Mens Rea в уголовном праве Соединенных Штатов Америки - Геннадий Александрович Есаков

либо его определённый материальный элемент (курсив мой. – Г.Е.) не требуют виновного психического состояния на стороне действующего, правонарушение является правонарушением «строгой ответственности». Если виновное психическое состояние на стороне действующего требуется относительно любого материального элемента (курсив мой. – Г.Е.) правонарушения, правонарушение является правонарушением “психической виновности”».

Как правило, mens rea не требуется в такой ситуации по отношению к одному из «ключевых» компонентов actus reus. Так, ср., напр.: United States v. Freed, 401 U.S. 601,612 (1971) (Brennan, J., cone, op.) (статут требует лишь знания лица о владении и знания того, что находящиеся во владении предметы являются оружием; требования знания того, что указанные предметы являются незарегистрированными, статут не содержит; следовательно, статут «не создаёт преступления строгой ответственности по отношению ко всем его элементам (курсив мой. – Г.Е.)»)] Commonwealth v. Lopez, 433 Mass. 722, 2001 Mass. LEXIS 193, *12 (2001) (отсутствие какой-либо mens rea относительно элемента согласия не превращает изнасилование в преступление строгой ответственности, поскольку в его дефиниции сохраняется общее намерение совершить половое сношение посредством силы).

904

А также, пожалуй, в преступлениях, связанных с оборотом наркотических средств и с нападениями на лиц, пользующихся особой защитой закона, в которых исключается mens rea относительно разновидности и количества наркотика и статуса потерпевшего соответственно, так что обвиняемый может быть осуждён за более серьёзное преступление, хотя бы он и обоснованно предполагал, что совершает менее серьёзное либо вообще не совершает никакого. Так, ср., напр.: United States v. Feola, 420 U.S. 671, 685 (1975) (преступление нападения на федерального агента при исполнении им своих обязанностей не требует осведомлённости обвиняемого о статусе потерпевшего, поскольку нападающий «с самого начала знает, что планируемый им образ действий неправомерен»; как следствие, «эта интерпретация не создаёт риска несправедливости по отношению к обвиняемым»); State v. Brown, 140 Wash. 2d 456, 465–468 (2000) (ел banc) (для осуждения за нападение на офицера полиции не требуется доказывать знание обвиняемым статуса потерпевшего как полицейского).

См. подр.: SingerR. The Model Penal Code… P. 179–192, 209–216.

905

Основной формально-юридический приём здесь сводится к прямому законодательному недопущению как основания защиты релевантной фактической ошибки относительно возраста потерпевшей, что в строго уголовно-правовом смысле (оставляя в стороне ряд процессуальных тонкостей, связанных с бременем доказывания) de facto означает исключение mens rea относительно такого компонента actus reus, как возраст потерпевшей, т. е. установление «смешанной» строгой ответственности (см., напр.: § 6-2-308(b) УК Вайоминга, § 939.43(2) УК Висконсина, §§ 42(A)(4), 80(C), 80.1(C) УК Луизианы, § 163.325(1) УК Орегона, § 3102 УК Пенсильвании, § 12.1-20-01(1) УК Северной Дакоты, §§ 14-190.16(c), 14-190.17(c) и др. УК Северной Каролины, § 76-2-304.5 УК Юты). В своё время этому же подходу последовали и составители М.Р.С. (см. § 213.6(1) М.Р.С.).

Кроме того, при неопределенности текста закона суды некоторых штатов толкуют положения уголовных кодексов как исключающие релевантность фактической ошибки относительно возраста потерпевшей. Так, см., напр.: People v. Tober, 241 Cal. App. 2d 66, 72–73 (1966) (обоснованная ошибка относительно возраста потерпевшей не является основанием защиты от обвинения в распутном или непристойном поведении); Garnett v. State, 332 Md. 571, 584–588 (1993) (аналогичная позиция в отношении изнасилования).

