат»: Секретная война Америки по ту сторону железного занавеса / Operation Rollback: America’s Secret War Behind the Iron Curtain. Бостон: Houghton Mifflin, 2000. С. 114 – 117. С 1962 по 1966 г. Клайн был заместителем директора по разведке в ЦРУ; Гроуз раскопал яркие свидетельские показания в конгрессе, в которых описывалось использование Валютного стабилизационного фонда.

Нет никаких данных о том, во что обошлась итальянская операция, хотя, по некоторым оценкам, затраты на нее составили от 10 до 20 миллионов долларов. Передача нелегальных мешков с деньгами сопровождалась заверениями в дружбе и полном доверии. У министра финансов Снайдера был близкий друг в лице A.П. Джаннини, крупного американо-итальянского финансиста. Он являлся главой корпорации «Трансамерика», холдинговой компании, которая держала под контролем Бэнк оф Америка и около двухсот более мелких банков. Джаннини, в свою очередь, был связан с Виаттом, также выходцем из Сан-Франциско. «У меня было много связей среди видных итальянских эмигрантов в этой стране: это были банкиры, промышленники – люди с идеями, притом порой весьма необычными», такими, например, как государственный переворот на случай провала тайной операции, рассказывал Виатт. Джаннини тоже входил в число таких связей, то есть был «среди сильных политических лидеров страны – не только членов Таммани-холла[46]и графства Кук в Иллинойсе, но и именно выдающихся – таких, которые не понаслышке знали, как одержать победу на выборах».