Будни и праздники адского чиновника. Свиток 1 - Налия Рубцова

Хорошо, что он не видел лицо Инь Фэя. Потому что адский чиновник едва сдержал нецензурную брань. Как же он ненавидел все эти глупые сказочки о возлюбленных, которые вновь встречаются в следующей жизни! Погубленные девушки, сломанные жизни — безумец ступал по ним спокойно, как по упавшим листьям, не сводя взгляда с горизонта, где видел призрак новой встречи с женой. Именно что призрак: новое рождение забирает все воспоминания о прошлой жизни. Шуан-эр, шагнув по Мосту Перерождения, исчезнет навсегда, и уж точно не от неё зависит, в каких местах будут родинки на теле, что вновь станет сосудом её души.

Если до этого Инь Фэй немного сочувствовал Бяню Ши, то сейчас от этого чувства не осталось и следа. Ледяной гнев клокотал в душе: желание убивать, разрывать на клочки зубами и когтями. Он сделал глубокий вздох, сосредотачиваясь и смиряя свою хищную, демоническую сущность.

— И чем ты мне можешь помочь, Кровавая Орхидея? — резко спросил Бянь Ши, отрываясь от созерцания жены. — Ты способен найти её душу? Ты сказал, что понимаешь, в чём моя проблема. Так в чём же?!

— Чтобы извлекать души девушек, ты использовал, как я понимаю, технику «Пойманного в ловушку сердца»… — название «техники» Инь Фэй выдумал прямо сейчас.

— Нет, технику «Пойманной в зеркало души»! Ты вообще слышал о ней?! — перебил его безумец раздражительно и подозрительно. — И ты ещё говоришь, что зна…

— Эти техники очень похожи, я знаю, о чём говорю, — быстро сказал Инь Фэй. — И обе относятся к тёмному пути.

— Это я и без тебя знаю, демон!

— Демон. Именно что демон, — адский чиновник усмехнулся. — Школа, приверженцем которой ты был, Бянь Ши, ищет понимания Пути в алхимии. Ты не хуже моего знаешь, что простец, решивший приготовить одно из ваших снадобий, ничего не добьётся, даже если в точности повторит все действия мудреца, даже если у него будут те же ингредиенты и спиртовка. Так же и здесь. Тёмный путь — это путь, на котором нужно растить своего внутреннего демона. Если твой демон слаб, то и тёмные техники в твоих руках будут слабы.

— Ты говоришь, что я слаб, Кровавая Орхидея? — в горле Бянь Ши заклокотала ярость. — Я?! Который был в шаге от того чтобы стать старейшиной? Это мне говорит тот, чьей головой когда-то трясли, как редькой?!

Инь Фэй широко улыбнулся.

— Да! Больше злости, больше. Смирение — не твой путь, — сказал он. — Ты понимаешь это разумом, но в глубине души всё ещё цепляешься за ту ложь, что учителя лили тебе в уши годами. Потому твоя ненаглядная Шуан-эр всё ещё ждёт!

Бянь Ши ударил. Инь Фэй выгнулся назад как раз вовремя, чтобы игла бывшего целителя не пробила ему горло — и отскочил, окутанный ледяным ветром.

— Выпусти на волю своего внутреннего демона! — выкрикнул он. — Скорбь и злость!! Пока ты сдерживаешь их, ты будешь топтаться на месте!

Головы марионеток дёрнулись одновременно — тёмные провалы на месте их глаз уставились на Инь Фэя. Адский чиновник успел взмахнуть веером за мгновение до того, как дождь игл обрушился от него. Карма словно смеялась над тёмным заклинателем: его духовная сила была куда выше, чем у Инь Фэя — но как раз ветер адского чиновника был лучшим средством против быстрых, но лёгких игл. А потом Чжан Сяо прыгнул вперёд, безмолвный и яростный. Пёс, наконец-то спущенный с поводка. Он перерубил пополам маску одной из марионеток прежде, чем она успела выхватить новую иглу — и тут же развернулся, отбивая клинком иглу другой.

— Прячешься за куклами? Трус! — презрительно выкрикнул Инь Фэй.

Отступать марионеткам было некуда — хозяин, которого они должны были защищать, стоял прямо за спиной, а в ближнем бою они были не ровней Чжану Сяо. Новый смертоносный пируэт Тяньгоу — и новая разрубленная маска падает на пол. Бянь Ши застыл у ложа жены с растерянной гримасой на лице.

«Вот чёрт!!»

Заклинатели, которые шли по пути алхимика, могли своими снадобьями творить невероятные вещи — но при этом многие из них в отрытом бою впадали в замешательство, как потерявшийся ребёнок на ярмарке. Бянь Ши, кажется, был из таких. Но это было последнее, что нужно было Инь Фэю: внутренний демон питается страстью, а растерянность страстью не назовёшь.

Адский чиновник взмахнул веером, позволяя ледяному ветру подхватить себя и бросить за спину тёмного заклинателя. Инь Фэй завис над каменным ложем А-Жэнь, словно призрак, и рассмеялся в лицо резко обернувшегося Бяня Ши:

— Не очень-то ты хочешь вернуть свою жену! Печёнка для тёмного пути слабовата!

Инь Фэй подумывал ещё схватить тело Бянь Шуан на руки — но кто знает, какими заклинаниями её защитил бывший целитель? Видят Небеса, адский чиновник и так сильно рисковал.

Растерянность на лице Бяня Ши сменилась яростью. Инь Фэй чувствовал, как воет и бьётся у него внутри демон. Скорбь, которая перетекает в ярость — как, как судьба посмела отнять у меня возлюбленную? как посмела оставить меня без смысла жизни?

Инь Фэй заставил своё лицо измениться. Теперь это было лицо Шуан-эр.

— Спорим, что я не хуже твоей мёртвой жены! — он подмигнул Бяню Ши.

— Да как ты смеешь! — взревел Бянь Ши. В его крике слышался голос демона. Он ударил. И Инь Фэй не стал уклоняться. Рука бывшего лекаря пробила ему грудь насквозь, там где у человека бьётся сердце.

Но сердце адского чиновника давно остановилось.

Он схватил Бяня Ши за плечи, глядя ему в глаза. Все его меридианы вопили: удар тёмного заклинателя нанёс очень, очень серьёзную рану. Но вместо того, чтобы дать духовной силе хлынуть к пробитой груди, Инь Фэй гнал её в обратном направлении — к заклинателю.

Не для того, чтобы ранить. Он передавал Бянь Ши — его демону — духовную силу.

Чистую, ледяную силу инь.

Этого оказалось достаточно. На лбу заклинателя вспыхнула алая метка, похожая на рану, а около ног заклубились тени. Они поднимались, окутывая бывшего целителя, бывшего мужа, бывшего человека саваном, сплетались у него над головой в тёмную фигуру…

— Сейчас!! — изо всех сил выкрикнул Инь Фэй, выплюнув с криком порядочное количество крови. Он упал на пол, снова юноша-демон в заляпанном кровью платье. — Бей!!

Демон-Бянь Ши был могучим — но он был всего лишь новорождённым, как новорождённый, ещё не до конца понимающий, как стоять на ногах.

Тяньгоу блеснул тусклый молнией во мраке, рассекая тёмный сгусток — и бывший целитель хрипло взревел на несколько голосов. Не давая себе времени думать о боли, о