Сказка для Алисы - Сергей Михайлович Беляев

он просил тебе передать, – спохватилась Лина, протягивая рыжеволосой девушке кусочек розового кристалла. – Сказал, что «это было легко»…

В ответ Синта скривила губы и закатила глаза.

– Он – в своём репертуаре, – улыбнулась она. – Считает, что у нас с ним что-то вроде соревнования. Но на этот раз я, и правда, сплоховала, так что придётся признать, что теперь я его должница…

Увидев медальон на шнурке, Синта сразу поняла, что Корнир Морнис расправился с Курзом Шахалом и его «кристальным монстром».

Синта недооценила «ловчего», который, как оказалось, обрел силу под стать ей самой, поэтому и оказалась в ловушке. Больше бы она такой ошибки не совершила, и в следующий раз, подготовившись как следует, разобралась бы с ним. Вот только этого следующего раза могло и вовсе не быть… Последнее, что помнила Синта, – это сжимающийся и сдавливающий её ледяной куб…

– Ну что ж, – подытожил Эд, – хорошо то, что хорошо кончается…

Глава 41. Видение

– Я абсолютно уверен, что мы совершаем большую глупость, друг мой! – нервно ерзая на диване, произнёс Йотт, обращаясь к профессору Моргимерту. – Это добром не кончится, нутром чую!

Не обращая на него внимания, профессор продолжал делать «магические пассы» перед натюрмортом, что висел на стене в квартире Синты.

– Ну сколько можно руками махать! – не выдержал Йотт. – Ещё вызовите какую-нибудь гадость, как в тот раз…

Профессор рассеяно обернулся. Несколько секунд он молча смотрел в выразительные фиолетовые глаза своего товарища.

– Не переживайте вы так, почтенный… – наконец, вымолвил он. – Я знаю, что делаю. И почти уверен…

– Вот именно, что «почти»! – взвился Йотт. – У вас всегда так, друг мой! Почти знаете, почти уверены! А на деле…

– Вы что, хотите обидеть меня? – с недоумением произнёс профессор. – Вы полагаете, что…

– Что касается науки – здесь у меня вопросов нет. – Йотт поднял вверх белые пушистые лапки. – Для своего времени ваши познания…

– Нет, ну он точно хочет обидеть меня! – всплеснул руками профессор Моргимерт, после чего с силой хлопнул себя по ляжкам.

Заложив руки за спину, он стал нервно расхаживать от картины к дивану и обратно.

– Я хотел сказать… – начал было оправдываться Йотт.

– Вот лучше ничего не говорите! – перебил его профессор. – Я ни за что не отступлюсь! Иначе она погибнет, понимаете?! Я чувствую, что она в большой опасности!

– И как, позвольте спросить, вы собираетесь помочь ей? – гнул свою линию Йотт. – Ведь в этих делах, – скорчив забавную рожицу, он поднял вверх лапки и пошевелил всеми пальцами, – она намного опытнее вас. И намного-намного сильнее, так ведь?

Профессор вздохнул.

– Так вот: вы грешите против здравого смысла! – продолжал увещевать профессора его пушистый друг. – Даже если она в опасности, вы ничего не сможете сделать! Если уж она не справилась…

Профессор нервно теребил свою длинную седую бороду.

– В который раз задам вам тот же вопрос, – медленно произнёс он: – Что вы предлагаете?

Йотт пожал плечами, и профессор хмыкнул.

– Я понимаю, ваша неуёмная натура протестует против такого безделия, – примирительным тоном начал Йотт, – но жертвовать собой бессмысленно. Мы не поможем Синте, и только накличем беду на наши головы…

– Я пойду один! – гордо выпрямился профессор Моргимерт.

– Ни в коем случае! – покачал головой Йотт. – Иначе до конца жизни мне не будет покоя…

– Вот видите! – с торжеством в голосе воскликнул профессор. – Вот и лучший аргумент, ответ на все ваши вопросы!

Йотт поднял к потолку свои большие фиолетовые глаза. Уши его поникли.

– Я так понял, что переубеждать вас бесполезно… – после продолжительной паузы обреченно произнёс он.

– Совершенно бесполезно, уважаемый! – глаза профессора горели. – Просто я уверен, что смогу помочь… Не знаю, как, но точно знаю, что просто должен это совершить! И всё тут!

– Хорошо, – тяжело вздохнул Йотт, – валяйте! Ну, продолжайте эти свои «фокусы»…

Он втайне надеялся, что всё, чего удастся добиться профессору – это погонять по комнате воздух. Тот уже с четверть часа безуспешно пытался открыть какой-то тайник, и пока даже намека не было на то, что эта затея увенчается успехом.

Но, к огромному разочарованию Йотта, почти тут же он услышал радостный возглас профессора Моргимерта:

– Ага! Я знал! Я знал, что сумею…

От его рук, которые он держал перед висящим на стене натюрмортом, исходило слабое свечение. Оно разрасталось, и вот уже от пальцев профессора к картине потянулись желтоватые, будто электрические нити.

– Мне просто нужна была передышка! – с восторгом продолжал профессор. – Так что спасибо вам огромное, друг мой!

Проведя по своей мордочке пушистой лапкой, Йотт чуть не стянул всю свою шкурку со лба на подбородок.

«Я идиот! – ругал он себя. – Надо было дать ему вдоволь намахаться, чтобы он выдохся и сам отступил. А так…»

Впрочем, теперь дело было сделано. Картина словно ожила – лепестки алых цветков, что стояли в вазе, колыхались, будто от ветра.

Профессор поднял вазу и нажал на открывшуюся его взору небольшую красную кнопку. После чего поставил вазу на место и отдёрнул руку.

Картина вновь обрела свой прежний вид. А через мгновение стена, на которой она висела, вдруг подалась назад, а затем, разделившись на две части, разъехалась в стороны.

Перед профессором открылось огромное зеркало в ажурной позолоченной раме. Йотт с тревогой следил за своим товарищем.

– И что дальше? – надтреснутым голосом спросил он.

– О, дальше проще, как ни странно, – теребил бороду профессор. – Однажды я видел, как она это делала, когда мы практиковались, а потом ещё много читал, так что…

Сосредоточившись, он двумя руками ухватился за раму, вперив в зеркало воспаленный взгляд.

Йотт затаил дыхание.

Прошла минута, и стало заметно, что профессор Моргимерт нервничает.

Видя отчаяние своего товарища, Йотт вздохнул и опустил уши.

«А может, он прав… – подумал он, – Мы действительно себе не простим, если не попытаемся… Она ведь такая славная…»

– Положите руки на стекло, профессор, – не успев одёрнуть сам себя, вдруг произнёс он, – вы держитесь за раму…

Профессор удивлённо обернулся.

– Но позвольте… – растерянно начал было он.

– Просто положите руки на стекло! – закатил глаза Йотт. – Даже я помню, что было в том свитке…

Отдохнув немного и вновь пройдясь по комнате, профессор Моргимерт погладил бороду, потянулся и вернулся к своему занятию.

На этот раз ждать пришлось недолго: через минуту отражение профессора стало растворяться, зеркало потемнело, и профессор, отдёрнув руки, продолжал бормотать что-то себе под нос. Спустя ещё несколько мгновений, поверхность чёрного зеркала превратилась будто в неподвижную водную гладь…

– Готово! – с восторгом произнёс незадачливый волшебник. – Быстрее сюда, друг мой!

В который раз вздохнув, Йотт