Авиатор: назад в СССР 11 - Михаил Дорин

— Ты до кровати дотерпеть не можешь? — посмеялась Вера.

— Никак нет, — ответил я и закрыл кран. — Потом домоем.

Подхватив жену, я понёс её в комнату.

Утром, как это обычно бывает в работе метеослужбы, прогноз не оправдался. На небе ни облачка, осадков в виде снега нет. Значит, летать нам сегодня по полной программе.

Полёты на МиГ-29ом я выполнил достаточно быстро. После заруливания на стоянку, мне подсказали, что МиГ-23 готов к вылету.

— А где Морозов? — спросил я, расстегнув шлем.

— Не появился ещё. В лётную комнату позвонили, а его всё нет, — ответил мне техник, доставая из куртки маленький термос. — Согреешься?

— От чая не откажусь, — ответил я, хотя после того, как вспотел в кабине, стоять на открытом воздухе было холодно.

Ароматный чай с мятой прекрасно согревал, а от пара изо рта моментально на бровях появлялась изморось. Ждать моего сегодняшнего командира экипажа уже надоело. Я уже дважды обошёл самолёт, но Морозова не было видно.

Только я об этом подумал, как рядом с МиГ-23 появился Николай. Я вспомнил, каким он был потерянным вчера. Сейчас он выглядел не лучше. В руках он держал планшет, а шлем на голове болтался в разные стороны.

— Чего не занимаешь место в кабине? Или самолёт ещё не осмотрел? — громко спросил Коля, надевая перчатки.

— Всё уже сделано, — ответил я. — Ты где был?

— Не моя вина. Чёрт какой-то припёрся с проверкой и давай спрашивать, как у нас тут подготовка ведётся. Его Мухаметов к руководителю полётами повёл посмотреть, — сказал Морозов, цепляя планшет на ногу.

— Ты бы планшет оставил. На штопор летим, может помешать.

— Без тебя знаю, — рявкнул Коля и полез в кабину. — Давай быстрее!

Что-то не так с ним. Не выспался, видимо. Надо уже слетать, и пускай сам разбирается.

— «Сказал Икар, смежая веки, что в этом роде войск бардак останется навеки» — процитировал известную шутку техник самолёта, угостивший меня чаем.

— Не с той ноги человек встал, что поделаешь, — улыбнулся я, поблагодарил за чай и полез по стремянке в кабину.

После получения доклада от техников, что всё готово к запуску, я проверил плавность хода рычага управления оборотами двигателем. Сказал об этом Морозову по внутренней связи, но тот мне ничего отвечать не стал.

— 087, запуск на стоянке, — запросил Николай совсем неприветливым голосом.

— 087, добрый день, — ответил руководитель полётами, но разрешение не дал.

Так и хочется сейчас сказать Морозову, что нужно быть вежливым и, хотя бы здороваться. С другой стороны, а то он не знает!

— 087, запуск, — громче запросил Коля, но руководитель полётами ответил не сразу.

— Запускайтесь, — ответили нам с командно-диспетчерского пункта.

— Понял, — проворчал Морозов. — К запуску! — дал он команду мне и технику, тоже подключённого к внутренней связи СПУ.

Через несколько минут самолёт был полностью запущен, и мы начали руление к полосе. Судя по тому, как Николай быстро преодолел сотни метров магистральной рулёжки, он явно что-то мне хотел доказать.

Перед постом осмотра он даже забыл остановиться и чуть было его не проскочил, остановившись уже за линией предварительного старта. Техник был удивлён не меньше меня.

— Коля, мы никуда не спешим. Сбавь обороты, — произнёс я по внутренней связи, пока нас осматривали.

— Когда будешь командиром, тогда и сбавляй, — огрызнулся Морозов.

— Раз ты командир, то не забывай, что отвечаешь за весь экипаж и за меня в том числе.

— Довезу в лучшем виде, Серёга. Расслабься, — ответил Николай и, дождавшись нужного сигнала от техника, запросил вырулить на полосу.

Как можно расслабиться, когда в передней кабине не совсем морально готовый к полёту человек? Хотя, может я себя и накручиваю.

Морозов выровнял самолёт по осевой линии. Начал добавлять обороты, чтобы прогреть двигатель. Указатель ротора высокого давления показал значение оборотов 90%, стреловидность крыла в положении 16°. Ждём полминуты и начинаем взлёт. Руки и ноги я решил держать рядом с органами управления.

— Взлетаю, — доложил в эфир Морозов и перевёл рычаг управления двигателем в положение «Полный форсаж».

Я ощутил характерный толчок, который является одним из признаков этого режима работы двигателя. Температура двигателя начала плавно расти. Морозов отпустил тормоза, и самолёт начал разбег.

Скорость растёт. Подходит к отметке подъёма носового колеса и Николай начинает тянуть ручку на себя.

— Скорость 290, — подсказал я и самолёт, задрав нос, оторвался от полосы.

— Я тебе сказал, не подсказывать, — пригрозил мне Морозов.

— Лишним не будет, — ответил я, пока мы набирали высоту.

Как только заняли пилотажную зону, товарищ Николай начал показывать всё своё мастерство. Надо признать, что все режимы он выдерживал от и до. Стрелки приборов стояли как вкопанные при выполнении фигур.

Ведь и правда, хорошо парень летает. Что ещё нужно? Острая необходимость быть самым-самым?

— И ещё горка, — проговорил по внутренней связи Морозов, задирать нос самолёта.

Скорость начинает падать. Смотрю на указатель угла атаки и вижу, что ходит прямо «по краю» ограничений Николай. И есть тенденция, что вот-вот перетянет ручку управления. Аккуратно пальцем приостанавливаю дальнейшее отклонение. Не сказать, что я сильно боюсь, но потеть начинаю.

— Ограничение угла атаки 20°, — сказал я по внутренней связи.

— Это для строевых лётчиков. У нас есть возможность превысить это значение, ответил Морозов, выводя машину в горизонтальное положение.

Отработали весь комплекс со стреловидностью крыла 45°. Теперь перешли на 72°. А Николай продолжает «играться» с углом атаки. Для кого написаны ограничения? Или он уже себя испытателем со стажем почувствовал?

— Ещё одну «вираж-спираль» и заканчиваем, — сказал Морозов и начал выполнение манёвра.

По нашему заданию есть выполнение режима для снятия потом балансировочной кривой. Высота 6000 метров и мы начинаем выполнять плавный разворот. Постепенно Морозов увеличивает крен и отклоняет при этом ручку управления самолётом на себя. И каждый раз отклонение идёт «ступенчато» — задерживаемся в каждом положении на несколько секунд.

Высота уменьшается, приборная скорость и перегрузка растут. А вот режим работы двигателя менять нельзя.

Придавливать к креслу начинает знатно. Ещё немного и окажемся вниз головой, но это в данном режиме нормальное явление.

— Угол атаки 26°, — подсказал я. — Дальше не тяни.

По инструкции вообще 24° максимально можно задирать нос.

—