У прокурора век недолог - Татьяна Полякова

Конечно, Ольга права, я размышляла об этом на следующийдень, сидя с чашкой кофе. Несмотря на конец сентября, утро выдалось солнечным.Хотелось распахнуть окна настежь, а еще смеяться без причины, хотя смешно мнене было. Окно распахивать я не стала: ночью подморозило, мокрая трава блестелана солнце. Я поднялась и решила вынести на помойку коробки, сложенные возледвери. Коробок было много, и спускаться мне пришлось раза три. В свой последнийпоход я столкнулась с женщиной, которая на днях приходила к соседке. Кажется,она говорила, что доводится Лене теткой.

— Здравствуйте, — сказала она. — Ленка непоявлялась?

— Я ее не видела.

— Куда же она делась? А вдруг в больницу попала?Машиной сшибло? И где ее искать? С ума сойдешь. — Женщина вошла в подъезд,а я со своими коробками устремилась к помойке. На обратном пути я догнала ее наплощадке между вторым и третьим этажами. — Астма у меня, — пояснилаона, опираясь на перила.

— Вам помочь? — предложила я, ощущая некоторуюнеловкость.

— Дойду.

Хлопнув дверью, я прошлась по квартире, высматривая, нет лиеще чего-нибудь такого, что следует выбросить. Убедившись, что очередной походотменяется, я сняла кроссовки, сбросила куртку и тут услышала душераздирающийкрик. На меня вроде бы столбняк напал, я стояла, привалившись к стене. Сердцебилось где-то возле горла. Потом, точно опомнившись, я выскочила на лестничнуюклетку.

Дверь в соседнюю квартиру, где жила неведомая мне Лена, былаприоткрыта. Крик несомненно доносился оттуда. Со второго этажа торопливоподнимались соседи, женщина и мужчина.

— Что случилось? — спросила женщина. Я испуганнопожала плечами. В квартиру мы вошли все вместе. Прямо на полу возле кухнисидела Ленина тетка, закрыв глаза и прижимая руку к груди. Услышав шум, онаповернулась к нам и с трудом вымолвила, кивнув на дверь ванной:

— Там…

Мужчина распахнул дверь, и у всех разом вырвался сдавленныйстон. Ванная была заполнена водой какого-то грязно-коричневого цвета, над нейнелепо торчала голова девушки со спутанными волосами и совершенно серым лицом.Глаза закрыты, рот разинут в жутком оскале. На плиточном полу с желтыми исерыми квадратами лежал кухонный нож, огромный и заляпанный кровью. Стенывокруг качнулись, потом быстро-быстро завертелись перед моими глазами.

— Закрой дверь, — крикнул кто-то. Дверь в ванную всамом деле закрыли, а я смогла отдышаться. Через пятнадцать минут приехаливызванные соседом “Скорая” и милиция. “Скорая” предназначалась Лениной тетке,сама Лена была мертва к этому моменту уже несколько дней.

Я с трудом добралась до своего дивана, отказавшись отмедицинской помощи, и вскоре пожалела об этом. Голову точно стянуло стальнымобручем. Услышав шум в подъезде, заставила себя подняться и вышла из квартиры.На лестничной клетке толпились жильцы. Молоденький милиционер в лихозаломленной набок фуражке пытался уговорить граждан разойтись. Его никто неслушал. Заметив меня, парень посуровел и сказал:

— Никуда не отлучайтесь, с вами хотят поговорить.

Соседи, вместе со мной обнаружившие труп, все еще находилисьв квартире убитой. Тетку Лены увезла “Скорая”. Я слово в слово повторила то,что до меня рассказала женщина, которую звали Анна Семеновна. Потом подписалакакую-то бумагу, прочитав ее, но так и не уразумев, что там написано, ивернулась к себе. Головная боль не проходила. Я легла, завернулась в плед ипопробовала уснуть. Увиденное недавно стояло перед глазами, я ни о чем не могладумать, и сон не шел. Где-то через час шум на лестничной клетке стих, ипривычную тишину время от времени нарушали лишь хлопки подъездной двери.

Зазвонил телефон, я не хотела снимать трубку, но потомподумала, что это могут быть из милиции, и протянула руку. Звонила Ольга.

— Чем занимаешься? — спросила она весело.

— Давала показания. Умерла моя соседка, Лена, изтридцать первой квартиры. Мы нашли ее в ванной.

— Кто это мы? — растерялась Ольга. — И чтоона делала в ванной?

— Не знаю. Пришла ее тетка. Я услышала крик. Мы вошли вквартиру, а Лена лежала в ванной…

— У тебя что, истерика? — всполошиласьОльга. — Я сейчас приеду. — А я поняла, что не в состоянии находитьсяодна в квартире, торопливо оделась и вышла на улицу. Ольга приехала на такси, явстретила ее возле арки.

— О господи, — пробормотала она. — Ты себя взеркале видела? Краше в гроб кладут. Поехали ко мне. Я звонила Славику, онразузнает, в чем тут дело… Славик объявился ближе к вечеру, заскочил домойперекусить, посмотрел на меня и покачал головой.

— Лучше б ты эту квартиру не покупала. Просто невезениекакое-то…

— Что с девушкой? — перебила мужа Ольга.

— С этой Леной? Типичный случай самоубийства. Девицавлезла в ванную и вскрыла вены на руках и ногах. Наверняка из-за большой любви,а может, из-за общего невезения. По мнению родной тетки, с головой у нее не впорядке, а осенью, как и весной, у психов обострение. Листья падают, жизньуходит, ждать от нее нечего, и единственный выход — кромсать вены. Однонастораживает, — вдруг посерьезнел Слава. — Девушка Лена пролежалатам несколько дней, точнее, со среды. А еще точнее будет известно послевскрытия. — Мы с Ольгой переглянулись.

— Лена покончила с собой в день, когда убилиАкимова? — пролепетала я.

— Похоже на то. Сразу появляется желание как-то связатьэти два происшествия. Скажу откровенно, у некоторых оно уже появилось.

— Каким образом связать? — нахмуриласьОльга. — Лена дважды пырнула ножом Акимова, затем с перепугу вскрыла себевены?

— А почему нет? — немного обидевшись на Ольгинязвительный тон, пожал плечами Славик. — Я знаю случаи и позатейливее.Пацан завалил экзамен, вернулся домой, поджег квартиру, чтоб, значит, родителине очень из-за двойки переживали. Могу еще предложить несколько историй навыбор. Полный бред, но люди иногда склонны совершать идиотские поступки.

— Зачем ей убивать Акимова? — вздохнула я.

— А как вам такая версия: девчонка видела убийцуАкимова, и в ней созрело желание вскрыть себе вены. Или не созрело.

— Ты хочешь сказать, что это могло быть убийство?

— Я ничего не хочу сказать. Без меня есть умные головы,которые во всем этом разберутся. Слушай, Алка, может, тебе у нас пожить? У тебяне подъезд, а какое-то отделение морга.

— Как ты можешь? — всплеснула руками Ольга.