Генетическая одиссея человека - Спенсер Уэллс

Нет, не встретились, но вопрос этот труден для понимания, и в ходе рассуждений на эту тему обнаруживается одна из самых важных вещей, которую нужно помнить при изучении истории человечества с помощью генетических методов. Когда мы изучаем образцы ДНК живущих сегодня людей для того, чтобы найти ключи к своему прошлому, мы в буквальном смысле изучаем их генезис — историю их генов. Люди наследуют гены от своих родителей, поэтому анализ генетической истории — это познание истории людей, несущих эти гены. В конечном счете, однако, пытаясь отследить прошлое, от которого нас отделяют несколько тысяч поколений, мы достигаем рубежа, когда просто нет различий в ДНК, способных поведать нам о тех далеких событиях. Как только мы достигаем этой точки, вариабельность человеческого генома не может больше ничего нам рассказать о наших предках. Мы все сливаемся в один генетический субъект — «Адама» в случае Y-хромосомы или «Еву» в случае мтДНК — существовавший в непостижимом прошлом. Хотя этот субъект и был реальным человеком, который жил в то время — общим предком всех живущих сегодня людей — мы не можем использовать генетические методы, чтобы рассказать о его предках. Мы можем задаться вопросом о том, как Адам и Ева соотносятся с другими видами (какой вид ближе человеку — с шимпанзе или горилла?), но мы ничего не можем сказать о том, что случилось с самой человеческой линией до этой точки слияния (точки коалесценции). Не осталось ничего, что «бритва Оккама» могла бы отрезать.

С точки зрения оценки дат коалесценции, это означает следующее: помимо того, что все люди современного типа произошли в Африке 200 000 лет назад (и, следовательно, гипотеза мультирегионального происхождения человека, столь излюбленная Куном и другими антропологами, несостоятельна), даты не слишком важны. Они не дают нам представления о времени возникновения нашего вида, в противном случае Еве пришлось бы долгое время ждать появления Адама. Они просто показывают время, когда мы перестаем видеть генетическое разнообразие в наших мтДНК и Y-хромосоме. Поскольку мтДНК и Y-хромосома — полностью независимые части нашей запутанной генетической ситуации, то, пожалуй, не так уж и удивительно, что они произошли в разное время. Ваши родители, например, родились в один и тот же день? Кроме того, для оценки генетических дат — так же как и археологических — используются некоторые предположения, которые не могут быть абсолютно точными. Поэтому-то в результате наших расчетов возраста Адама мы и получили временной диапазон от 40 000 до 140 000 лет, но наиболее вероятный возраст 59 000 лет. Как мы увидим в главе 8, разница в возрасте между Адамом и Евой больше, чем мы ожидали, и, вероятно, это результат тысячелетий сексуальной политики. Однако это не является свидетельством какой-то серьезной неопределенности в отношении эволюции человека. Возвращаясь к нашему примеру с Провансом, мужчины просто быстрее теряют свои рецепты супа, чем женщины.

Таким образом, главный вывод из нашей оценки возраста слившихся точек — Адама и Евы — заключается в том, что до той даты, которую мы смогли установить, за пределами Африки не было людей современного типа. С учетом того, что Y-хромосома возникла позднее, это означает, что все люди современного типа жили в Африке по крайней мере 60 000 лет назад. Это впечатляет: 60 000 лет — это же так давно! Но напомню, что здесь мы имеем дело с эволюционным масштабом времени. Обезьяны впервые появились в летописи окаменелостей около 23 млн лет назад — трудно вообразить столь колоссальную протяженность времени. Но если мы уплотним календарь событий до одного года, это позволит нам соразмерить даты. Представьте себе, что обезьяны появились под Новый год. В этом случае наши первые вертикально ходящие гоминидные предки — в сущности, первые обезьянолюди — появились примерно в конце октября. Homo erectus, который покинул Африку около 2 млн лет назад, появился в начале декабря. Люди современного типа возникли не раньше 28 декабря, и ушли из Африки не раньше Нового года! По эволюционным меркам с момента, когда люди покинули Африку и колонизировали всю планету, прошел всего лишь миг.

Учитывая, как недавно это произошло, можем ли мы видеть какие-либо свидетельства существования этих первобытных людей в африканцах, живущих там сегодня?

Самое интересное, что дал нам анализ Y-хромосом — это характер генетического разнообразия в Африке, который проявляется в распределении существующих на этом континенте древних генетических линий. Хотя все африканские популяции содержат более глубокие эволюционные линии, чем популяции за пределами континента, некоторые их них сохраняют следы действительно очень древних линий. Эти группы были найдены в Эфиопии, Судане и некоторых частях Восточной и Южной Африки. Генетический сигнал, которые они содержат, является очень хорошим доказательством того, что эти группы — то, что осталось от одной из самых древних человеческих популяций. В других группах эти сигналы утеряны, но сегодня эти восточно- и южноафриканские популяции все еще демонстрируют прямую связь с точкой коалесценции — с Y-хромосомным Адамом.

Эти популяции охватывают африканскую Рифтовую долину, распространяясь на юго-запад Африки, где люди племени сан (прежде называемые бушменами) имеют очень сильный сигнал разнообразия, что характерно для древних человеческих популяций. Также они говорят на одном из самых странных языков на планете, воспроизводя части слов с помощью щелкающих звуков (кликсов) — подобный звук мы могли бы издавать, управляя лошадью или имитируя капающий кран. Ни один другой язык в мире не использует щелкающих согласных в обычных словесных конструкциях, и эта удивительная особенность вдохновила лингвистов на изучение языковой семьи сан 200 лет назад, когда европейцы впервые колонизировали южную часть Африки. Языки этой семьи невероятно сложны. В английском языке, например, в повседневной речи используется тридцать один звук (две трети языков мира имеют от двадцати до сорока звуков), а !Ксу — язык племени сан («!» в слове «!Ксу» немного похож на звук откупоривающейся бутылки) имеет 141 звук. Хотя не вполне ясно, какие именно силы управляют возникновением языкового разнообразия, это число определенно указывает на древнее происхождение этого языка — точно таким же образом с течением времени накапливается и генетическое разнообразие.

То, что люди племени сан относятся к древней генетической линии, видно и по митохондриальной ДНК, и эти три вида независимых данных — особенности Y-хромосомы, мтДНК и языка — наводят на мысль о том, что племя сан представляет собой звено, напрямую связанное с нашими древними предками. Означает ли это, что наш вид возник в Южной Африке, а не в Рифтовой долине? Не обязательно, хотя значимость наших южных гоминидных предков в последние годы возросла, и некоторые современные палеоантропологи приводят доводы в пользу происхождения человека именно в Южной Африке. Совершенно ясно, что нынешняя территория проживания людей племени сан — лишь небольшая часть их исторического пространства, и останки скелетов, характерных для племени сан, были обнаружены в Сомали и Эфиопии в геологических слоях, относящихся к палеолиту. Некоторые из самых очевидных современных доказательств и на этот раз дает лингвистика. За пределами Южной Африки на щелкающем языке говорят только в одном месте — на востоке Африки. В Танзании народы хадза и сандаве говорят на очень непохожих друг на друга щелкающих языках, что подтверждает существование на территории от Рифтовой долины до Намибии широко распространенной некогда языковой семьи. Вполне вероятно, что область ее распространения была расширена сравнительно недавно вследствие миграции из Центральной Африки говорящих на языке банту популяций, которые за последние 2000 лет распространились на большей части Восточной и Южной Африки. Однако, похоже, что до прихода банту в Южной и Восточной Африке жили преимущественно племена сан.