Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1 - Коллектив авторов

структуры США. Вместе с тем большая часть нижнего класса, упрочив свое материальное положение, подошла вплотную к границе среднего класса.

Вступление Ф. Д. Рузвельта в президентскую должность открыло новую веху не только во внутренней, но и во внешней политике США. Он был убежден, что американские ценности являются демократической панацеей для всех стран и народов, альтернативой коммунизму и фашизму, тоталитаризму и авторитаризму любых сортов. Его вера в исключительность и одновременно универсализм американской демократии дополнялась приверженностью вильсоновской внешнеполитической концепции. Но американское общественное мнение 1930‑х годов, как и в прежнее десятилетие, демонстрировало приверженность изоляционизму. Рузвельт, озабоченный в первую очередь внутренними проблемами, предпочитал не дискутировать с изоляционистами. Во второй половине 1930‑х годов изоляционисты смогли провести четыре закона о нейтралитете, закреплявших принцип «невмешательства» в европейские распри. Со всеми этими настроениями и влияниями Ф. Рузвельт, будучи сам англофилом и рассматривая нацизм с момента прихода к власти в Германии Гитлера как главный источник возможной мировой трагедии, не считаться не мог.

В момент вступления в президентскую должность главной внешнеполитической проблемой для Рузвельта был поиск возможностей выхода из экономического кризиса. В качестве основополагающей внешнеполитической стратегии выхода США из кризиса Рузвельт избрал экономические договоры с заинтересованными иностранными государствами. Среди них оказался СССР. Предоставление Соединенными Штатами режима экономического благоприятствования Советскому Союзу, как и установление с ним дипломатических отношений в середине ноября 1933 г., в исторической ретроспективе выглядит поразительным событием. Даже в благоприятные периоды мирного существования, разрядки и в постсоветскую эпоху США демонстрировали в отношении СССР — России зачастую более враждебное отношение. Феномен советско–американских отношений 1930‑х годов объясняется конкретно–историческими реалиями 1930‑х годов и личной позицией Ф. Рузвельта, продемонстрировавшего незаурядную политическую волю в преодолении американских антисоветских стереотипов.

Ф. Рузвельт, выступивший против антисоветской ортодоксии Республиканской партии, как и антисоветских взглядов В. Вильсона, по собственной инициативе, практически сразу после вступления в президентскую должность, поставил задачу незамедлительного признания Советского Союза. Для него было характерно осознание конкретно–исторических реалий, требовавших сотрудничества с СССР. Одна из реалий — возможность поправить при помощи СССР, твердо и успешно вставшего на путь индустриализации, экономические трудности США. Другая основополагающая конкретно–историческая причина была внешнеполитической. В ходе переговоров с советской стороной Рузвельт указал на наличие «двух главных источников военной опасности» и ясно дал понять, что в американских глазах таковыми являются Япония и Германия. Это совпадало с советской оценкой. Переговоры о признании СССР были проведены в течение двух недель, а дипломатические отношения установлены 16 ноября 1933 г.

Первый посол США в СССР У. Буллит был преисполнен благих намерений. Он приложил немало усилий для облегчения американскому капиталу реального выхода на советский рынок, инвестиций в экономику, в первую очередь в ударные стройки сталинских пятилеток. Энтузиазм сменился у Буллита охлаждением, разочарованием и ненавистью к СССР в 1935 г. в значительной мере под воздействием начатых Сталиным массовых политических репрессий. Буллит стал рассматривать сталинский режим как большее зло, чем гитлеровский нацизм. Это не совпадало с оценками Рузвельта. Первый американский посол в СССР был заменен. Второй посол США в СССР Дж. Дэйвис, приступивший к обязанностям в ноябре 1936 г., был твердым сторонником укрепления отношений с Москвой. В улучшении отношений с СССР ему пришлось преодолевать сопротивление американского госдепартамента, в первую очередь восточноевропейского отдела. Но на стороне Дейвиса был Рузвельт, полагавший, что позиция посла в большей степени соответствует национальному интересу США.

