История Израиля. Том 1 : От зарождениения сионизма до наших дней : 1807-1951 - Говард Морли Сакер

марта Трансиордания и Израиль подписали соглашение о демаркации в Иерусалиме границ перемирия, и в тот же день хашимитское правительство заменило военное правление в своем секторе города на гражданскую администрацию.

Другие арабские страны следили за развитием событий с чувством нескрываемой тревоги. Для того чтобы хоть как-то противодействовать происходящему, они информировали Палестинскую комиссию по примирению о своем согласии на передачу Иерусалима под международный контроль. Удивленный столь неожиданной демонстрацией арабской умеренности, Бен-Гурион, в свою очередь, объявил о смягчении своей позиции, согласившись на статус “corpus separatum” — но не для всего Нового города, находящегося под израильским управлением, а для святых мест. Впрочем, такой жест был не столь уж и широким: из тридцати основных святых мест, обозначенных на карте ООН о разделе Палестины, в Новом городе находились лишь две христианские церкви и две мечети, а все остальное было в Старом городе и его окрестностях, включая близлежащий Вифлеем. Оказавшись не в силах преодолеть неуступчивость как Израиля, так и Трансиордании, Комиссия предложила 1 сентября 1949 г. компромиссный план. Этот план предполагал установление постоянного международного контроля над всем Иерусалимом, причем город разделялся на две зоны — арабскую и еврейскую, соответствующие трансиорданскому и израильскому секторам. В каждой из зон местные власти должны были нести ответственность за городское хозяйство, тогда как на комиссара ООН возлагалась ответственность за сохранность святых мест, и, кроме того, он должен препятствовать “какой бы то ни было иммиграции, могущей угрожать нарушению демографического баланса в Иерусалиме и окрестностях”.

Такое предложение привело как еврейскую, так и арабскую стороны в состояние крайнего раздражения. Израильтяне просто отказались обсуждать этот план. Абдаллах заявил, что передача Иерусалима под международный контроль осуществится только через его труп. И в самом деле, к тому времени, как Генеральная Ассамблея ООН приступила к обсуждению этого компромиссного плана в конце ноября, представители Абдаллаха уже вовсю вели тайные переговоры с израильтянами о разделе города де-факто. События последующих месяцев носили отчасти сюрреалистический характер: на заседаниях Генеральной Ассамблеи ООН велись дебаты о статусе Иерусалима, а в самом городе тем временем израильтяне и иорданцы принимали прагматические, оперативные решения относительно своего будущего. В ООН католические государства, следуя инициативе Ватикана, выступали с требованиями передать Иерусалим под международный контроль. Святейший престол не очень волновало, какой политический режим установится в Иерусалиме, — до тех пор, пока все были уверены, что город войдет в состав мусульманского государства. Но как только Новый Иерусалим сделался частью, а в перспективе и будущей столицей еврейского государства, папские власти немедленно объявили, что склоняются к идее “corpus separatum”. Во всем католическом мире началась широкая кампания, имеющая явно выраженную антиизраильскую направленность; при этом Трансиордания даже не упоминалась, хотя Хашимиты контролировали территорию, на которой находилось подавляющее большинство иерусалимских святых мест.

Позиция Ватикана, по всей видимости, отражала опасения католиков относительно того, что может статься с мистическим духом города, если Иерусалим окажется под израильским управлением. К тому же, перейдя в руки евреев, город вряд ли сохранил бы свою притягательность для христианского населения, численность которого могла стать недостаточной, чтобы и впредь отстаивать интересы папского престола на Ближнем Востоке. Была еще одна причина, по которой передача святых мест Иерусалима под еврейский контроль не нравилась Ватикану. На протяжении столетий православные и католики безжалостно соперничали между собой в Святом городе. В целом численность прихожан Римско-католической церкви в Иерусалиме уступала числу прихожан православной церкви и представителей других христианских конфессий, не связанных с Римом. В ООН же, напротив, интересы православной церкви представляла только лишь одна Греция. Обладая столь внушительной дипломатической поддержкой, католический лагерь осознавал, что в данной ситуации нет места полумерам и что следует поддержать в самой полной мере идею ООН о статусе “corpus separatum” для Иерусалима. Исходя именно из этих соображений, папа Пий XII[373] выпустил 15 апреля 1949 г. свою вторую энциклику о Палестине, в которой призывал верующих, не щадя усилий, выступать за полную передачу всей территории Иерусалима под международный контроль.

Когда настал день голосования (9 декабря 1949 г.), Генеральная Ассамблея ООН большинством голосом отвергла предложенную Швецией резолюцию о “функциональном” международном контроле (что предусматривало контроль ООН только над святыми местами) и проголосовала за идею “corpus separatum”, как это и было предусмотрено в первоначальном варианте, согласно Резолюции ООН о разделе Палестины. По иронии судьбы делегаты советского блока голосовали за этот план вместе с делегатами католических стран — в пику королю Абдаллаху и его британским покровителям. Реакция Израиля на это решение была быстрой и решительной: 13 декабря кнесет единогласно одобрил предложение Бен-Гуриона разместить все учреждения законодательной власти в Иерусалиме, и 1 января 1950 г. в Иерусалим были переведены все правительственные учреждения страны, кроме министерств обороны, полиции и иностранных дел (перевод двух последних был осуществлен несколько позже). В тот же день, по другую сторону границы, король Абдаллах издал декрет, дававший статус подданных Трансиордании населению Западного берега реки Иордан, включая и жителей арабской части Иерусалима. Далее, в апреле, он пошел на переименование своих владений, назвав страну Королевством Иордания (Глава XVI. Движущие силы арабской воинственности). Несколько месяцев спустя Москва не без издевки объявила, что отзывает свою поддержку идее международного контроля, поскольку она оказалась неприемлемой ни для еврейского, ни для арабского населения города. К этому времени Советский Союз уже выполнил свою задачу, рассорив Иорданию и Великобританию с остальными членами Генеральной Ассамблеи ООН. На последующих сессиях продолжали выдвигаться предложения о территориальном и “функциональном” международном контроле, которые неизменно проваливались, не набрав большинства голосов. А со временем вопрос о статусе Иерусалима сам собой прекратил существование, перестав быть предметом дипломатических споров и разногласий.

Тем временем власти Израиля не ограничились переводом государственных учреждений в Иерусалим. 23 января 1950 г. кнесет торжественно провозгласил, что Святой город “всегда был” столицей еврейского государства. Через три с половиной года, в июле 1953 г., Министерство иностранных дел заявило, что с этого дня иностранные послы будут вручать свои верительные грамоты в Иерусалиме. После некоторых колебаний послы Великобритании и США согласились на эти требования и вручили свои рекомендательные письма президенту Израиля в его официальной иерусалимской резиденции. Их примеру последовали и другие страны. К 1957 г. в Израиле имелось 54 дипломатических представительства, и почти 40 % из них имели свои офисы в Иерусалиме (следует заметить, что большинство среди них составляли посольства латиноамериканских стран). Правительство Израиля вкладывало миллионы израильских лир в городское хозяйство, поселяя в Иерусалиме десятки тысяч репатриантов, но при этом строжайшим образом соблюдало свои обязательства относительно святых мест. Никому не воспрещался доступ