Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1 - Коллектив авторов

противоречии с обещаниями Рузвельта не пожалеть средств на помощь «забытым американцам». Подобная помощь не могла не привести к резкому росту бюджетного дефицита, а ликвидировать его Рузвельт намеревался исключительно с помощью сокращения численности государственных чиновников. Финансовая концепция Рузвельта затрещала по швам, как только он оказался у руля федеральной власти. Не сокращающийся, а наоборот, быстро увеличивавшийся бюджетный дефицит был вынужденной уступкой требованиям жизни: сбалансировать бюджет в 1933, 1934 или 1935 г., признал позднее Рузвельт, означало совершить преступление против народа. И все же Рузвельт цеплялся за концепцию сбалансированного бюджета до 1937 г. И только новый финансовый и экономический спад 1937 г. склонил его в пользу принятия доктрины дефицитного финансирования антикризисных мероприятий, которая в самой практике Нового курса восторжествовала гораздо раньше.

Экономика США в первые четыре года Нового курса достаточно последовательно выходила из беспрецедентного экономического кризиса. В конце 1937-1938 гг. произошел некоторый новый спад производства, который был, после возобновления и расширения Рузвельтом антикризисных мер, преодолен. В 1939-1940 гг., т. е. еще до вступления США в войну и начала ими массового военного производства, показатели ВНП 1929 г. были превзойдены. Безработица вернулась к уровню 1937 г. и была в полтора раза ниже, чем в 1933 г. Вступление США во Вторую мировую войну ускорило восстановление этих показателей и одновременно создало условия для нового, во многом беспрецедентного взлета американской экономики.

На втором этапе Нового курса главными стали социальные реформы. Среди них первой фундаментальной мерой оказался закон Вагнера, одобренный 5 июля 1935 г. Закон легализовал профсоюзы, в правовом отношении уравнял, а в чем–то даже возвысил их над предпринимателями. Согласно принципу «закрытого цеха», бизнесмены могли нанимать только тех рабочих, которые вступили в профсоюз.

1930‑е годы ознаменовались вторым после рубежа XIX-XX вв. серьезным подъемом рабочего движения. Бастовали как профсоюзы, так и неорганизованные рабочие. Широкое распространение приобрели «сидячие забастовки». Рабочие отказывались покидать свои места, препятствуя использованию предпринимателями штрейкбрехеров. Впервые массовый характер приобрело объединение в тред–юнионы малоквалифицированных рабочих и создание отраслевых профсоюзов в противовес узкопрофессиональным цеховым. В рамках Американской федерации труда, ведущего национального профсоюза, объединявшего рабочих в тред–юнионы по узкопрофессиональной принадлежности, в 1935 г. возник комитет производственных профсоюзов, преобразовавшийся в 1938 г. в Конгресс производственных профсоюзов (КПП). Большую роль в создании отделений КПП играли коммунисты. В течение одного года в КПП объединились 4 млн рабочих ведущих промышленных отраслей — сталелитейной, автомобильной, электротехнической, химической и др. В целом численность профсоюзов с 1933 по 1939 г. выросла с 2,7 до 8,8 млн человек. КПП в отличие от АФТ пытался активно участвовать в политической борьбе, создав для этой цели Беспартийную рабочую лигу, которая на практике твердо поддерживала Ф. Д. Рузвельта, расширяя и укрепляя коалицию Демократической партии. Благодаря активности рабочих и активной поддержке их правительством профсоюзы в годы президентства Рузвельта одержали победы в 80% стачек, а реальная заработная плата американских рабочих с 1935 по 1945 г. выросла на 80%.

Второй важной социальной реформой стал закон о социальном страховании по старости и безработице, одобренный в августе 1935 г. Он заложил основы федерального социального страхования. Наконец, третьей важной социальной мерой стал закон о справедливых условиях труда 1938 г. Он ввел минимальную почасовую заработную плату и максимальную продолжительность рабочего дня.

