Древние цивилизации - Владимир Миронов

Колонны с капителями в виде лотоса гипостильного зала в Карнаке

Египетское монашество находило горячих приверженцев в России. Название Северная Фиваида закрепилось за православными обителями, основанными в XV веке учениками Сергия Радонежского в лесных пустынях по Волге и в Заволжье. «Между тем, – пишет Е. Толмачева, – даже при произнесении этого названия на память сразу приходят египетские старцы-пустынники и знаменитые общины отцов-анахоретов в Нитрийской и Фиваидской пустыне. Называя область заволжских старцев Фиваидой Северной, наши предки не могли не задумываться о преемственности от Фиваиды Южной, египетской. Даже сами принципы жития северных пустынных старцев, подчиненность внешней аскезы внутреннему духовному деланию, смиренная кротость, нестяжательство, полная независимость от мира не могут не напомнить опередившие их на многие и многие столетия духовные установления египетского монашества. Коптское название местности, где были основаны одни из первых монашеских общин, – Шиэт, видоизменившись в греческом в скитис, навсегда закрепилось в русском языке как скит, то есть удаленная монашеская обитель. Монастырский же устав св. Пахомия повлиял и на уставы русских православных мона-стырей. Так, в России впервые воспользовался уставом для киновий св. Феодосий Печерский». В коптских монастырях хранятся ценные рукописи и иконы. И хотя действующих монастырей осталось мало, главный из них – монастырь Св. Антония в Аравийской пустыне на Красном море, с его росписями – все же посещают.

Паломники совершали путешествия, ученые вели изыскания. Одним из первых, кто предпринял такое «хождение», был купец Василий Позняков, сопровождавший на Восток Софийского архидиакона Геннадия (1558–1569 гг.). Иван Грозный поручил ему отвезти милостыню в храмы Царьграда, Иерусалима, Афона и Египта. Одновременно царь наказал послу обычаи в «странах тех писати». В Каире Позняков пробыл недолго. Он отмечал: «Старый Каир ныне пуст, немного в нем живут старых египтян и цыганов; а турки и христиане не живут. А город был каменный да развалился, токмо одне врата стоят целы». О природном ландшафте купец сказал так: «Не наши же там пустыни: в их пустынях нету ни лесу, ни травы, ни людей, ни воды. И идохом пустынею три дня и не видехом ничтоже, точию песок един да камение». Такого же рода впечатления возникают и сегодня, когда часами едешь по пустыне в автобусе, созерцая пески.

Реформатор Египта, хедив Мухаммед-Али

Эти сведения о Египте впоследствии перенесены переписчиками в весьма популярные на Руси «Хождения» Трифона Коробейникова (до нас дошло 200 рукописных списков текста и 40 печатных изданий). Побывал в Египте и купец Василий Гагара и оставил свое описание пирамид (1635 г.): «Да во Египте же, за рекою Нилею, а по-гречески Геон, зделаны полаты (пирамиды) велми велики и страшны, аки горы сильные… А стоят на горе; а зделаны четвероуголны, а верхи у них как башни…» Он полагал, что это – житницы. Гагара был первым на Руси, кто дал описание Гелиопольского обелиска, который «называют турки Фараоновым копием, и подписано на его Фараоново имя». Путешественники продолжали век за веком нащупывать дорогу на Восток и в Египет. В 1651 году прибыл в Александрию А. Суханов, описав «град пречудный зданием», что был знатно украшен, «а ныне пуст». Им же дано описание и «игл Клеопатры»: «Стоит столб дивный из единаго камени изсечен; четверогранен, в высоту будет сажен с двенадцать, а на нем письма вырезаны кругом от низа и до верха, неведомо какия… сказывают, будто некоторая мудрость учинена…» В его записях упоминается и колонна Помпея. В конце жизни А. Суханов, как известно, стал управляющим Печатным двором в Москве, т. е. фактически главного центра книгопечатания на Руси.

