Обратная сторона луны - Татьяна Бочкова

Именно у колодца Ольге и приходилось включать режим Снежной Королевы, иначе встречи с местными жителями превратили бы ее в параноидальную особу. Такого нездорового внимания к себе вряд ли кто осилит. Женщины, одетые налегке перешептывались и кивали в сторону, закутанной в шарф по самые глаза, чужачки. Порой их шепотки переходили в полный голос, и Ольга вынуждала себя поворачиваться и гневно пилить глазами громких сплетниц. Мужчины девушку и вовсе сторонились, как прокаженную. «Боятся влюбиться» – утешала она себя и улыбалась под оледеневшим шарфом. Хуже всего были дети. Не ведая ни страха, ни морали они громко смеялись у нее за спиной, показывали пальцами и даже иногда запускали в нее снежки. Оля сначала злилась и пыталась утихомирить сорванцов строгим голосом, но те только баловались пуще прежнего. Тогда она избрала тактику нападения и на каждый снежок отвечала пятью, а то десятью бросками, превращая поход за водой в снежные баталии. Это кончилось печально, когда Оле удалось забросать одного мальчишку так, что тот расплакался. Мамаша хулигана поспешила в этот же вечер высказать Настасье, как эта «чужеродная девка» издевается над невинными детьми. Пришлось сдать позиции, да и сорванцы, однажды поплатившись стали потише.

Помимо обеспечения дома водой Ольге вменили стирку. В первый же раз, оставшись один на один с тазиком и мылом, она прокляла этот архаичный мир. В ее оставленной в том мире квартирке была замечательная стиральная машинка с валиками для отжима белья. Здесь же и штаны, и простыни приходилось сжимать вручную. И если с этим Оля справлялась плохо, в теплушке вырастали лужи, которые так и норовили растянуться по всему дому. Поэтому последующее мытье полов было Оле обеспечено.

К прочей уборке у нее доступа не было. Настасья сама вытирала пыль, штопала одежду, перебирала старые вещи и что-нибудь рукодельничала. Правда, в готовке Оля тоже помогала. И это было самым приятным занятием. Когда две женщины оказываются на одной кухне, и одна из них предельно послушна, и дело спорится и разговор складывается. Оля чистила овощи и рыбу, резала, крошила. Мясом же занималась сама хозяйка. Еще Ольга сеяла муку и даже иногда сама заводила тесто. За работой она старалась узнать у Настасьи как можно больше о местных традициях и обычаях. Однако та говорила о них односложно и не совсем понятно. Чаше всего она вспоминала общепринятые праздники и гулянья. Немного рассказала о некоторых жителях деревни. О мужике в тулупе, например. Оказалось, он вовсе не старейшина, а лишь его сын. Прав на самоуправство у него никаких нет, но так как его старик из дома разве что пару раз в году нос показывает, его многие слушаются. Но станет ли он следующим старейшиной никто сказать не может. В деревне много достойных мужчин, и выбирать, кто из них самый достойный будут всем народом. Любитель тулупов, как и говорил Максим, не раз приходил к Настасье свататься. Жена его умерла при родах, сына он не уберег еще маленьким от диких волков, и остался бобылем. Мужик он, конечно, хороший, да только Настасья уж никого рядом с собой не представляет. Но вот о Семене, отце мальчиков, говорить она совсем не любила.

