Волки Кальи - Стивен Кинг

— У меня вопрос, — прервал затянувшуюся паузу Джейк.

— Задавай, — повернулся к нему Роланд.

— Мы победим?

Роланд так долго молчал, что в душу Сюзанны началзакрадываться страх.

— Они не догадываются, как много мы знаем. За долгие годыутратили бдительность. Если Энди и Слайтман — единственные крысы в нашемамбаре, если из Тандерклепа прискачет не слишком много Волков, если у нас незакончатся тарелки и патроны… тогда, да, Джейк, сын Элмера. Мы победим.

— Сколько это, слишком много?

Роланд задумался, его выцветшие синие глаза смотрели навосток.

— Гораздо больше, чем ты можешь себе представить, — наконец,ответил он. — И надеюсь, гораздо больше, чем будет на самом деле.

5

Во второй половине дня Доналд Каллагэн стоял передненайденной дверью, стараясь сосредоточиться на Второй авеню 1977 года.Сконцентрировал внимание на ресторане «Чав-Чав», куда частенько заглядывал наленч с Джорджем и Люпом Дельгадо.

— Я всегда ел говяжью грудинку, — Каллагэн пыталсяигнорировать пронзительный голос матери, доносящийся из черной глотки пещеры.Когда он вошел в пещеру с Роландом, взгляд его сразу упал на шкаф с книгами,который Келвин Тауэр переправил в этот мир. Так много книг! При виде их обычнощедрое сердце Каллагэна переполнилось жадностью. Но интерес к книгам быстроугас. Он успел вытащить лишь одну, наугад, «Вирджинца» Оуэна Уистера,[72] нотрудно думать о книге, кто твои умершие друзья и родственники честят тебя навсе лады.

Мать раз за разом спрашивала, почему он позволил вампиру,этому мерзкому кровососу, сломать крест, который она ему подарила. «Ты всегдабыл слаб в вере, — голос переполняла печаль. — Слаб в вере и силен в выпивке.Готова спорить, ты бы и сейчас не отказался от стаканчика, так?»

Великий Боже, конечно же, не отказался. От виски. «Эйншентэйдж». Каллагэн почувствовал, как на лбу выступил пот. Сердце билось в два разачаще обычного. Нет, в три раза.

— Грудинка, — пробормотал он. — С горчицей, — перед его мысленнымвзором возникла пластиковая бутылочка, из которой выдавливалась горчица. Онвспомнил и название фирмы, пропечатанное на этикетке: «Плочманс».

— Что? — спросил Роланд.

— Я говорю, что готов, — ответил Каллагэн. — Если тысобираешься открыть дверь, во имя любви к Богу, открывай.

Роланд приподнял крышку ящика. В уши Каллагэна ударил звонколокольцев, разом напомнив ему о слугах закона в их больших автомобилях.Желудок сжался, из глаз брызнули слезы ярости.

Но дверь с щелчком открылась, полоса солнечного светаворвалась в пещеру, разгоняя сумрак.

Каллагэн глубоко вдохнул и подумал: «О, Мария, зачавшая безгреха, помолись за нас, которые верят в Тебя». И ступил в лето 1977 года.

6

Оказался там, понятное дело, в полдень. Время ленча. Аккуратперед рестораном «Чав-чав». Никто, похоже, не обратил внимания на егопоявление. На подставке, у двери ресторана, стояла зеленая грифельная доска спредлагаемыми на ленч блюдами.

ЭЙ ВЫ, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В «ЧАВ-ЧАВ»!

БЛЮДА ДНЯ НА 24 ИЮНЯ

БЕФСТРОГАНОВ

ГОВЯЖЬЯ ГРУДИНКА (С КАПУСТОЙ)

ТАКО[73] «РАНЧО ГРАНДЕ»

КУРИНЫЙ СУП

И ПОПРОБУЙТЕ НАШ ГОЛЛАНДСКИЙ

ЯБЛОЧНЫЙ ПИРОГ

Отлично, на один вопрос ответ он уже получил. Эдди побывал вНью-Йорке 23 июня, он попал туда на следующий день. Что касается второго…

Каллагэн повернулся спиной к Сорок шестой улице и зашагал поВторой авеню. Однажды оглянулся: дверь в пещеры следовала за ним, какушастик-путаник всегда следовал за мальчиком. Увидел он и сидящего Роланда,который вставил в уши патроны, чтобы приглушить сводящую с ума мелодиюколокольцев.

Он отшагал два квартала, прежде чем остановиться, с широкораскрытыми глазами, отвалившейся челюстью. Они говорили, что этого следовалоожидать, и Джейк, И Эдди, но Каллагэн им не верил. Ожидал, что найдет«Манхэттенский ресторан для ума» в целости и сохранности, застывшим под теплымлетним солнцем. Может, даже с надписью на листке бумаги в витрине: «УЕХАЛ ВОТПУСК. ВЕРНУСЬ В АВГУСТЕ». А уж в том, что с магазином ничего не случится,Каллагэн не сомневался.

Однако, случилось. И от магазина осталось совсем ничего.Обгоревшие стены, окруженные желтой лентой с повторяющими словами: «ПОЛИЦЕЙСКОЕРАССЛЕДОВАНИЕ». Подойдя ближе, он уловил запахи обуглившегося дерева, сгоревшейбумаги и… очень слабый… бензина.

Пожилой чистильщик обуви, устроившийся рядом с обувныммагазином, сказал Каллагэну: «Безобразие, не правда ли? Слава Богу, там никогоне было».

— Ага, мы говорим, спасибо. И когда это произошло?

— Глубокой ночью, когда же еще? Или ты думаешь, что этибандиты будет разливать бензин ясным днем? Они не гении, но им хватает ума несветится.

— А может, во всем виновата проводка? Может, причина —короткое замыкание?

Чистильщик обуви бросил на Каллагэна циничный взгляд. «Дабрось ты», — читалось в нем. Указал вымазанным в гуталине пальцем в сторонупожарища.

— Ты видишь желтую ленту? Видишь желтую ленту со словами«ПОЛИЦЕЙСКОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ» вокруг магазина, который, по твоему мнению,загорелся сам по себе? Ни в коем разе, друг мой. Ни в коем разе, Хосе. КелаТауэра взяли за жабры плохие люди. Взяли крепко. Об этом тут все знали, — онзакатил глаза. — Даже не хочется думать об ущербе, который ему причинили. Унего в подсобке хранились дорогие книги. Очень дорогие.

Каллагэн поблагодарил чистильщика за его откровения и вновьзашагал по Второй авеню, но уже в обратную сторону. Глубоко вдыхал городскойвоздух, насыщенный углеводородами, впитывал в себя каждый городской звук:урчание автобусов (борта некоторых украшали постеры выходящего на экраны фильма«Ангелы Чарли») грохот отбойных молотков, автомобильные гудки. Около магазина«Башня выдающихся записей» притормозил, заслушавшись льющейся из динамиковмузыкой. Эту старую песню он не слышал уже много лет, но она была оченьпопулярна, когда он служил в Лоуэлле. Что-то про дудочника в пестром костюме.