Арабы. История. XVI–XXI вв. - Юджин Роган

Этой мечте не суждено было сбыться. 15 ноября 1988 года, когда ПНС провозгласил создание независимого государства Палестина, израильские власти ввели драконовский комендантский час на оккупированных территориях и в Восточном Иерусалиме, запретив гражданским лицам и автомобилям появляться на улице. Нусейбе решил нарушить запрет и задворками пробрался к мечети Аль-Акса, где собралась горстка политических активистов и представителей духовенства. «Мы вместе вошли в мечеть Аль-Акса. В назначенный час, когда на Храме Гроба Господня зазвонили колокола и с минаретов раздались призывы к молитве, мы торжественно зачитали нашу декларацию независимости»{56}.

Декларация, принятая на 19-й сессии Палестинского национального совета в Алжире, демонстрировала радикальный отход от прежней политики ООП. Она поддерживала план ООН по разделу Палестины 1947 года, который предусматривал создание на палестинской территории арабского и еврейского государств, а также Резолюции № 242 и № 338 Совета Безопасности ООН, принятые после войн 1967 и 1973 годов, в которых был прописан принцип возвращения оккупированных территорий в обмен на мир. В декларации также провозглашалась приверженность ООП мирному сосуществованию с Израилем.

ООП прошла очень длинный путь с того момента, когда ее лондонский представитель Саид Хаммами в 1974 году впервые озвучил призыв к урегулированию по формуле «двух государств». К 1988 году ООП перестала быть террористической организацией — теперь Арафат решительно отвергал «все формы терроризма, в том числе индивидуального, группового и государственного». С палестинской декларацией независимости ООП представила себя международному сообществу в новом статусе — как временное правительство государства, ожидающего признания.

Оно не заставило себя ждать: новое государство Палестина полностью признали 84 страны, включая большинство арабских стран, ряд стран Европы, Африки и Азии, а также традиционные союзники палестинского освободительного движения Китай и Советский Союз. Большинство стран Западной Европы предоставили Палестине дипломатический статус, не соответствующий полному признанию, а Соединенные Штаты и Канада категорически отказались от признания. В январе 1989 год ООП одержала еще одну символическую победу, получив право участвовать в обсуждениях Совета Безопасности ООН на равных с государствами — членами Организации{57}.

Палестинская декларация независимости не встретила одобрения израильского правительства. Премьер-министр Ицхак Шамир в письменном заявлении от 15 ноября осудил ее как «обманное пропагандистское мероприятие, призванное создать впечатление об урегулировании и об успехах, якобы достигнутых теми, кто на деле совершает насильственные действия на территориях Иудеи и Самарии». Израильский кабинет назвал ее «дезинформацией, призванной ввести в заблуждение мировое общественное мнение»{58}.

Исламское движение сопротивления также не было впечатлено декларацией. ХАМАС выпустило коммюнике, в котором в очередной раз подчеркнуло «право палестинского народа на создание независимого государства на всей Палестинской земле», а не только на оккупированных территориях. «Мы должны игнорировать резолюции ООН, которые стремятся обеспечить легитимность сионистскому образованию на любой части палестинской земли… являющейся собственностью мусульман, а не ООН»{59}.

При всей громкой шумихе вокруг Палестинской декларации независимости эта инициатива Арафата не принесла реальных улучшений населению сектора Газа и Западного берега реки Иордан. После 15 ноября 1988 года Израиль демонстрировал ничуть не больше готовности отказаться от оккупированных территорий, чем до того. Спустя год всеобщего подъема и больших надежд ничего, казалось, не изменилось. Но палестинцы заплатили за год Интифады высокую цену. По состоянию на декабрь 1988 года 626 палестинцев были убиты, около 37 000 ранены и более 35 000 подверглись арестам — к началу второго года Интифады многие из них все еще находились за решеткой{60}.

К 1989 году идеализм ранней Интифады уступил место цинизму, а единство цели — межфракционной борьбе. Начались открытые столкновения между сторонниками ХАМАС и ФАТХ. «Народные мстители» принялись запугивать, избивать и даже убивать палестинцев, которые подозревались в сотрудничестве с израильскими властями. Интифада со своими уже привычными листовками, демонстрациями и бросанием камней продолжала идти своим чередом, без перспективы скорого окончания, став последним этапом многолетнего арабо-израильского конфликта, для которого у международного сообщества, похоже, не было никакого решения.

В 1980-х годах арабский мир увидел подъем вооруженных исламистских движений, которые пытались свергнуть светские правительства или дать отпор иностранным захватчикам. Исламисты мечтали о создании мусульманского государства, которое управлялось бы в соответствии с законами шариата — совершенными божественными законами, данными людям Аллахом. Их вдохновлял успех иранской революции 1979 года и создание Исламской Республики Иран. В Египте группа исламистов убила президента страны Анвара Садата. В Сирии организация «Братья-мусульмане» развернула настоящую гражданскую войну против баасистского правительства Хафеза Асада. В Ливане шиитская военизированная группировка «Хизбалла», фактически детище Исламской Республики Иран, объявила своими врагами Соединенные Штаты и Израиль и начала непримиримую войну против них. В Афганистане исламистские силы сражались одновременно с внешним и внутренним врагом — советскими оккупационными войсками и афганским коммунистическим режимом, открыто враждебным исламу. Исламисты в секторе Газа и на Западном берегу реки Иордан призвали к долгосрочному джихаду против еврейского государства, поставив своей целью освобождение всей территории Палестины и возвращение ее в исламский мир. Но военные достижения «Хизбаллы», добившейся полного вывода американских войск и передислокации израильских войск в Ливане, а также успехи афганских моджахедов, вынудивших Советский Союз в 1989 году завершить афганскую кампанию, не привели к созданию идеальных исламских государств, на что рассчитывали их идеологи. После того как внешние враги были вынуждены отступить, Ливан и Афганистан погрязли в гражданских войнах.

Следует отметить, что большинство арабских исламистов рассматривали строительство исламского государства как долгосрочную цель. Египетская исламистка Зейнаб аль-Газали говорила о 13-летнем подготовительном цикле, который следовало повторять до тех пор, пока подавляющее большинство египтян не поддержит создание государства, функционирующего по законам шариата. ХАМАС пообещало бороться за освобождение Палестины «сколько бы ни потребовалось». Было очевидно, что окончательный триумф исламского государства — затяжной проект, требующий терпения.

Хотя исламисты проиграли некоторые битвы в «борьбе на пути Аллаха», они сохранили уверенность в том, что в конечном итоге победят. По крайней мере, исламизм уже мог записать на свой счет ряд побед в преобразовании арабского общества. В 1980-е и 1990-е годы исламистские движения привлекали все больше последователей в арабском мире. На волне возвращения к исламскому образу жизни мужчины принялись отращивать бороды, а женщины все чаще выбирали закрытую одежду и покрывали головы платками. В книжных магазинах полки заполнились исламской литературой. Светская культура отступила под натиском исламского возрождения, которое продолжает набирать силу и по сей день.