Портрет А. С. Норова

Четверть века пробыл на Востоке киевлянин В. Григорович-Барский (1723–1747), ибо, как он писал, «имел охоту видеть чужие страны». Барон Икскуль, о котором упоминает Шампольон, собрал богатейшую коллекцию надписей в долине Нила. После Русско-турецкой войны 1768–1774 годов Россия получила право направлять в Египет консулов. Это сыграло немаловажную роль в деле расширения контактов между нашими странами. Тут стоит отметить заслуги русского консула в Египте А. О. Дюгамеля, прекрасно знавшего историю страны, установившего дружеские отношения с правителем, хедивом Мухаммедом-Али. П. Медем, генеральный консул России (1837–1841), с путешественниками дошел вверх по Нилу до второго порога. Среди других русских имен назовем архимандрита Порфирия, А. Норова, Н. Кондакова, А. Васильева, Н. Марра, Сенковского, капитана Бутенева, академика архитектуры Ефимова, Голенищева и др. Особо выделим визиты Норова, Успенского, Голенищева, Ростовцева. Бывший офицер А.С. Норов (1795–1869) был в родстве с основательницей Российской Академии наук, известной Екатериной Дашковой. После Бородина, где ядро покалечило ему ногу, он решил сменить шпагу на перо. Дабы восполнить свои познания в истории и искусствах, он направляется в Мекку искусств – Италию.

Рамессеум

В 1827 году Норов поступил на службу в Министерство иностранных дел, став по существу историографом почтенного заведения. Мечтая увидеть древнюю землю Ветхого Завета, он с 1834 по 1836 год путешествовал по Востоку. Там он надеялся обрести душевный приют и поклониться следам Спасителя. Все увиденное он отразил в сочинении «Путешествие по Святой земле». Сочинение издавалось трижды и было высоко оценено писателем О. Сенковским, да и видными востоковедами Европы. Под влиянием притягательной силы великой культуры, желая отследить истоки христианства, Норов в 1838–1839 годах совершил путешествие в Египет и Нубию, а затем описал свои впечатления в одноименном двухтомнике. В дальнейшем, став видным государственным деятелем и занимая высокие посты, он с честью и достоинством исполнял свой долг. Благодаря его усилиям, в университетах России возобновили изучение древних языков. Им была организована археографическая комиссия, которую он и возглавил. Комиссии удалось издать 35 томов важнейших исторических актов, включая русские летописи. Норов вел и большую научную, переводческую работу: перевел сочинение игумена Даниила (XII в.) о путешествии в Палестину и Египет, издал Новый Завет с русско-греческими текстами. Как важно для Государства Российского иметь на вершине власти не невежественных олухов, которые и своей-то истории толком не знают, да и знать не хотят, а подлинно просвещенных людей.

Панорама Долины царей. Фивы

Будучи действительным членом Российской Академии наук, членом Государственного совета, он вновь (спустя двадцать лет после первого своего путешествия) отправляется в Египет. Результатом этой поездки стала работа, исследующая состояние экономики, сельского хозяйства, финансов, флота, культуры и религии Египта. Поездка началась с посещения Александрии. Далее путь его лежал в Каир, вверх по Нилу – вплоть до самой Нубии. Норов высказывает мысль о связи истории Египта с библейской историей, пытается понять происхождение и назначение пирамид. И даже говорит о желательности увенчать их крестами. В русле тогдашних воззрений Норов считал, что хронологию и историю Египта можно объяснить лишь Библией. Время показало несостоятельность таких крайних подходов. Вера и подлинное знание порой находятся дальше друг от друга, нежели наука и неверие. Тем не менее его заметки о коптских святынях в старом Каире до сих пор читаются с интересом. В Саккара его внимание привлекли мумии, которыми бойко торговали арабы («торгуют древними мертвецами, как товаром»). Пирамида Джосера не задержала взора, зато он обратил внимание на опрокинутую статую Рамсеса II, покрытую слоем ила и заливаемую водами Нила. От древней столицы Мемфиса остались руины. Как скажет Норов, «гробы пережили столицу фараонов». Кстати, и сам он кое-что вывез из некрополя в Западных Фивах.