Юлий Цезарь. Политическая биография - Алексей Егоров

Вероятно, особый интерес представляет собой последняя часть. Плутарх достаточно кратко останавливается на реформах Цезаря, прежде всего, как и у Александра, отмечая его грандиозные проекты (восточный поход, строительные программы, восстановление городов) (Ibid., 57–58) и придавая его политике черты мегаломании. Особенно полно описывает Плутарх реформу календаря (Ibid., 59). Тем не менее, главной темой этого периода становится подробное красочное описание заговора против Цезаря, наверное, самое полное в античной литературе со множеством ярких эпизодов и деталей (неблагоприятные знамения, колебания Цезаря, сон Кальпурнии, доносы, паника в Риме, народное восстание против убийц диктатора и роковая судьба последних) (Ibid., 62–69).

Наверное именно в этой части появляются нотки осуждения. Талантливый политик и великий полководец достиг вершины славы и положения и, подобно Александру, начавшему подражать персидским обычаям и вести себя подобно неограниченному монарху, ломая демократические традиции македонян, Цезарь окружил себя непомерными почестями и, возможно, мечтал о царском титуле. В достаточно невыгодном свете подана и история с Луперкалиями (Ibid., 57–61). Плутарх не оправдывает убийство Цезаря, но «понимает» его причины.

Цезарь появляется и в других биографиях Плутарха. В биографии Помпея он появляется с момента создания триумвирата (Plut. Pomp., 57), а затем, после упоминаний о его успехах в Галлии (Ibid., 61, 63, 66, 68), выступает в качестве соперника Помпея. Именно их соперничество находится в центре последующего повествования (Ibid., 60–73), когда Плутарх мастерски показывает постепенное возвышение одного и падение другого, демонстрируя тот духовный крах, к которому приходит Помпей (Ibid., 72–73). На место сложных картин политической борьбы, созданных современниками событий, приходит концепция борьбы двух великих полководцев, каждый из которых претендует на верховную единоличную власть, а республиканцы присоединяются к Помпею, видя в нем «меньшее зло». Из героя и защитника республики Помпей превращается в «неудавшегося Цезаря», что позднее оказывает влияние и на историографию. Тем не менее, Плутарх явно сочувствует своему герою — великий полководец, победитель Сертория и Митридата, герой пиратской войны и восточного похода, лишившись всего своего могущества, погибает от рук наемных убийц.

В жизнеописании Катона появляется несколько иной образ Цезаря. Это ловкий интриган и манипулятор, проискам которого сопротивляется мужественный, бескомпромиссный и кристально честный герой биографии (Plut. Cato., 22, 27, 31–33, 43, 49, 51). Плутарх останавливается на эпизодах, в которых особенно проявились «манипуляторские» способности Цезаря: его речь по делу катилинариев, претура и поддержка Метелла Непота, создание триумвирата, встреча в Луке. В этой биографии особенно отчетливо выступает вторая линия конфликта в гражданской войне — конфликт между несущим монархическую власть Цезарем и «свободной республикой», защитником и воплощением которой выступает Катон. Значительная часть этой биографии посвящена подробному и красочному описанию пребывания Катона в Утике и его мужественной смерти (Plut. Cato., 58–71). Как и в биографии Помпея, Цезарь предстает достойным противником. Он мстит убийцам Помпея (Plut. Pomp., 80) и сожалеет о гибели Катона, с грустью осознавая, что тот не мог принять пощаду, которую, вне всякого сомнения, даровал бы ему победитель (Plut. Cato., 72).