Стоит отметить, что истоки подобного судейского формулирования нормы строгой ответственности прослеживаются к знаменитому английскому решению 1875 г. по делу Принса. Обвиняемый, добросовестно заблуждаясь относительно возраста девушки и полагая, что ей 18 лет (фактически ей было менее 16 лет), похитил последнюю (с её согласия) из-под опеки отца. Содеянное образовывало мисдиминор, однако, будь факты такими, как их полагал обвиняемый, преступление не имело бы места. Суд для резервированных дел короны, рассмотрев дело, решил, что фактическая ошибка (хотя бы и добросовестная) относительно возраста девушки не исключает уголовной ответственности (см.: Regina v. Prince, (1875) L.R. 2 C.C.R. 154, 13 Cox C.C. 138).

О решении по делу Принса см. подр.: Cross R. Centenary Reflections on Prince’s Case // The Law Quarterly Review. L, 1975. Vol. 91, № 364. P. 540–553.

906

Cp.: «Намеревался ли обвиняемый совершить преступление без согласия потерпевшей не является релевантным, поскольку центральный вопрос заключается в том, была ли потерпевшая фактически согласна. Это подразумевает её психическое состояние, а не обвиняемого», People v. Witte, 115 III. App. 3d 20, 26 n. 2 (1983); «Осведомлённость обвиняемого о предполагаемом отсутствии согласия потерпевшей от сексуального злоупотребления не является элементом сексуального злоупотребления третьей степени… Из этой предпосылки следует, что фактическая ошибка обвиняемого относительного такового согласия не должна отрицать элемент преступления», State V. Christensen, 414 N.W.2d 843, 845–846 (Iowa 1987); «От штата не требуется доказать, что обвиняемый намеревался совершить половое сношение без согласия или что он был реально осведомлён об отсутствии согласия потерпевшей», Commonwealth v. Cordeiro, 401 Mass. 843, 851 n. 11 (1988); Commonwealth v. Fischer, 721 A.2d 1111, 1998 Pa. Super. LEXIS 3812, *6-24 (Pa. Super. 1998) (основание защиты вследствие ошибки относительно согласия потерпевшей не является допустимым, поскольку предполагает, что вера в наличие согласия является элементом преступления, что на самом деле не так).

О проблемах элемента согласия в сексуальных преступлениях и связанной с ним error facti см. подр.: Kinports К. Rape and Force: The Forgotten Mens Rea // Buffalo Criminal Law Review. Buffalo (N.Y.), 2001. Vol. 4, № 2. P. 757–759; Bryden D.P. Redefining Rape // Buffalo Criminal Law Review. Buffalo (N.Y.), 2000. Vol. 3, № 2. P. 324–355 et cet.; Berger V. Rape Law Reform at the Millennium: Remarks on Professor Bryden’s Non-Millennial Approach // Buffalo Criminal Law Review. Buffalo (N.Y.), 2000. Vol. 3, № 2. P. 520–525; Thomas, III, G.C. Realism About Rape Law: A Comment on «Redefining Rape» I I Buffalo Criminal Law Review. Buffalo (N.Y.), 2000. Vol. 3, № 2. P. 533–555; Berliner D. Note, Rethinking the Reasonable Belief Defense to Rape // The Yale Law Journal. New Haven (Conn.), 1991. Vol. 100, № 8. P. 2687 et seq.

907

См. ранее, сн. 905.

908

Стоит отметить, что решение по делу Принса ныне потеряло прецедентную ценность в английском уголовном праве, будучи подразумеваемо отвергнуто в сравнительно недавних решениях Палаты Лордов (см.: В (A Minor) v. Director of Public Prosecutions, [2000] 2 A.C. 428, 465–466 (per Lord Nicholls of Birkenhead, J.), 475–476 (per Lord Steyn, J.), 482 (per Lord Hutton, J.); Regina v. K., [2002] 1 A.C. 462, [2001] UKHL 41,