У прокурора век недолог - Татьяна Полякова

— Не знаю. Но все эти тайны выглядят слишкомпо-дурацки.

— Это только на первый взгляд… Знаете, это увлекает. ИБиблия действительно великая книга, там такие глубины… Вы приходите. Япочему-то уверена, вам понравится.

— Спасибо. У меня вот какой вопрос: среди посвященныхесть мужчины?

— Вообще-то, мужчин в обществе достаточно. Приходите всреду, сами убедитесь. Председатель общества мужчина, а вот среди посвященных,если не считать председателя, пока только женщины.

— А какая роль отводится председателю? Кто он вообщетакой?

— Всеволод Петрович? Очень хороший человек. Добрый.Всем готов помочь. Он как раз проводит занятие по средам. Знаете, поговоришь сним, и на сердце радостно становится… Ой, вот здесь остановите, пожалуйста.

Мы как раз проезжали мимо трехэтажного здания общежития педагогическогоколледжа, о чем свидетельствовала вывеска на фасаде.

— Вот здесь я живу, четырнадцатая комната. Заходите вгости.

— Спасибо, — поблагодарила я, останавливаясь возлеподъезда.

— Вам спасибо.

Марина вышла, а я свернула на проспект, продолжая думать онашем разговоре. Конечно, сейчас полно всяких церквей и обществ, так чтоудивляться не приходится. Для большинства людей, как правильно заметила Марина,это просто бегство от обыденности. Нравится людям играть в тайны, ну и наздоровье. Есть развлечения гораздо менее безобидные.

Справа появилось здание гастронома, и я притормозила,вспомнив, что дома нет хлеба. Подходя к кассе, я вдруг, как совсем недавно вкомнате Любови Ивановны, почувствовала, что кто-то смотрит мне в затылок. Резкоповернулась: народу в магазине предостаточно, только не похоже, что кому-тоесть до меня дело. Я сделала шаг в сторону длинного прилавка, вновьпочувствовала этот взгляд и неожиданно споткнулась. Не знаю, как я смоглаудержаться на ногах, но пакет уронила. Хлеб вылетел на пол, купленные яйцаразбились, а я страшно разозлилась и гневно оглядела зал.

Теперь на меня смотрели многие, но виновника своегоскверного состояния я так и не обнаружила. Чертыхаясь, подняла хлеб, пакетвыбросила в урну и из упрямства купила еще десяток яиц. Вернулась в машину ипоехала домой, но ощущение, что мне смотрят в затылок, не проходило. Насветофоре я свернула, машин пять повторили мой маневр, что неудивительно,движение здесь оживленное. Злясь на себя, я принялась кружить по переулкам.Теперь в зеркале отражались только редкие прохожие. Свернув к кафе “Лада”, ятут же вновь забеспокоилась: сзади пристроились “Жигули”, кажется, я их виделараньше… Ну и что? Почему бы машинам и не ездить в городе, даже по самымкрохотным улочкам? Здесь жилой район, между прочим, а у меня скорее всегопервая стадия шизофрении или как это там называется…

Я решительно повернула к дому и вскоре входила в свойподъезд. На лестничной клетке возле квартиры соседки стояла женщина летпятидесяти и отчаянно давила на кнопку звонка.

— Где ее носит? — взглянув на меня, сказала она,точно извиняясь.

— Вы к Лене? Ее с работы спрашивали.

— Который день ей звоню. Вот пришла, а свой ключ домазабыла. Я ее тетка. Уж сегодня возвращаться не буду. Мне в Березки ехать. Ленкуувидите, скажите, чтобы тетке позвонила.

— Хорошо. — кивнула я и захлопнула дверь; былослышно, как женщина спускается по лестнице.

Я прошла на кухню, выложила покупки и, не удержавшись,выглянула в окно. Напротив арки, рядом с кустами жасмина притулились белые “Жигули”.Женщина, выйдя из подъезда, как раз поравнялась с ними, затем свернула впереулок, должно быть пошла к троллейбусной остановке. В “Жигулях” заработалмотор, машина плавно тронулась с места и исчезла в арке.

— Там всегда кто-то стоит, — сказала я вслух. Вподтверждение моих слов место возле кустов жасмина занял древний “Форд”. —Этот что, тоже следит? — хмыкнула я и покачала головой.

Прошла в комнату, переоделась и самым серьезным образомвзялась за приготовление ужина. Чем бегать по городу от воображаемой слежки,лучше заняться уборкой в квартире. Вещи в коробках, к тому же окна не мешало бывымыть… Я громко выговаривала себе и вдруг поняла, что звук собственного голосауспокаивает. Мысленно я то и дело возвращалась к “Обществу любителей Библии”.

— Дурацкое название, дурацкие тайны, —разозлившись, я отшвырнула нож и пошла к телефону. В кухню вернулась с трубкойв руках, взглянула на часы и позвонила в редакцию. Как я и ожидала, Ирина всееще была там. — Ира, привет, это Алла Друзина. У нас в городе есть такназываемое “Общество любителей Библии”. Несколько лет назад кто-то писал о нем,можно узнать, кто?

— Можно, конечно, — вздохнула Ирина, тем самымнамекая на то, что я порчу ей жизнь. — Только завтра, ладно? Я уже домойсобралась.

— Хорошо. Когда позвонить?

— Я тебе сама позвоню. Ты переехала?

— Ага. Телефон знаешь?

— У меня записано. Если вдруг куда-то сбежишь, оставлюсообщение на автоответчике.

— Не сбегу. Буду заниматься уборкой.

— Это как раз то, о чем я мечтаю, — засмеяласьИрина. — Не сидеть на работе до самой ночи, а заняться дома уборкой.

— У тебя не получится, — утешила я и повесилатрубку.

Телефон тут же зазвонил. Голос у Ольги был такой, точно оналежала при смерти.

— Я тебя весь день жду.

— У меня же переезд. Мне некогда.

— Поэтому ты не снимаешь трубку?

— Я ходила в магазин.

— Хочешь, я приеду и помогу с уборкой?

— Нет. Моя совесть протестует, ты на больничном.

— Осточертело сидеть дома. Я сейчас приеду. —Ольга повесила трубку и через полчаса действительно появилась у меня вквартире. К этому моменту с приготовлением ужина было покончено. Ужинать Ольгаотказалась, а чаю выпила. Подружка вроде бы наблюдала за мной и время отвремени хмурилась. — Славик звонил, — заметила она со вздохом. —По поводу Акимова никаких новостей.

— Что с Олегом?

— А что с ним? Выпустят. У ментов от усердия крышапоехала, кроме Исаева, ухватиться не за что… — Ольга вздохнула. — Кто бымог подумать… К тебе они здорово цепляются?

— Нет, — пожала я плечами. — Мое алиби ихвполне удовлетворило.