Перекрестки сумерек - Роберт Джордан

– У него было слишком много дел, но теперь он отдыхает, – сказала Мин, защищая его, и Ранд даже улыбнулся. Слегка. Мин всегда будет защищать его, даже от его друзей. – Ты отдыхаешь, овечий пастух, – добавила она, отпуская огромную руку Лойала и утыкая кулаки в бока. – Садись и отдыхай. Ох, сядь наконец, Лойал. У меня шея переломится смотреть на тебя снизу вверх.

Лойал хохотнул, словно бык заревел в его глотке, рассматривая один из стульев с высокой спинкой, на его лице было написано сомнение. В сравнении с ним стул казался сделанным для ребенка.

– Овечий пастух… Ты не представляешь себе, Мин, как хорошо снова слышать, как ты называешь его овечьим пастухом. – Он осторожно сел. Украшенный резьбой стул заскрипел под его тяжестью, и его колени поднялись на уровень подбородка. – Прости, Ранд, но это действительно забавно, а за последние месяцы я не так уж много слышал такого, над чем можно посмеяться. – Стул выдержал. Бросив быстрый взгляд на дверь в коридор, Лойял добавил, немного слишком громко: – У Карлдина не очень развито чувство юмора.

– Ты можешь говорить свободно, – сказал ему Ранд. – Нас никто не услышит за… малым стражем. – Он чуть было не сказал «за щитом», что было совсем другой вещью. Вот только он знал, что это то же самое.

Ранд был слишком вымотан, и чтобы сидеть, и чтобы спокойно засыпать по ночам (кости ломило от усталости), поэтому он подошел к камину и встал перед огнем. Порывы ветра, залетающие в трубу, заставляли языки пламени плясать на поленьях и временами выдували облачко дыма внутрь комнаты, а дождь по-прежнему молотил по стеклам, но грома уже не было слышно. Возможно, гроза подходила к концу. Сцепив руки за спиной, он отвернулся от огня.

– Что сказали Старейшины, Лойал?

Вместо того чтобы ответить сразу, Лойал взглянул на Мин, словно ища ободрения или поддержки. Примостившись на краешке голубого кресла и положив ногу на ногу, она улыбнулась огир и кивнула, и он испустил тяжелый вздох – словно порыв ветра пролетел по глубокой пещере.

– Мы с Карлдином побывали в стеддингах, Ранд. Не считая Стед-динга Шангтай, разумеется. Я не мог туда пойти, но я оставлял послания везде, где мы проходили, а Дайтинг находится не так уж далеко от Шангтая, так что кто-нибудь даст им знать. В Шангтае созывают Великий Пень, и туда соберутся толпы. Великий Пень не созывали уже тысячу лет, с тех пор как вы, люди, сражались в Войне Ста Лет, а тогда была очередь Шангтая. Они, должно быть, намерены обсуждать что-то очень важное, но никто не сказал мне, почему его созывают. Они не скажут тебе ничего ни об одном Пне, пока у тебя не отрастет борода, – пробормотал он, ощупывая маленький клочок щетины на своем широком подбородке. Очевидно, он намеревался восполнить свой недостаток, хотя вряд ли это было возможно. Лойалу было немногим более девяноста лет, и для огир он считался еще мальчиком.

– Что же сказали Старейшины? – терпеливо напомнил Ранд. С Лойалом необходимо соблюдать терпение, как и с любым из огир. Время для них значило не то, что для людей, – кто среди людей стал бы думать о том, чья сейчас очередь, когда прошла тысяча лет? – и Лойал мог распространяться долго, если дать ему хотя бы малейшую возможность. Очень долго.

Уши Лойала дернулись, и он снова взглянул на Мин, получив в ответ еще одну ободряющую улыбку.

