Спектроскоп души - Эдвард Митчелл

Князь тут же вскочил в полном здравии, по-русски позвал слуг, а потом подступил ко мне и потребовал объяснить, что здесь происходит и почему на нем нет одежды. Тифлисский ремесленник выглядел таким испуганным и недоуменным, каким ему и следовало быть. Короче говоря, незнакомец действительно добился успеха в лечении. Оба пациента снова были в здравом уме.

Я повернулся к незнакомцу и вручил ему тысячу рублей, заметив, что хотел бы встретиться с ним в отеле и побеседовать о странных методах его лечения. Однако он покачал головой и невозмутимо выскользнул из помещения».

В заключение доктор Джеймс Харвуд написал:

«Гипноз это был или не гипноз, но именно таким способом был излечен князь Михалскович. Больше ничего добавить к этому я не могу».

Данный случай стал грандиозной сенсацией двадцать лет назад. Все газеты об этом писали, все в обществе только об этом и говорили, и никто не знал, как к этому относиться. Спириты и гипнотизеры, разумеется, раздулись от гордости и чувствовали себя триумфаторами. Отрицать факт случившегося действительно было невозможно. Князь Михалскович был широко известной персоной, и его затянувшаяся болезнь, которая закончилась мономанией, ни для кого не составляла секрета. Внезапное обретение тифлисским ремесленником знания нескольких языков тоже было удостоверено выдающимися врачами, которые осматривали его и лечили в первые дни его безумия.

Несколько лет назад к доктору Джеймсу Харвуду, который по-прежнему жил в нашем городе, обратились его коллеги. Они потребовали, чтобы он изложил подлинные факты и таким способом восстановил честь профессии и свою репутацию. Уступая давлению, врач оставил достоверный отчет о лечении князя своему другу, взяв с того клятвенное обещание, что этот документ не будет опубликован до тех пор, пока князь и он сам не умрут и не будут похоронены. И вот теперь признание доктора стало известно всему миру. Его можно назвать странным и неожиданным, но вряд ли кто-то признает действия врача при достижении цели неоправданными.

Вот что доктор написал:

«Медицинский мир не будет слишком удивлен, когда услышит мое признание: да, излечение незнакомцем князя и ремесленника – это обман, и я знал это с самого начала, так как всю эту сцену придумал сам.

По моему убеждению, лучшие врачи должны были понять, что использование мною магических приемов при лечении безумного человека явилось одним из тех трюков, к которым доктора прибегают при лечении сумасшедших, особенно тех, кто подвержен сильнейшему самовнушению. Однако невероятное легковерие широкой публики оказалось для меня неожиданностью. В течение двух недель газеты продолжали обсуждать мой абсурдный отчет, медицинские светила и ассоциации завалили меня тысячами писем, и каждый, с кем я встречался, жаждал услышать пресловутую историю снова и снова.

Мне не оставалось ничего другого, как передать ту же версию всем исследователям, так как при лечении умопомешательства с помощью обмана чрезвычайно важно, чтобы пациент никогда не обнаружил, что врач всего лишь обманул его. Вот примерно такой же случай. Некий коммерсант однажды вообразил, что у него в голове находятся часы и что их беспрерывное тиканье мешает ему думать и спать. Когда его поместили в сумасшедший дом, то убедили, что он должен подвергнуться очень опасной операции по извлечению часов из головы. Его усыпили с помощью хлороформа и в безопасном месте сделали глубокий разрез. После того как он проснулся, ему вручили маленький часовой механизм с пятнами крови и заверили, что вынули эту штуку из его головы. Он поверил этому и выздоровел. Продолжив успешную коммерческую деятельность, он сумел составить себе огромное состояние.

К сожалению, конец этой истории ужасен. Однажды, через десять или даже двадцать лет, он встретил на улице врача, который излечил его от безумия. В ходе разговора доктор, шутя над его прежней мономанией, со смехом сказал: «Забавная у вас была фантазия, будто в голову к вам попали часы. Сейчас вам самому не смешно, когда вы об этом вспоминаете?»

Коммерсант изумленно взглянул на него. «Значит, вы тогда их не вытащили у меня из головы? Я так и думал! Я всегда так думал! Я никогда не верил вам! Я все время слышал, что они продолжают тикать. Вот приложите сюда ухо. Слышите, как они тикают? Неужели не слышите? Да вот же: тик-так, тик-так, тик-так!»

Человек снова сошел с ума. И теперь его нельзя было вылечить, так как он уже никому не верил.

Я решил устроить все куда лучше. Чтобы никто никогда не открыл мой секрет, я не стал никому ничего рассказывать. Ведь если бы хоть одно слово правды вышло наружу, оно рано или поздно тем или иным путем дошло и до князя.

К счастью, сохранению моей тайны помогло странное сходство болезни князя и тифлисского каретника. Я сумел перевести внимание медиков с моего магического трюка на реальный, всеми признанный факт удивительного совпадения по срокам и симптомам безумия князя и ремесленника. Нельзя отрицать, что такой случай является весьма редким в медицинской практике. Независимо от того, как это получилось, я не перестану об этом говорить как о реальном событии.

Нянькой князя Михалсковича в детстве была красивая грузинка, чей собственный сын рос, играл и учился вместе с князем до четырнадцати лет. Затем князь отправился в свои путешествия по миру, а его детский товарищ, ставший фактически его сводным братом, вернулся с матерью в Мингрелию, которая входит в состав российской Грузии, и там выучился на каретного мастера. Князь очень любил и няньку, и сводного брата и проводил много времени в горах Кавказа, чтобы находиться ближе к ним. В юности он был очень непоседливым, любил рыбачить и охотиться. Ему также нравилось возиться с инструментами и механическими устройствами, и он много времени проводил в каретной мастерской, работая вместе со сводным братом.

К несчастью, князь влюбился в ту же юную крестьянку, на которой собирался жениться его детский товарищ. Узнав о неверности своей невесты, молодой ремесленник в пух и прах разругался с князем. В тот же день, совершенно неожиданно, молодая женщина умерла. Оба влюбленных были в отчаянии. Оба покинули Мингрелию. Каретник отправился в Тифлис и стал там работать под вымышленным именем, чтобы князь не сумел его отыскать. Князь вернулся в Санкт-Петербург, и вскоре у него начались сильные приступы меланхолии. Тоска по сводному брату вместе с трагической смертью любимой в конце концов привели к развитию особой формы безумия, которая уже описана выше.

Молодой ремесленник продолжал работать в Тифлисе. Он никому не рассказывал о своем прошлом и не заводил друзей среди других работников. Закончив работу, он возвращался в свою лачугу, где и проводил остаток дня в полном уединении. Постепенно он тоже сошел с ума, внезапно вообразив, что является своим сводным братом, князем Михалсковичем. Такие случаи мономании, когда больной воображает себя великой и могущественной персоной, вполне обычны, так что это не привлекло бы к ремесленнику особого внимания, если бы он не заговорил на иностранных языках.

Прежде никто и предположить не мог, что простой рабочий знает какие-либо другие языки, кроме своего крестьянского диалекта. Ведь никто не подозревал, что он получил отличное образование и воспитание. Врач, которые его обследовал, сразу же объявил этот случай величайшим чудом века. Рассказы о внезапно открывшемся даре полиглота облетели весь мир и наконец дошли до меня. Вы уже знаете, что я дал указание доставить молодого человека во дворец князя. Его сразу же там узнали как сводного брата князя. Однажды, к моему удивлению, он стал расспрашивать о своем брате Павле. Я сразу же понял, что разум к нему возвращается, и сумел его полностью вылечить.