Одним из серьезных внешнеполитических нововведений Рузвельта после прихода к власти явилась политика «доброго соседа» в отношении Латинской Америки. Экономические и политические причины подталкивали Соединенные Штаты к модификации латиноамериканской политики. В годы экономического кризиса и под его воздействием в Латинской Америке резко усилились право– и леворадикальные тенденции. Ряд стран продемонстрировали приверженность праворадикальной, подчас близкой к фашизму модели выхода из кризиса. В борьбе с левой и правой угрозами, согласно стратегии доброго соседа, США не могли добиться успеха при помощи средств большой дубинки. Ф. Рузвельт достаточно последовательно воплощал доктрину «доброго соседа» в жизнь. В мае 1934 г. было одобрено соглашение, отменявшее поправку Платта к кубинской Конституции 1901 г. и ликвидировавшее право США совершать интервенции на Кубу. Страна наделялась суверенитетом (но база США в Гуантанамо сохранялась). В ноябре 1934 г. были выведены американские войска из Гаити. В 1936 г. был ликвидирован фактический протекторат США в Панаме. Военные соединения США из Панамы выводились, право интервенций в нее отменялось. После этого военных контингентов США не осталось ни в одной латиноамериканской стране. В 1939 г. после одобрения соглашений с Панамой сенатом США Панама стала полностью независимым и суверенным государством. В 1934 г. Рузвельт подписал закон, предоставлявший независимость Филиппинам с 1946 г. (До этого года устанавливался переходный период, а колониальный статус Филиппин заменялся статусом доминиона.)

Для США среди двух внешнеполитических опасностей, обозначенных на переговорах с СССР в ноябре 1933 г., главной становился германский нацизм. Впервые Рузвельт попробовал оспорить американскую изоляционистскую ортодоксию в «карантинной» речи 5 октября 1937 г. Не называя агрессоров по именам, он отметил, что 10% населения земли угрожают остальным 90%, разрушают нормы международного права и морали. Эпидемия беззакония стремительно распространяется в мире, бездействие далее недопустимо, агрессоры — «больные» — должны быть посажены на «карантин», т. е. отгорожены до выздоровления от остального мира. В течение последующих двух лет президенту пришлось филигранно лавировать между компромиссами с доминировавшим в стране изоляционизмом и стратегией сдерживания европейского и азиатского агрессоров. В отношении Германии он полагался на усилия двух главных европейских демократий, Британии и Франции. В отношении Японии Рузвельт на Британию не рассчитывал. Лондон вел себя на Дальнем Востоке откровенно пассивно. Американской власти приходилось изобретать средства сдерживания Японии, не обостряя вместе с тем отношений с изоляционистским большинством политического класса и общества. Избранная Рузвельтом стратегия противоборства с Японией включила как основное средство стремительное наращивание в тихоокеанском регионе американской военно–морской мощи. Еще в июне 1933 г. Рузвельт президентским указом выделил на программу строительства современного военно–морского флота 238 млн долл. С этого момента программа успешно выполнялась, последовательно расширяясь и углублялась.

В апреле 1939 г. Рузвельт обратился к Гитлеру и Муссолини с посланием, в котором запрашивал гарантии ненападения в течение десяти лет на тридцать конкретно названных стран Европы и Америки. Гитлер использовал послание, чтобы высмеять ненавистного Рузвельта в германском рейхстаге. Гитлер добился ораторского успеха, но Рузвельт выполнил поставленную перед собой задачу: заклеймил фюрера как агрессора перед американским народом. В сентябре 1939 г., после нападения Германии на Польшу и объявления Великобританией и Францией, в соответствии с имевшимся между ними и Польшей договором, войны Германии, Рузвельт открыто занял антигерманскую позицию. Созвав чрезвычайную сессию Конгресса, он убедил его принять четвертый, смягченный закон о нейтралитете (4 ноября