Созданная Рузвельтом коалиция Демократической партии, включившая рабочий класс, фермерство, большинство чернокожих американцев, как и поддержавшую Новый курс часть бизнеса, может быть определена как широко демократическая. Изменилось соотношение сил внутри Демократической партии. В самом начале Нового курса о разрыве с Рузвельтом объявили консервативные деятели его партии, среди них кандидат в президенты США на выборах 1924 г. Д. Дэвис и кандидат на президентских выборах 1928 г. А. Смит. В 1934 г. они образовали Лигу свободы, поставившую своей целью очищение Демократической партии от сторонников Рузвельта и возвращение к идейно–политическим доктринам 1920‑х годов. Но Рузвельт и его сторонники смогли переломить соотношение сил в партии в свою пользу и сделать его необратимым.

После фактического откола от демократов крайних консерваторов в партии наличествовали три основных течения: консервативное, центристское, а также леволиберальное, в котором были такие видные политики, как Р. Вагнер, Ф. Перкинс, Г. Гопкинс, Г. Уоллес и Г. Икес. Рузвельт стоял над фракциями и осуществлял сложные примирительные маневры, которые обеспечивали поддержку его мероприятий большинством партии и сохраняли ее единство, крайне необходимое в условиях жесткой конкуренции с другими партиями. Удерживая единство большинства партии, Рузвельт вместе с тем в критические моменты воспринимал в качестве общепартийных требования левых либералов, хотя те неизменно оставались фракцией меньшинства. Политическое искусство и харизма Рузвельта проявлялись в том, что две другие фракции, бывшие в большинстве, поступались своими принципами и принимали выбор президента. В результате партия в целом сдвигалась влево и радикально обновлялась. Эта трансформация демократов нанесла сокрушительный удар по другим политическим партиям. Малые партии, от лево- до праворадикальных, к концу 1930‑х годов потерпели фиаско, а Республиканская партия на целых двадцать лет оказалась в политическом нокдауне. Важнейшим для изменения соотношения сил двух главных партий стал переход на сторону демократов большинства городских избирателей, при этом они включили в себя жителей наиболее крупных промышленных городов, ранее голосовавших за Республиканскую партию. Среди городских избирателей, поддерживавших демократов, был особенно заметен рост числа организованных рабочих.

На сторону Демократической партии перешло большинство иммигрантов. Особенно весомой стала поддержка демократов со стороны ирландской и еврейской общин (85% последней голосовали за Рузвельта в 1936 и 1940 гг.). Еще в большей степени, чем среди белых американцев, влияние демократов возросло среди чернокожих избирателей. Это произошло, несмотря на то что Рузвельт не покушался на расовую сегрегацию, суды Линча и лишение негров гражданских и политических прав в южных штатах. Чернокожие избиратели северных штатов были благодарны Рузвельту за социальные законы в интересах нижних слоев, к которым они в подавляющем большинстве относились, и в 1936 г. предпочли Демократическую партию Республиканской. Демократам отдали голоса около 70% чернокожих избирателей.

Резко возросла поддержка Рузвельта среди женщин, хотя Новый курс не включал специальных мер в поддержку женского равноправия. Женщин привлекала социальная политика Рузвельта, как и осуществленные им впервые в американской истории назначения женщин на важные правительственные посты (самое известное — назначение Фрэнсис Перкинс министром по трудовым отношениям). Был заметен рост влияния Демократической партии среди фермерства. Демократы доминировали не только в сельских районах Юга, традиционном оплоте партии, но добились поддержки со стороны фермерства Среднего Запада, прежде отдававшего предпочтение республиканцам. В южных штатах демократов поддерживали 80% избирателей. Демократы впервые за 70 лет добились превосходства над республиканцами и в северных штатах, где на их сторону перешли 20% бывших приверженцев Республиканской партии.

Реформы Нового курса не привели к принципиальному изменению классовой