– Ну как я и сказал, я побывал во всех стеддингах, кроме Шан-гтая. Карлдин не заходил в них. Он предпочитал спать ночами под кустом, чем оказаться отрезанным от Источника хотя бы на минуту. – Ранд не произнес ни слова, но Лойал поднял руки с коленей, выставив их ладонями наружу. – Я уже подхожу к сути, Ранд. Уже подхожу. Я делал все что мог, но не знаю, достаточно ли этого. В том стеддинге, что в Пограничных Землях, мне велели отправляться домой и оставить серьезные вещи более старым и мудрым. Так же ответили Шадун и Мардун, что в горах на Побережье Тени. Другие стеддинги согласились охранять Путевые Врата. Я не думаю, что они в самом деле верят в какую-то опасность, но согласись: они будут смотреть за ними как следует. И я уверен, что кто-нибудь принесет известие в Шангтай. Шангтайским Старейшинам никогда не нравилось, что Путевые Врата расположены прямо у самого стеддинга. Я, наверное, сто раз слышал, как Старейшина Хаман говорил, что это опасно. Уверен, что они согласятся присматривать за ними.

Ранд медленно кивнул. Огир никогда не лгали; по крайней мере у тех немногих, кто предпринимал подобные попытки, лгать выходило так плохо, что они редко пробовали второй раз. На слово огир можно было положиться так же крепко, как на чью-нибудь клятву. Путевые Врата будут охраняться. Кроме тех, что в Пограничных Землях и в горах к югу от Амадиции и Тарабона. От одних Врат к другим можно было путешествовать от Хребта Мира до Океана Арит, от Пограничных Земель до Моря Штормов, по странному миру, каким-то образом находящемуся вне времени или, может быть, в параллельном времени. Два дня ходьбы по Путям могли перенести человека на сотню миль, а могли и на пятьсот, в зависимости от того, какую дорогу он выбирал. И если он был готов пойти на риск. В Путях можно очень легко погибнуть, а могло случиться и что-нибудь похуже. Пути уже давно стали темными и подверглись порче. Троллоков же, однако, их испорченность не волновала, по крайней мере когда их гнал вперед Мурддраал. Троллоков интересовали только убийства, особенно когда их гнал вперед Мурддраал. И если девять Путевых Врат останутся без присмотра, всегда будет опасность, что какие-нибудь из них откроются, чтобы выпустить десятки тысяч троллоков. Установить любую охрану без сотрудничества со стеддингами невозможно. Многие из людей не верили, что огир существуют, и лишь немногие из тех, кто верил, хотели иметь с ними дело. Может быть, Аша'маны возьмутся за это, если у него будет достаточно таких, кому можно верить.

Неожиданно Ранд осознал, что он был не единственным, кто выглядел усталым. Лицо Лойала было серым и изможденным. Его куртка была измята и свободно болталась на нем. Для огир было опасно оставаться вне стеддинга слишком долго, а Лойал покинул дом добрых пять лет назад. Возможно, этих коротких визитов за последние несколько месяцев было для него недостаточно.

– Может быть, теперь тебе стоит отправиться домой, Лойал. Стеддинг Шангтай находится всего лишь в нескольких днях пути отсюда.

Стул под Лойалом опасно скрипнул, когда он выпрямился на сиденье. Его уши тоже тревожно встали торчком.

– Там наверняка сейчас моя мать, Ранд. Она знаменитая Говорящая. Она никогда не пропустит Великий Пень.

– Вряд ли она уже добралась дотуда от самого Двуречья, – сказал ему Ранд. Мать Лойала была, возможно, также и знаменитым ходоком, но все же существовали какие-то пределы, даже для огир.

– Ты не знаешь мою мать, – пробормотал Лойал, словно глухо пророкотал барабан. – Она еще и Эрит с собой притащит. Наверняка.

Мин наклонилась к огир, и в ее глазах вспыхнул опасный огонек.

– Судя по тому, что ты рассказывал об Эрит, ты хочешь жениться на ней, так почему же ты постоянно убегаешь от нее?

Ранд изучающе посмотрел на нее от камина. Жениться. Авиенда полагала, что он женится на ней, а также на Илэйн и Мин, в ай-ильской манере. Илэйн, видимо, тоже так считала, как бы странно это ни было. Ему казалось, что она так считала. А что думала Мин? Она никогда не говорила ему. Ему не следовало позволять им связывать себя узами. Узы разорвут им сердце горем, когда он умрет.