Слепящий нож - Брент Уикс

как это доступно лишь молодым людям, уже сбросил по меньшей мере семерик. У Гэвина было такое чувство, будто на его глазах сам из себя рождается новый человек. Жирок, скруглявший и смягчавший черты мальчика, почти истаял, открыв сильную, истинно Гайловскую линию челюсти и скул. Он был широкоплечим, а его руки, хоть пока и без выраженной мускулатуры, были очень мощными. Разумеется, сегодня его самоуверенность вздымалась до небес, ведь его только что приняли в Черную гвардию! Впрочем, она будет поколеблена еще десятки раз. Мальчики, особенно занимающиеся физическими упражнениями, порой могут за один день начать выглядеть как мужчины, но им необходимо время, чтобы примириться с новым собой. Тем не менее в этом новом Кипе уже виднелись проблески того Кипа, каким он мог бы стать в будущем.

И этот Кип Гэвину очень нравился.

«У некоторых из нас уходит гораздо больше времени, чтобы примириться с собой, не так ли?»

Глядя на сына своего брата, Гэвин ощутил пронзительную печаль. У него никогда не будет собственного сына. Даже если он действительно достигнет своей невыполнимой цели, а это с каждым проходящим днем казалось все менее и менее вероятным.

– Хороший план, – промолвил Гэвин, осознав, что пауза слишком затянулась. – Передай остальным новобранцам, что спасти город нам не удастся, так что пусть они не дают воли героическим фантазиям. Героизм вещь хорошая, но если потратить его впустую, его не окажется под рукой в тот момент, когда он будет действительно нужен.

– Так точно, сэр. Инструктор Фиск говорил нам то же самое… за исключением того, что спасти город не удастся. – Кип сдвинул брови. – Благодарю вас, сэр. За то, что сказали мне правду.

«Спасибо за то, что сказал правду… Будь я болотным пнем, если в этой фразе нет скрытой горькой иронии!»

– Я хочу завтра отправиться с вами, – заявил Кип.

– А с какой стати ты решил, что я завтра куда-то отправляюсь – если не считать того факта, что мы все уже находится в плавании, так что ты по определению путешествуешь вместе со мной?

– Вы промахос, сэр, независимо от того, назначили вас или нет. Я хочу сражаться вместе с вами.

«Как он рвется в бой! Но разве я был другим? Скольких я убил, прежде чем по-настоящему осознал, что это значит – убивать?»

Гэвин потер переносицу.

– Послушай меня, Кип. Завтра мне предстоит убивать людей. Людей, которые, в общем-то, не заслуживают смерти. Одно дело – убить выцветка, или пирата, или убийцу, или захватчика, который вторгся в твой город, в твой дом, чтобы убивать, насиловать и грабить. И совсем другое дело, когда это купец, чьи товары несут людям смерть, но сам он всего лишь пытается заработать себе на пропитание. Человек, у которого дома есть дети и жена, которую ты сделаешь вдовой, да еще и разоришь вдобавок.

– Каждый волен выбирать свою сторону, – отозвался Кип.

– По-твоему, все так просто?

Кип помялся, переступая с ноги на ногу, но кивнул.

– Нам стало известно из четырех разных источников, что Лив Данавис теперь с Цветным Владыкой. Сражается вместе с его армией. Так вот, скажи мне, Кип: если мы завтра увидим Лив Данавис на палубе одного из этих кораблей, готовую к бою, с гренадой в руке, – будешь ли ты готов ее убить? Без колебаний, прежде, чем она успеет убить нас?

Кип сглотнул.

– Орхоламовы… в смысле, Орхоламова борода, сэр! Я… я надеюсь, Он защитит меня от необходимости делать подобный выбор.

– Если бы Орхолам защищал нас от подобных выборов, мы бы здесь не находились.

– Как она могла оказаться с ними, сэр? Они же чудовища! В буквальном смысле: монстры, плоть которых смешана с люксином.

– Идеалисты взрослеют медленно. Если им не удается перерасти свой идеализм, они становятся лицемерами или слепцами. Лив предпочла слепоту. Она настолько зациклилась на недостатках Хромерии, что считает всех, кто нам противостоит, образцами совершенства. Понимаешь, Кип, то, что мы не идеальны, еще ничего не говорит о наших врагах. Абсолютно ничего. Опыт показывает, что это по большей части плохие люди – в достаточной степени, чтобы их правление обернулось катастрофой. Однако это еще не значит, что они не могут в тех или иных аспектах оказаться лучше нас. И не значит, что любой глупец, присоединившийся к ним, – воплощение зла. Это значит просто, что их необходимо остановить. Убить, если это будет необходимо. Такова жизнь, в которую ты вступаешь, Кип… Завтра на рассвете я выступаю. Я поговорю с твоим командующим, чтобы он дал тебе разрешение ко мне присоединиться, но если ты поймешь, что не сможешь убить Лив, если это окажется необходимым, – лучше не показывайся. Я не стану ставить это тебе в вину как человеку, но как солдат ты не будешь годен прикрывать мою спину.

Кип не дал немедленного ответа, и Гэвин преисполнился к нему еще большего уважения.

– Благодарю вас, сэр, – наконец ответил Кип. – Мне это не нравится, но я ценю вашу искренность.

«Искренность? За то, что я говорю правду об этом и лгу обо всем другом? Цени лучше что-нибудь другое, парень! Я лжец до мозга костей».

Глава 98

С рассветом Кип был уже на палубе и дожидался отца. Было холодно, задувал свежий ветер, но его гвардейский стажерский мундир был достаточно теплым… во всяком случае в сочетании с подкожным жиром. Кип завернулся в серый плащ, потопал ногами. Ему не удалось как следует выспаться: мысль о том, что ему может понадобиться убить Лив – или быть убитым ею, – оказалась не слишком хорошим снотворным.

Однако Лив сделала свой выбор. Поверила в ложь, в которую захотела поверить. Перешла на сторону этих безумцев. Как она могла совершить такую глупость?

«Может быть, ты и не знал ее по-настоящему?»

От этой мысли его замутило. Он вспомнил ее улыбку… ее смех, когда она заставила его поверить в то, что проход между башнями может обрушиться… приятные для взгляда изгибы ее тела, когда она шла впереди него…

Комок в его груди немного расслабился, когда он увидел отца, выходящего на палубу из своей каюты. Гэвин был погружен в разговор с Железным Кулаком.

Командующий шел впереди, говоря через плечо:

– Вы отдаете себе отчет, что со мной сделает ваша жена, если с вами что-нибудь случится?

– Жена? – переспросил Кип.

Железный Кулак тут же насупился.

– Приношу свои извинения, господин, я не хотел…

– В этом нет тайны, командующий, – тут же прервал Гэвин. – Видишь ли, Кип, перед отплытием я женился на Каррис.

– Вы жени… А-а… Ага.

Судя по всему, их отношения несколько отличались от того, что Кип себе представлял по тем крошечным обрывкам, которые ему довелось видеть. Включавшим в себя ругань и проклятия, раздачу пощечин и спрыгивание с лодки в море, только бы не быть рядом с Гэвином. Он поспешил закрыть рот, но тут же осознал, что его молчание может быть расценено как осуждение. Помимо воли он снова ощутил себя лишним. Как будто он не заслуживал того, чтобы узнать новость сразу. Как будто отец продолжал что-то от него скрывать.

– Э-э… мои поздравления?..

– Ха!