Ураган. Книга 1. Потерянный рай - Джеймс Клавелл

Ничак-хан покраснел. Он и мулла вышли следом.

– Капитан, – сказал Насири, – мы должны пойти с ним в деревню.

– Зачем?

– Ну, вы здесь единственный пилот и хорошо знаете местность, – с готовностью ответил Насири, гадая, в чем заключалась истинная причина.

Он был очень напуган. Он не получил никакого предупреждения о грядущих изменениях, более того, люди в деревне даже не знали, стала ли проходимой дорога после последнего снегопада. Но сегодня утром в деревню приехал грузовик с двенадцатью «зелеными повязками». Руководитель комитета тут же предъявил лист бумаги, подписанный Революционным комитетом Шарпура, который ставил под его юрисдикцию Яздек и все производственные площадки, оборудование и вертолеты «Иран ойл» в данном районе. Когда по просьбе Ничак-хана Насири сказал, что свяжется по радио с «Иран ойл» и заявит протест, один из «зеленых повязок» начал его избивать. Командир остановил своего человека, но извиняться не стал, как и не выказал должного уважения Ничак-хану как каландару этого ответвления племени кашкайцев. Новая волна страха прокатилась по Насири, и он пожалел, что он сейчас не в Шарпуре со своей женой и с семьей. Да проклянет Аллах все эти комитеты, всех фанатиков и всех чужеземцев, и Великого Американского Сатану, который стал корнем всех наших проблем!

– Мы… Нам лучше идти, – пробормотал он.

Они вышли. Остальные уже прошагали порядочное расстояние по тропе, которая вела в деревню. Проходя мимо ангара, Скот заметил, что шесть его механиков стояли все вместе под бдительным взглядом вооруженного охранника. Охранник курил, и Скот буквально передернулся всем телом. Вся территория была увешана знаками на английском и фарси: НЕ КУРИТЬ – ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ! С одной стороны внутри ангара стоял их второй 212-й, находившийся на завершающей стадии плановой проверки после налета полутора тысяч часов, но без обоих 206-х, которые дополняли их парк вертолетов на сегодняшний день, ангар выглядел пустым и покинутым.

– Ага, – обратился Скот к Насири, мотнув головой в сторону их собственных охранников, – скажите им, что мне нужно распорядиться насчет вертолета, и прикажите этому сукину сыну не курить в ангаре.

Насири выполнил его просьбу.

– Они сказали: ладно, только поторапливайтесь.

Куривший охранник, лениво щелкнув пальцем, отшвырнул сигарету на бетон. Один из механиков торопливо затоптал ее. Насири предпочел бы остаться, но охранники жестами показали ему, чтобы он шел с ними. Он неохотно подчинился.

– Заполните баки на FBC и выполните наземную проверку, – осторожно распорядился Скот, не зная, понимает ли кто-нибудь из охранников по-английски. – Через час я должен везти наш комитет с государственным визитом по всем объектам. Похоже, у нас теперь новый комитет из Шарпура.

– О черт! – выругался кто-то.

– Как насчет труб и прочего для вышки «Роза»? – спросил Эффер Джордон.

Рядом с ним стоял Род Родригес. Скот видел, как он нервничает.

– С этим придется подождать. Просто заправь FBC, Эффер, и все пусть займутся его проверкой. Род, – сказал он, чтобы приободрить старшего товарища, – теперь, когда все приходит в норму, ты скоро отправишься домой в отпуск, в Лондон, capito?[35]

– Конечно, спасибо, Скот.

Охранник рядом со Скотом махнул рукой, показывая, что пора идти.

– Бали, ага. Да, хорошо, ваше превосходительство, – сказал Скот, потом добавил, обращаясь к Родригесу: – Род, ты уж проведи для меня проверку потщательнее.

– Сделаем.

Скот зашагал прочь, охранник – за ним следом. Джордон встревоженно крикнул:

– Что происходит и куда ты направляешься?

– Иду прогуляться, – с сарказмом откликнулся Скот. – Откуда, черт возьми, мне знать?! Я же летал все утро.

Он побрел по тропинке, чувствуя себя усталым, беспомощным и никуда не годным как руководитель, жалея, что на его месте не оказались Лочарт или Жан-Люк. Проклятые комитетские ублюдки! Банда чертовых громил.

Насири быстро шагал в сотне шагов впереди, остальные уже скрылись за поворотом тропинки, петлявшей между деревьями. Температура была чуть ниже нуля, снег похрустывал под ногами, и, хотя Скоту было тепло в его летной экипировке, идти в летных ботинках было неудобно, и он задумчиво топал вперед, безуспешно пытаясь догнать Насири. Сугробы тянулись по обе стороны тропинки, и снег толстым слоем лежал на ветвях деревьев. Небо над головой было чистым. В полумиле впереди, в конце изгибающейся тропинки лежала деревня.

Яздек расположилась на небольшом плато, удобно защищенная от сильных ветров. Хижины и дома были сделаны из бревен, камня и глиняных кирпичей и теснились вокруг площади перед небольшой мечетью. В отличие от большинства деревень, Яздек процветала: зимой здесь было полно дров, чтобы не мерзнуть, в лесах вокруг водилось много дичи, деревня владела общинными стадами коз и овец, несколькими верблюдами и тремя десятками лошадей и племенных кобылиц, составлявших предмет их особой гордости. Жилище Ничак-хана представляло собой двухэтажный дом с черепичной крышей на четыре комнаты рядом с мечетью и было больше всех остальных домов в деревне.

Рядом стояла школа, самое современное здание в поселке. Том Лочарт спроектировал простую постройку и в прошлом году уговорил Мак-Ивера профинансировать ее строительство. Все это время школой управлял молодой человек из шахского Учительского корпуса – деревня была почти поголовно неграмотной. Когда шах уехал, молодой человек исчез. Время от времени Том Лочарт и другие люди с базы проводили здесь беседы – скорее, вечера вопросов и ответов, – отчасти для поддержания добрых отношений, отчасти чтобы хоть чем-то заняться в свободное от полетов время. На эти беседы приходило много народа, и взрослых, и детей, поощряемые к этому Ничак-ханом и его женой.

Спускаясь по склону, Скот увидел, что остальные вошли в здание школы. Грузовик, на котором приехали «зеленые повязки», стоял у входа. Жители деревни собрались небольшими группками и молча смотрели. Мужчины, женщины, дети – ни у кого не было никакого оружия. Кашкайские женщины не носили чадры и не закрывали лица, они были одеты в многоцветные халаты.

Скот поднялся по ступенькам и вошел в школу. Последний раз, когда он был здесь, несколько недель назад, он рассказывал о Гонконге, который узнал, когда его отец еще работал там, а он приезжал к нему на каникулы из английской школы-интерната. Ему было трудно объяснить, как выглядел Гонконг с его переполненными людьми улицами, тайфунами, палочками для еды и иероглифической письменностью, всевозможной едой и пиратским капитализмом, огромность всего Китая вообще. Я рад, что мы вернулись в Шотландию, подумал он. Рад, что Старик основал «С-Г», которой однажды стану управлять я.

– Вам нужно сесть, капитан, – сказал Насири. – Вон там. – Он показал на стул в глубине заполненной людьми комнаты с низким потолком.