Еще Настасья рассказывала об Арине. Волколаки ведьм не жалуют и поэтому строго блюдут, чтобы знахарки пользовались только травками-муравками, грибочками да ягодками, и ни к какой магии не прибегали. Как Ольга поняла, колдуньи во многом стали причиной появления на земле таких существ, как волколаки. И за это они спасибо им точно говорить не собираются. Поэтому всякое подозрение на колдовство сулило женщине смерть. Мужчины, по общему мнению, чарами обладать не могут. А вот пользоваться услугами знахарки – всегда пожалуйста. Хоть все они и отличались отменным здоровьем, некоторые раны требовали вмешательства. Особенно это касалось ран от собратьев. Как ни парадоксально, но именно укус собрата для волколака одно из самых болезненных повреждений. Заживает долго, часто гноится, а это уже своими силами не излечить. Поэтому драки внутри деревни не приветствуют, однако это не мешает как мужчинам, так и женщинам периодически цеплять друг друга. Слишком уж вспыльчивый народ. И Арина уже привыкла держать наготове запас трав для врачевания укусов и царапин волколаков. Еще она помогала женщинам при родах, лечила детские хвори, присутствовала при первых обращениях. готовила настойки для будущих родителей, врачевала любовные раны и, конечно, порой сама их создавала. Большинство женщин в деревне подозревают, что Арина все-таки пользуется магией, но высказать это предположение вслух никто не решается. Слишком уж нужный она человек в стае. Сама она переняла ремесло у матери, а та – у своей бабки. Все девушки в их роду сызмала учили травы и их полезные свойства, помогали матерям и становились знахарками. А вот Арина семьей не обзавелась. И детей у нее нет. К ней бы кто и посватался, да только запустила она себя. Волосы растрепанные, одежда не стирана, да и спиртными настойками злоупотребляет похлеще некоторых мужиков. Короче, мало желающих. Но пока Арина в добром здравии о продолжении ее дела никто не и думает.

Настасья, к слову, тоже в травах да ягодах толк знает, поэтому своих мужчин старалась сама выхаживать. И Максим и Алексей частенько возвращались домой потрепанными. Иногда с деревенскими выскочками дрались, иногда сами задирались. Но чаще всего это были последствия охоты или рыбалки. Слишком рано они остались без наставника, поэтому постигали азы добычи пищи самостоятельно. Настасье парни запретили выходить на дичь в ту самую ночь, когда она сама вернулась с разорванной ляжкой. Ей пришлось отбиваться от вожака волчьей стаи, который решил сделать из волколака настоящую волчицу. Как ни странно, но здешние леса кишели волками, которые не признавали хозяевами леса никого, кроме себя. И люди-волки были им особенно противны. Эта вражда длиться испокон веков и многие уж и забыли, отчего волки и волколаки так ненавидят друг друга. Принять в свою стаю молодого волколака дикие звери могут, но только с полной доминантой над ним. Настасья уверяла, что бывали случаи, когда волколаку удавалось даже стать вожаком, но это уже был потерянный человек. Ему не суждено было вернуться в прежнее обличье. А молодых девушек-волколаков самцы из леса считали за честь подмять под себя и оторвать от человеческого мира под гнетом и тиранией сильнейшего.

Максим и Алексей волков тоже не жаловали, как и все в их роду. Однако обиженное самолюбие младшего брата могло сыграть с ним злую шутку. Этого-то Настасья и боялась больше всего. Очень ей не хотелось, чтоб ее мальчик сделался служкой какого-нибудь серого тирана. Оказавшись в волчьей среде, волколак начинает их чувствовать и понимать, иначе ему не выжить. А стоит волколаку стать истинным волком, человечность его тает. Для матери это равносильно смерти сына.

Потому Максим почти каждую ночь пропадал в лесу. Он искал брата и охотился. Возвращался под утро, валился с ног и падал мертвым сном. В поисках Алекса он прочесывал сотни километров, изматывал себя до крайности, но каждый раз возвращался ни с чем.

Иногда он оставался дома, и тогда Ольга могла наконец-то отвлечься от домашней работы. Настасья неодобрительно качала головой, но порой сама наливала в термос душистый чай, и заворачивала в полотенце свежую стряпню, и влюбленные убегали в свое тайное укрытие. Второй этаж колокольни стал теплее и чище, после того как вдвоем они вытряхнули все старые одеяла, принесли пару звериных шкур. Максим раздобыл масляные лампы и в их комнатке стало больше света. А еще Ольга отыскала в доме доску в клеточку и шашки и незамедлительно доставила ее в колокольню. Теперь они не только разговаривали, но и играли. Часто они гуляли по окрестностям, углубляясь в лес. Максим легко торил дорогу даже в самых глубоких сугробах и у них получился настоящий лабиринт, в котором можно было бегать и прятаться. А когда снег стал таять и липнуть, они смастерили крепостную стену вокруг колокольни. С каждым днем она становилась все меньше и страшнее, но это их совершенно не печалило. Ведь, чем больше стена таяла, тем уютнее Ольга чувствовала себя на свежем воздухе. Максим практически не мерз, а вот она пару раз простывала.