Спецназ Третьей Мировой. Русские козыри - Андрей Загорцев

– Короче! Во все глаза! Если сорвусь, одна надежда на вас, что успеете выдернуть! Я пошёл!

Сказав, старшина разбежался и сиганул в пропасть, завис на основном фале и, отлетев метров на семь, вернулся обратно, поджав ноги, пролетел над нашим скальным уступом и взметнулся выше наших голов.

– Нахер нада такие качели!! – прошептал Ара, с ужасом наблюдавший за живым маятником.

Ковалёв продолжал раскачиваться, набирая все большую амплитуду, и в один из моментов подлетел к карнизу и, отпустив фал, словно кошка вцепился в скалу, оказавшись на «крыше».

– Старшина-джан, ты жив там?! – с ужасом пробормотал Бахраджи, тихонько потравливающий страховочный конец. Меня от виденной картины и страха за бесшабашного старшину немного лихорадило. Даже руки в перчатках, сжимавшие фал, вспотели. А если бы старшина непрочно закрепил «маятниковую веревку», улетел бы нахрен в пропасть и костей бы его не собрали. Кузнец повисел на руках, подтянулся, закинул ногу, нашёл опору и в несколько секунд оказался полностью наверху.

– Командир! – раздался его голос сверху. – На базу придём, сто грамм спирта выдай мне за этот аттракцион!

– Командир-джан! Выдай, выдай! Я такого аттракциона даже в парке культуры в Ереване не видел, – зашептал рядышком Бахраджи, – головы у старшины нет! Молодой, детей нет, ничего не боится…

Я всем пообещал выдать спирта и на закуску палку сухой колбасы из пайка и послал старшину дальше вверх на доразведку. Может быть, даже и не имело смысла подниматься вверх. Мы с Арой остались под карнизом, с трепетом вслушиваясь в шуршание скатывающихся камней.

Старшина вернулся достаточно быстро.

– Лейтенант, порядок! Наверху, как и думали, антенное поле на площадке, гидрометеоаппаратура в контейнерах, фидерные системы и кабеля. Датчики на нижней площадке с обратной стороны.

Минут через пятнадцать подняли контейнер и залезли сами. Вершину горы увенчивала достаточно ровная площадка – тридцать на сорок метров, с остатками выложенного по краям каменного бруствера. На площадке в непонятных для меня геометрических порядках стояли ровные ряды различных антенн. Отдельно – несколько контейнеров на треногах с метеорологической аппаратурой. На площадке разветвления кабелей, сходящиеся в один тугой жгут, уходящий вниз. По тропинке я спустился чуть ниже для осмотра и доразведки. Вот она – нижняя площадка. Скорее всего, здесь останавливается ремонтная группа и метеорологи, когда проводят контрольные осмотры и ремонты. В бинокль разглядеть антенны датчиков невозможно, но поле, похоже, установлено чуть ниже. Американцам и в голову не пришло, что восхождение на вершину можно совершить с той стороны, которая, по их мнению, вообще непригодна для подъёма. Ага! А вон ещё одна гора – гораздо ниже и менее внушительная. И снова получается как бы седловина. Наверняка где-то там тоже есть зенитный пост. На верхней площадке мы передвигались с особой тщательностью, обследуя каждый квадратный метр. Всё чисто!

Ковалёв тщательно обследовал все ящики и антенны. На каждом контейнере висела пластиковая табличка, на которой стояло число и дата осмотра техническими специалистами. На этот раз формализм капиталистов нам помог. Благодаря отметкам стало ясно, что контрольный осмотр проводится раз в два месяца. Здесь они теперь появятся через месяц и одну неделю. Теперь надо было обдумать, где разместить аппаратуру. Я с помощью Ковалёва принялся распаковывать рюкзак и снимать приборы со специальной алюминиевой стойки, вмонтированной в спинку, Бахраджи обеспечивал охранение.

– Лёха! Как более сведущий в связи и всяческих станциях, поясни – будет это все работать на антенной площадке? Специалисты из Ленинграда по поводу места установки сказали, что безразлично, где ставить. Главное – скрытность.

Ковалёв, вытаскивающий из чехлов алюминиевые «ёжики» для антенн комплекса и бегло сверявшийся с прилагающейся схемой, поднял голову.

– Командир, насколько я понимаю, это осназовские – радиоразведческие штуки. Причём какие-то новые абсолютно. Так вот, насколько я кумекаю, если бы здесь не было антенного поля, его надо было бы поставить. Смотри, вот это, это, это, – он начал перебирать металлические коробки приборов, – это просто приёмники-ретрансляторы. Они просто ловят все волны, автоматически делают какой-то сдвиг по частоте и транслируют их дальше, скорее всего, на наш радиоразведывательный самолёт или разведывательный корабль. Здесь – превышающая высота и антенны – как приёма, так и передачи. Здесь этим приборчикам – просто рай!

– Уверен? – с интересом переспросил я, разбираясь со схемой минирования комплекса.

– Как в себе, командир! Тут на комплексе две антенных системы – одна ловит, другая – передаёт. И причём – смещая всего на какой-то интервал мегагерцев! Я так думаю, этот интервал наши знают. Американцы хрен когда догадаются, что они сами передают нашим разведчикам осназа. И потом, смотри, вот эти приборы – в них там какие-то хрен пойми соляноиды и прочая хрень, – дистанционно активируются и подают мощные импульсы радиоизлучений именно на этих частотах уже без сдвига, которые глушат вокруг всю аппаратуру и радиолокаторы. Американцы, пытаясь уйти на запасные частоты и перенастроиться, будут, благодаря нашим приёмникам-ретрансляторам, водить эти импульсы за собой по всем каналам.

– Кузнец! Откуда ты такой умный? Закрадывается подозрение, что…

– Правильно закрадывается, я параллельно с вами эту аппаратуру изучал! Тот высокий седой мужик, профессор Кропачёв из Ленинграда, по поводу тебя сказал, что Пехотин решительный и настойчивый командир, рьяный комсомолец, отличный спецназовец, но для освоения аппаратуры комсомольского значка и Красного Знамени за Афганистан мало.

– Мда… всё у нас перестраховывается по нескольку раз! Ещё окажется, что Рыхлый изучал, а Ара – тайный сотрудник КГБ!..

– Хаа… Командир, мы все сотрудники! Потому что после задачи отчеты друг на друга пишем!

– Это служебная необходимость, Лёха. Ну что – к установке готов?

– Всё, антенные контуры собрал! Есть думка приборы установить прямо в ящиках метео: информация с датчиков автоматически на гидрометеоцентр поступает, сам видел – вскрывают их для проверки и калибровки приборов раз в два месяца, следущая проверка нескоро.

Мысль неплохая. По крайней мере приборы комплекса будут надёжно защищены от непогоды и, если технические службы американцев обнаружат работу нашей аппаратуры, они долго будут ломать голову над её поиском. Каждый прибор при установке в рабочее положение автоматически взводит подрывное устройство, которое, при попытке извлечения прибора и по окончании заряда батареи, уничтожает и сам прибор, и того, кто попытается его извлечь с места установки.

Установка всей аппаратуры, маскировка приборов, приведение их в рабочее положение заняли ещё часа три. В основном работал старшина, я выступал в роли помогающего, подающего и подсобляющего. Ара сидел в дозоре, изредка осматривая в бинокль местность. По окончании установки Ковалёв достал из сумки на поясе маленький прибор – что-то наподобие амперметра – и начал его настраивать.