Обретенная любовь - Гайя Алексия

– Натали? Это Энджи… Да, у нее все хорошо. Она рассказала нам, что Тиг ни при чем. Конечно. Да, нужно срочно найти ему адвоката. Его надо оттуда вытащить.

Пока мама слушает ответ Натали, папа смотрит на меня в зеркало заднего вида. Я отвожу взгляд.

– Я знаю хорошего адвоката, – тихо говорит отец.

– Дэн мне только что сказал, что у него есть на примете хороший адвокат, так что мы с ним свяжемся. Вас уже выписали из больницы? Отлично. Да, это прекрасная новость. Мы с нетерпением ждем встречи с твоей малышкой. Отправляйтесь скорее домой. Отлично, спасибо, Натали. Нет, все в порядке, ничего страшного. Удачи.

Мама кладет трубку и делает глубокий вдох.

– Бедняжка вся в слезах, только родила, – выдыхает она.

Глава 13

Тиг

Коп выдерживает мой взгляд. Он словно пытается прочесть на моем лице ответы на свои вопросы. Наконец, нахмурившись, полицейский опускает глаза в свои бумаги и продолжает:

– Тим Ригс оказался единственным, кто смог выбраться из раздевалки и вызвать полицию. Он утверждает, что он и трое его друзей пытались защитить Елену в то время, как вы склоняли ее к сексу. По его словам, вы в одиночку их растолкали, чтобы все-таки закончить начатое. Значит, вам удалось нокаутировать четверых парней, которые уже пять лет активно занимаются бейсболом. Допустим, это так… Все возможно, если повезет, правда ведь? Но есть нечто, чего я никак не могу понять: Елена ведь сама вас позвала… Зачем ей это делать, если она считала вас угрозой? В раздевалке что-то произошло. Тогда вы вышли из себя и решили на нее напасть? И почему вы не были одеты к вечеринке? Все в лицее говорят, что вы были неразлучны и разговаривали только с ней. Так почему же все закончилось именно так? Почему Елена выкрикивала ваше имя, когда спасатели пытались позаботиться о ней? Почему она кричала: «Тиган»? Что случилось?

Он бросает вопрос за вопросом, хотя прекрасно знает, что я не могу говорить – от этого только тяжелее. Если я продолжу сжимать руки, стул может попросту сломаться. Детектив кладет передо мной чистый лист и карандаш. Я стискиваю зубы. Невозможно пошевелиться. Я верю Елене, она заговорит. Я не насильник, но мое слово ничего не стоит против ее молчания. Весь мир считает меня негодяем…

– Тиган, я попытался объективно оценить ваше досье с самого рождения, и что-то не сходится. Вас много раз ловили на краже, взломе, распространении наркотиков и так далее. Мелкая уличная торговля… Но никогда не было нападений или насилия. Я не верю, что вы на такое способны. Так что же произошло в тот вечер?

Я опять никак не реагирую. Мои мысли скачут слишком быстро, я их даже различить не успеваю. Это настоящий кошмар. Ощущение, будто я падаю в бесконечную дыру.

– Вы знаете, что будет, если Дэш умрет? Пожизненное. Вам семнадцать. Вы готовы провести всю оставшуюся жизнь в четырех стенах? За что вы разбили ему голову? Почему именно ему? Его состояние свидетельствует о вашей беспощадности. Если вы хотите избежать худшего, Тиган, вы должны начать говорить.

Я не могу, черт возьми! Крик застревает в моем горле, мешает дышать. Коп не обращает внимания и выкладывает фото на стол передо мной. Кровь, разбитые стулья, незнакомое лицо. Он кладет следующее фото. Затем еще и еще. Четыре игрока в бейсбол. Все выглядят так себе. Неужели это я такое с ними сотворил? Потом появляется фото Елены. Видимо, фото из класса, она на нем такая красивая, не плачет, застенчивая улыбка оживляет карие глаза.

– Тиган, что там произошло? У меня имеется одна жертва в коме, еще трое с разными показаниями и молчаливый, как могила, насильник…

Я смотрю на фото. Рядом с Еленой он кладет последний снимок – мой. Из прошлогоднего дела об опеке. Я отрываю руку от стула и отталкиваю фотку. Не люблю смотреть на себя. Наручники клацают о стол, пока я возвращаю руку на подлокотник.

– Нет, мне кажется, место этой фотографии прямо рядом с Еленой, – говорит детектив, передвигая снимок обратно. – Как все обстоит, Тиган? Я повидал достаточно насильников. Они никогда не смотрят на своих жертв так, как вы смотрите на нее. – Он касается фото Елены.

Дьявол, мне ее так не хватает! Она мне нужна. Я не знаю, как заставить себя говорить. Только она способна мне с этим помочь.

– Тиган, что произошло? – настаивает коп.

Я сглатываю. Из-за кома в горле дышать становится все тяжелее. Неспособность разговаривать – вот моя настоящая тюрьма. Я томлюсь в ней многие годы. Без Елены я не в состоянии вылезти из своей собственной головы.

– У нас недостаточно доказательств, Тиган. Я уверен, ваши показания могут все изменить. Напишите, если сказать вслух у вас не получается.

У меня начинается одышка. Почва уходит из-под ног. Полицейский слишком сильно напирает и подходит очень близко. Я отодвигаюсь от него на стуле, но так, чтобы все еще видеть фотографию моей львицы.

– Если Елена Хиллз не заговорит… Если вы не заговорите, то отправитесь в тюрьму до конца своих дней, Тиган. Не думаю, что именно об этом вы мечтали. Вы же хотите снова с ней увидеться? Все в лицее говорят, что вы вместе… Тиган, что случилось в раздевалке?

Я пытаюсь разжать зубы, чтобы сказать хоть что-то, но мое тело упирается. Эмоции захлестывают меня с головой, глаза так сильно горят, что приходится их закрыть. Говори, черт возьми! Почему не выходит? Расскажи ему все, наконец!

– Елена не будет давать показания, – добавляет коп.

Нет же, она расскажет, как все было! Я уверен, она мне поможет! Она же моя львица!

Я одним махом скидываю все снимки со стола. Детектив вскакивает и отступает от меня. Дьявол, дыши, парень, дыши! Кулаки сжаты до боли, я не свожу взгляда с копа, пытаясь дать ему понять, что происходит, но все бесполезно. Буря бушует внутри, не находя выхода наружу.

– Тиган, если Дэш не очнется, вы угодите за решетку за преступление, которого вы, возможно, даже не совершали. Расскажите мне, что произошло! Почему вы чуть не убили парней, с которыми раньше не общались? Зачем вы пытались изнасиловать вашу девушку? Почему напали на ее подругу, Софи Вуд? Я уверен, что всему этому есть объяснение и что вы оказались там не просто так. Учитывая ваше досье, что-то не клеится. Вы же не насильник. Где связь, Тиган? Мы ничего не сможем сделать, если вы не озвучите свою версию событий. Скажу