Свобода и неволя - Вера Чиркова

— А дети еще моются? — бегло оглядев комнату, невольно насторожился Дайг.

Поставил на край стола свою ношу и начал мрачнеть, наблюдая за спокойно усаживающимся к столу искусником.

— Их уже нет, — безразлично ответил тот и откусил чуть ли не пол-ломтя хлеба.

— Как это? — сел напротив Гарвель, помолчал и сочувственно посоветовал: — Запей чаем, а то подавишься. Так что тут произошло? Рыжая нашла способ от тебя удрать или ты ее выгнал?

— Мать их забрала, — понимая, что отмолчаться не удастся, так же равнодушно произнес Инквар. — Поэтому поздравляю. Мы все теперь свободные люди, можем делать все что угодно. Для начала закатим праздничный ужин… Вы вина не купили?

— Искусники не пьют вино, — не поверил Дайг.

— Это неверная информация. Искусники никогда не напиваются в зюзю, не пьют по пустячным поводам и без них, но, закончив трудное дело, могут выпить пару бокалов хорошего вина.

— Спасибо за разъяснение, — вежливо склонил голову Гарвель. — Но вина нет. А даже если бы и было, я разбил бы бутыль, но тебе не дал. И считать себя свободным отказываюсь, мало ли какая блажь пришла в голову нервной женщине. Поэтому сначала мы поедим, потом поговорим, а только после этого будем делать выводы.

Инквар только усмехнулся. Все сказанное другом было бы очень верно, если бы Лавиния не была женой искусника. Но она была, и, судя по всему, тот очень многому ее научил. Да и амулетов с зельями, несомненно, оставил жене предостаточно, как своих, так и чужих. Вот потому-то Инквар никогда не станет сталкивать ее с друзьями, слишком они ему дороги, чтобы испытывать на них и детях силу тех вещиц и степень умений Лавинии. Ведь, по сути, искусники отличаются от тех, кто пользуется их поделками, только умением ощущать потоки энергии и заряжать камни, все остальное — результат упорных тренировок.

Некоторое время ужинали молча, потом Дайг, хитро переглянувшись с ювелиром, ушел купаться.

Вернулся через полчаса свежий и подтянутый. Облачен телохранитель был в черную одежду, подобную той, какую носят, идя в ночной дозор, ловцы и ночники.

Похоже, глянув на него, сообразил Инквар, новый друг поведал ему далеко не все о своих приключениях, значительно сократив их в выгодную для себя сторону. Хотя теперь это не имеет никакого значения, но, пожалуй, даже лучше, что сначала тот помалкивал. Судить людей нужно не по прежним проступкам, а по тому, какие они сделали для себя выводы и по какому пути предпочли идти дальше. И кроме того, становясь старше, некоторые становятся все мудрее и всеми силами стараются не повторять ошибок молодости. Жаль только, таких не так уж много.

— Иди купайся. — Дайг кивком отправил Гарвеля, лениво строгавшего яблоко, и ювелир не стал спорить. А когда за ним закрылась дверь, уставился на искусника испытующим взглядом и твердо произнес: — Если ты мне сейчас скажешь, что еще не придумал, как их найти, я не поверю.

— Нет, так я не скажу, их найти легко. Лавиния повела детей в городской дом, до этого она жила в предместье. Но сейчас туда идти не собираюсь. Меня пригласили завтра на обед.

— Как ты думаешь, — деловито осведомился Дайг, — сколько жителей Траага уже завтра в обед будут знать, что вернулись ее дети?

— Ну, это зависит от того, как она себя поведет. Можно ведь сидеть там тихо, как мышки.

— Тихо готовить обед и ждать гостей? — с ехидным изумлением приподнял бровь Дайг. — А ты как собираешься туда явиться? На извозчике и с букетом?

— Неплохо бы, — задумчиво протянул Инквар, с интересом рассматривая друга.

Еще никто за последние годы не пытался так открыто навязать ему свое мнение, ну кроме Хангильды и подобных ей девиц. При воспоминании о некоторых привычках бывшей сожительницы Инквар мрачно ухмыльнулся. Больше всего он ненавидел привычку самоуверенных красоток после первого же свидания начинать муштровать его, как новобранца из маленького села. Ничто не могло так резко и навсегда отвратить его от самой миловидной прелестницы, как заявление о непонятно откуда взявшемся долге. И каждое слово «должен» неизменно было ударом топора, разрушающего хрупкую еще привязанность.

— Тогда мы пойдем с тобой, — помолчав, сообщил телохранитель. — Как мне помнится, свобода для вас — это самое главное.

— А для вас?

— Ну, я мог бы немного потерпеть, пока выдастся удобный случай, — небрежно отмахнулся Дайг, но в его глазах мелькнула горечь.

И Инквар точно знал отчего. Если искусников в битве стараются захватить в плен и даже не поцарапать, то воинов просто убивают. Ведь поверить их клятве и дать в руки оружие — самая большая глупость в мире, а больше ничего они делать не умеют. И даже солидный выкуп, который обещает гильдия за своих людей, мало кого спасает. Немногие бароны и главы городов решаются признаться в нападении на наемников, ведь за этим обычно стоит гораздо большее преступление.

— Я уже пообещал прийти один, — мягко сообщил он другу. — Только пока не решил, как это сделать. Дети меня тоже чувствуют и сразу скажут матери. А она очень опасна, Дайг, ведь когда я привел вас сюда, Лавиния уже была в доме, сидела на верхнем этаже. Но я не имел об этом никакого понятия и ключа от двери ей не давал. Вот и думаю… Если Тарен так хорошо ее всему научил, то и разных амулетов ей обязательно должен был оставить, показав, как ими пользоваться. А еще есть люди Корди, возле ее загородного дома они устроили настоящую заставу. Шестнадцать человек и еще в городе несколько, они привозили продукты. И это вовсе не секрет, весь город знает про голубятню, которая ничего не продает.

— Вот как, — задумался Дайг, потом серьезно попросил: — Но как надумаешь идти, все же возьми меня с собой. Не волнуйся, в дом я не войду, снаружи посторожу.

— Ох и настырный! Ну ладно, только не одевайся как ловец.

— Почему? Ты думаешь, тут мало таких? Они ведь такие же наемники и в поисках лучшего заработка переходят от одного градоправителя к другому. Только в баронстве Корди чужаков, не похожих на селян, сразу хватают и сажают в подземелье луны на две, чтобы остыл и одумался. И только после этого начинают допрашивать.

— Я знаю. Но мне ты намного больше нравишься, когда похож именно на селянина, — вставая с места, устало улыбнулся Инквар. — Тогда идем спать. Разбужу за час до рассвета, тут недалеко, я днем пару раз прошел.

Искусник не солгал, говоря, сколько раз прошел от своего дома до солидного особняка Тарена, не стал лишь упоминать о том, сколько бродил вокруг него, изображая гуляющего путешественника. А на самом деле внимательно разглядывая все детали, какие обычно интересуют в таких домах людей его профессии. Навес над задним крылечком, витые колонны и изящные балкончики фасада, а также расположение всех окошек, от полуподвального до чердачного.

Поэтому так уверенно привел Дайга к той части сада, где добрые соседи успели проделать дыру в заборе и протоптать почти законную дорожку. Скорее всего урожай был прошлой осенью неплохой, вот и старались не дать ему пропасть.