Зеленый Марс - Ким Стэнли Робинсон

Внезапно новостные сводки прервались шокирующим репортажем из Индонезии, и Надя затаила дыхание. Радикальная освободительная группа из восточного Тимора, созданная по образцу перуанского «Светлого пути», заразила остров Ява пока не идентифицированным вирусом. Помимо жертв наводнения там были сотни тысяч инфицированных несчастных! На континенте подобная эпидемия действительно могла стать настоящей катастрофой, и не было гарантии, что такого не случится. Тем не менее, эта чудовищная диверсия стала исключением: на Земле не было иных открытых конфликтов, кроме войны правящей верхушки. Ладно, пусть наднациональные корпорации еще повоюют… Тактика у них была практически такая же, как и на Марсе. Но подполью не следовало праздновать победу. Корпорации в совершенстве овладели методами борьбы и могли повернуть их против марсиан – если и не сейчас, когда «монстров» застигли врасплох, то позже, после того как они вновь соберутся с силами.

А среди женевских отчетов «Праксиса» появились зловещие признаки того, что мобилизация уже началась: огромный шаттл с так называемыми экспертами по безопасности покинул земную орбиту за три месяца до текущих событий и должен был достигнуть Марса в ближайшее время. По данным пресс-релиза ООН, эта новость должна была взбодрить полицейские силы, борющиеся с повстанцами и террористами.

Надю отвлек сигнал поезда, который ехал по кольцевой магистрали. Вот они плавно скользят по ухабистому плато долины Офир, а в следующую секунду крупный экспресс из пятидесяти вагонов с шумом мчится мимо. Но он не сбавил скорости, и Надя не смогла увидеть ни единого пассажира, сидящего за затемненными стеклами. Поезд пролетел мимо них и скрылся за горизонтом.

Новостные шоу продолжались в маниакальном ритме, репортеры были поражены происшествиями дня. Восстания в Шеффилде, забастовки в Южной борозде и борозде Гефеста, события шли одно за другим столь быстро, что Надя с трудом верила в них.

Когда они прибыли в Андерхилл, Надю преследовало чувство нереальности происходящего. Сонное и полузаброшенное старое поселение гудело активностью, словно в первый марсианский год. Сочувствующие сопротивлению прибывали с маленьких станций вокруг Ганга и каньона Гебы, а также с северной стены каньона Офир. Местные богдановисты сплотили их, организовав выступление против полицейских Временного Правительства, которые выстроились на вокзале. Это привело к противостоянию сразу же за пределами станции – прямо под навесом, который защищал галереи и первый сектор сводчатых убежищ, казавшихся теперь хрупкими и потрепанными.

Когда поезд затормозил, Надя заметила мужчину, вероятно, служащего. Он прижимал ко рту мегафон и был окружен примерно двадцатью телохранителями. Напротив него стояла буйная толпа и что-то вопила. Надя выскочила из вагона и подбежала к краю группы, наступающей на станционного смотрителя и его охрану. Конфисковав второй мегафон у очень удивившейся женщины, Надя закричала: «Станционный смотритель! Эй!» Она повторяла эти слова по-английски и по-русски, пока люди не притихли и не уставились на нее. Команда ее строителей просочилась сквозь толпу, и Надя направилась к группе мужчин и женщин в бронежилетах. Станционный смотритель оказался старожилом Марса, его лоб избороздили морщины. Дюжие охранники носили эмблемы Временного Правительства и казались напуганными. Надя опустила мегафон и представилась:

– Я Надя Чернышевская. Я построила ваш город. А сейчас мы берем контроль над ним. На кого вы работаете?

– На Временное Правительство ООН, – решительно ответил станционный смотритель, глядя на нее так, словно она поднялась из могилы.

– Какое подразделение? Наднациональная корпорация?

– «Махджари».

– «Махджари» уже сотрудничает с Китаем, а Китай – с «Праксисом», а «Праксис» – с нами. Мы союзники, если вы еще не в курсе. И не важно, что вы об этом думаете, нас здесь гораздо больше. – Она закричала в толпу: – Все, у кого есть оружие, поднимите руку!