Другие жизнеописания содержат уже более эпизодические, хотя временами и весьма характерные сведения. В биографии Красса содержится, вероятно, наиболее полный анализ триумвирата как антиоптиматского блока (Plut. Crass., 14), выгодного всем троим, тогда как других частях «Параллельных биографий» союз — это ловкий ход Цезаря с целью создания собственного могущества (Plut. Caes., 13; Pomp., 47). В биографии Цицерона Цезарь появляется в связи с заседанием сената 5 декабря 63 г. и действиями против оратора, предпринятыми им в 62 г. (Plut. Cic, 22–23), а также — в связи с их позитивными контактами (попытка Цезаря помочь Цицерону в 58 г., их переговоры накануне гражданской войны и последующее примирение после Фарсала) (Plut. Cic, 39). Интересно, что далее Плутарх пишет о деятельности Цицерона после смерти Цезаря, показывает его сложные отношения с Октавианом, заговорщиками, друзьями Цезаря (Гирцием и Пансой), однако не стремится изобразить оратора борцом с Цезарем и «цезаризмом», скорее перенося конфликт с Антонием в личную плоскость (Plut. Cic, 40–41). В биографии Антония достаточно значительная часть посвящена событиям гражданской войны 49–45 гг., возвышению Антония и различным деталям его отношений с Цезарем, дружественных по преимуществу, но не лишенных «подводных камней» (Plut. Ant., 7–14). Очень интересно упоминание о Цезаре в биографии Брута (Plut. Brut., 8–15), когда Плутарх подробно описывает становление заговора и колебания своего героя между общественным долгом перед республикой и личным долгом перед Цезарем (Plut. Brut., 8). Тема развивается и далее, когда автор описывает споры Брута и Кассия и появление призрака Цезаря (Ibid., 29–30, 36–37, 48).

Плутарх дает много исторической информации и, вместе с тем, именно он создает ту самую канву исторического романа, которая оказала, быть может, самое сильное влияние на последующие восприятие Цезаря и его эпохи. Как и в любом романе, в этом немало мифов, и не вся информация может быть достоверна. У Плутарха много философских и этических рассуждений, но не так много исторического анализа, однако именно Плутарх создает образы главных действующих лиц: победителя германцев и лидера популяров Мария, проявившего свои таланты на поле боя, неуверенно чувствующего себя в политике и склонного к радикализму и жестокостям; безжалостного и циничного диктатора Суллы; главного соперника Цезаря, знаменитого полководца, но неуклюжего и колеблющегося в политике Гнея Помпея; мужественного и несгибаемого Катона, ставшего «рыцарем» римской республики; великого оратора Цицерона и последнего защитника старых республиканских ценностей, Брута.

Создается и образ Цезаря. К образу популяра и правозащитника, ставшего великим полководцем и демократическим монархом, созданному Саллюстием, цицероновскому образу демагога и манипулятора, силой захватившего власть и ставшего тираном, и имиджу одного из создателей сверхдержавы и «восстановленной республики» (Веллей Патеркул, Флор) добавился плутарховский образ «римского Александра», надпартийного лидера и великого полководца, ставшего повелителем Рима. Этот имидж продолжали развивать писатели антониновского времени.

К сожалению, до нас не дошла «Кельтика» Аппиана, вероятно, содержащая описание галльских войн Цезаря (см. Арр. B.C., II, 17), однако мы располагаем очень полным описанием гражданской войны. Если Плутарх пишет биографию Цезаря, то Аппиан пишет историю события, и именно в этом контексте интересует его Цезарь. Будущий диктатор впервые появляется в повествовании в связи с его речью по делу катилинариев (II, 6), претурой и пропреторством в Испании (II, 8), созданием триумвирата (Ibid.) и консульством (II, 10–14). Аппиан показывает постепенное нагнетание конфликта между Цезарем и Помпеем (Ibid., II, 17, 19, 23, 26–30, 33–34), а затем, уже более подробно, описывает сам ход гражданской войны (Ibid., II, 34–105). Если Плутарх очень важен для истории войн в Галлии, то Аппиан — самый подробный (после Цезаря, недошедшего Ливия и Диона Кассия) источник по гражданской войне. В заключении содержится гораздо более полный и подробный, чем у Плутарха, обзор реформ диктатора (Ibid., II, 106–111) и подробное описание заговора (Ibid., II, 112–116). Рассказ Аппиана гораздо более историчен, чем повествование Плутарха: здесь меньше эффектных и литературно выигрышных эпизодов (хотя есть и они), личностных характеристик и больше фактов, имен, дат и исторического анализа. К концепции Плутарха Аппиан добавляет исторический подход Саллюстия, Веллея, а отчасти и Цицерона. Это не рассказ о Цезаре, а рассказ о войне, которую вел Цезарь. Особенно интересна концовка 2 книги, где Аппиан дает развернутую сравнительную характеристику Цезаря и Александра (Ibid., II, 149–154).