Взлет и падение ДОДО - Николь Галланд

Если бы моя жизнь в последние месяцы не была заполнена очень странными событиями, я бы, наверное, заблокировала назойливую женщину и забыла. Вместо этого я закусила нижнюю губу и отправила личное сообщение: «Кто вы и что вам нужно?»

Я еще не успела разлогиниться, как пришел ответ: «Приезжай и забери меня. Элм-Хаус, Коммон-стрит, 420, Белмонт. Не заставляй меня ждать еще дольше. Ты хоть понимаешь, сколько я вытерпела?»

Я в недоумении уставилась на эти строчки.

«Я знаю, что ты онлайн, – пришло следующее сообщение. – У тебя рядом с именем горит зеленый кружочек. Приезжай немедленно. Я буду ждать с вещами у стойки регистрации».

Чуть поколебавшись, я напечатала ответ: «Чего вы от меня ждете?»

«Что с вашей помощью вновь смогу колдовать. Как ты обещала».

Через тридцать секунд я с ноутбуком под мышкой вылетела из двери, чтобы скорей добраться до Тристана.

Диахроника

день 290

В которой вносятся поправки

Я вбежала в подвальный офис, готовая сунуть Тристану под нос мою фейсбучную страничку. Однако он и Максы – осоловелые после бессонной ночи, но полные энтузиазма, – радовались результатам проверки, которая, очевидно, не выявила протечек. Здесь же были Фрэнк Ода (сияющий) и его жена Ребекка (со стоическим выражением лица). Они создавали очередную груду пустых коробок и полиэтилена, распаковывая вновь прибывшие микросхемы.

– Тристан, я нашла… – начала я, но он двигался со скоростью мультипликационного персонажа и ничуть не интересовался тем, что я могу сказать.

Поскольку он вроде бы направлялся в серверную, я забежала вперед, развернулась на сто восемьдесят градусов и преградила ему путь.

– Я нашла женщину, которая говорит, что умеет колдовать. Вернее, она меня нашла, – пояснила я, видя, что его глаза расширились от изумления. – В Фейсбуке. Лично мы не встречались.

Тристан нахмурился.

– Господи, только не соцсети, Стоукс. Не говори, что ты разместила объявление: «Ищу ведьм».

– Конечно, нет! Я подписала соглашение о неразглашении, и я знаю, что это значит. Не держи меня за идиотку, Лионс. Совершенно незнакомая женщина ни с того ни с сего прислала мне сообщение, что ждет меня, чтобы снова колдовать.

Тристан заморгал.

– Странно.

Я потянулась к сумке:

– Это у меня прямо…

Он поднял руку и мотнул головой.

– Стоукс. Я запрещаю тебе общаться с этой женщиной, кто бы она ни была, через социальные сети. Это совершенно не секьюрно. Поисками ведьм надо заниматься систематически – не сидя у себя дома в ожидании, когда тебя зафрендят сверхъестественные тролли.

– Ладно, если мы исключили Интернет и все современные средства связи, – сказала я, – какой ты предлагаешь систематический подход к единственной имеющейся у нас наводке?

– Ничего не делай, пока мы не взломаем Фейсбук, не выясним, кто она на самом деле, и не проверим ее анкетные данные. Оставь свой ноутбук Владимирам.

– И что мне систематически делать до тех пор?

– Поезжай в Салем.

– Мы уже это обсуждали. В Салеме никогда не было ведьм. Даже пуритане это в конце концов признали.

– Тогда не было, верно, – милостиво согласился Тристан. – А теперь у него репутация ведьминского места, и туда как магнитом тянет всякую такую публику.

– Откуда тебе это известно?

– Я раз через него проезжал. Там на каждом шагу всякая ведьмовская хрень.

– Отлично. Теперь я понимаю, что ты называешь «систематически».

– Попытайся взглянуть глазами моего начальства. Салем. Ведьмы. Поезжай туда. Попытайся найти ведьму, или кого-нибудь, кто ведет род от ведьмы, или хотя бы ДНК ведьмы – что угодно, просто чтобы я мог сказать, что мы над этим работаем. Мне надо установить контакт с Ливерморской лабораторией, у них там немерено гелия.

– Конечно, – сказала я, на миг пожалев, что нельзя попросить задание попроще, например, переводить с тартессийского.

Чувствуя себя абсолютной дурой, я взяла Тристанов джип и поехала в Салем, до которого было около часа езды. В этой машине и на этой дороге я чувствовала себя так, будто меня безостановочно лупят мешками гравия.

Как всякий сколько-нибудь примечательный новоанглийский городок, Салем состоял из ухоженных, прекрасно сохранившихся старинных домов и уродливой коммерческой застройки. Коммерческая застройка, впрочем, побеждала. Не обращая внимания на указатели к «Салемскому музею ведьм», «Салемскому дому ведьм», «Салемской ведьмовской деревне», спа-салону «Салемские ведьмы» и так далее, я нашла парковку, подивилась, как дешево она стоит, и пешком углубилась в старую часть города. У меня нет слов, чтобы описать, как не нравилось мне нынешнее поручение. Через три с четвертью века после того, как девятнадцать неповинных людей повесили ни за что ни про что, кучка нью-эйджевцев, чьи представления о колдовстве не имеют ничего общего с представлениями о колдовстве в семнадцатом веке, открыли свою лавочку на могилах жертв. Что за херня. Меня такая извращенная логика возмущает.

Просто чтобы отчитаться перед Тристаном, я зашла в несколько оккультных магазинчиков на пешеходной части Эссекс-стрит и сбежала оттуда, пока мне не стало плохо от запаха благовоний.

Вот еще пример того, насколько все определяется контекстом. Здесь я обмираю по благовониям. Если я впрямь застряла в Лондоне 1850-х навсегда, возможно, мне придется стать англиканской монахиней. Господи, надеюсь, до этого не дойдет.

Впрочем, ученый во мне все-таки победил, и я в конце концов посетила несколько подлинных исторических объектов. Снова и снова мне бросалось в глаза имя Мэри Исти – одной из жертв салемской истерии. Ребекка Ист, жена Фрэнка, упомянула, что происходит из этой семьи; буква «и» в фамилии потерялась за прошедшие три века. В типичной англосаксонско-протестантской манере Ребекка преуменьшила значение этого факта: мол, семьи в ту пору были очень большие, и несложно прикинуть, что у каждого второго или третьего белого американца есть предки из Салема. Но я чувствовала, что могу по крайней мере засвидетельствовать почтение.

И внезапно на меня накатило беспокойство, что время уже позднее и что-нибудь важное может произойти без меня. Так что я села в джип и, постояв в вечерних пробках, добралась до офиса. Не могу сказать, что сильно скорбела о неудаче своей поездки, ибо из нее вытекала возможность бесплатно поехать в Новый Орлеан, а это было круто замечательно.

Я приехала в офис под конец дня. Тристан спал на диване. Я стала готовить кофе в ультрасовременной кофеварке, доставшейся нам от изгнанных соседей. Пока она булькала и шипела, я от нечего делать машинально достала смартфон. На экране было сообщение от службы мгновенных сообщений Фейсбука.

«Буду ждать в вестибюле», – писала мне незнакомая венгерская женщина. Сообщение было отправлено в 9:04.