Взметнулся целый лес рук. Надя удовлетворенно кивнула: она знала, что каждый человек из ее команды тоже имел станер, строительный пистолет или лучевое оружие.

– Мы не хотим кровопролития, – сказала Надя, глядя на смотрителя и его телохранителей. – Мы даже не хотим брать вас в плен. Вот наш поезд, можете забрать его и отправиться в Шеффилд, чтобы присоединиться к остальным из вашего подразделения. Вы узнаете, как обстоят дела. Если вы не согласны, мы сейчас уйдем со станции и взорвем ее. Мы в любом случае захватим ее, и глупо умирать, раз революция уже свершилась. Я советую вам отправляться в Шеффилд, где вы при желании сможете подняться на лифте. А если вы намерены сотрудничать со «Свободным Марсом», можете присоединиться к нам сейчас.

Она спокойно смотрела на смотрителя, чувствуя себя расслабленной и уверенной в себе. Активные действия приносили облегчение. Мужчина склонил голову, чтобы посоветоваться со своими людьми, они шептались около пяти минут. Затем он снова взглянул на нее.

– Мы возьмем ваш поезд.

Так Андерхилл стал первым освобожденным городом.

Ночью Надя вышла в парк трейлеров, расположенный у бетонного основания купола. В двух убежищах, которые еще не переделали в лаборатории, до сих пор громоздилось оригинальное оборудование первых жилых помещений. Осмотрев их, а потом прогулявшись между старыми убежищами и Алхимическим кварталом, она наконец вернулась туда, где жила еще в самом начале.

Она легла на расстеленный на полу матрас, чувствуя полную опустошенность.

Было по-настоящему странно лежать одной посреди призраков прошлого, пытаясь снова почувствовать присутствие давно минувших дней. Надя уставилась в потолок. Несмотря на усталость, она не могла заснуть и задремала лишь перед самым рассветом. Но даже тогда ее мучило беспокойство о не распакованных грузах из ракет, о программе робота-каменщика и о том, что надо связаться с Аркадием на Фобосе. Она проснулась, когда ощутила призрачное покалывание в пальце.

Надя застонала и медленно встала. Она едва могла представить, что просыпается в суматошном мире, где миллионы людей ждут, что принесет им этот день. Оглядывая тесный склеп своего марсианского жилища, она никак не могла сосредоточиться, и вдруг ей почудилось, что стены движутся. Они словно тихо вибрировали, Надя прищурилась, но илллюзиция не исчезла. Она стояла в рассеянном утреннем свете и словно смотрела сквозь древний стереоптикон[37], в котором отображалось сразу четыре измерения, пульсирующих в галлюциногенном свете.

Они позавтракали в просторном зале убежища, где однажды Энн и Сакс спорили о плюсах терраформирования. Сакс выиграл спор, но Энн упрямо продолжала его, как будто он все еще не был разрешен.

Надя сфокусировалась на экране искина и на новостях о наводнениях, льющихся с него этим субботним утром. Верхняя часть экрана была отведена конспиративной квартире Майи в Берроузе, нижняя – отчетам «Праксиса» с Земли. Майя действовала, как всегда, героически, трепеща от мрачных предчувствий. Она убеждала всех, кто попадался ей на глаза, что пока не следует идти напролом и надо поберечь силы для решительного броска. Майя очень осунулась, но Надя чувствовала, что ее переполняет кипучая энергия. Методично пережевывая завтрак и почти не замечая чудесный вкус местного хлеба, Надя слушала, как Майя рассказывает о последних событиях. В Берроузе был полдень, и день выдался насыщенный. Лихорадило каждый город на Марсе. На Земле затапливало прибрежные зоны, и массовое переселение порождало хаос в глуби материков. Новая ООН осудила бунтовщиков Марса как бессердечных оппортунистов, которые использовали время беспрецедентных страданий для достижения своих корыстных целей.