Братцы-сестрицы - Магнус Флорин

Кто-то говорит:

— Пора спать.

А я не хочу спать.

Я спросил братцев-сестриц:

— Почему вы такие молчаливые? Вы такие же молчаливые, как и раньше?

Я хочу переехать повыше. Я представляю себе, что нижний этаж общедоступен и предназначен для лечения простейших случаев, тогда как на этажах выше производится лечение более трудных и важных случаев.

Я хочу переехать на самый верхний этаж.

Январь. Я сказал братцам-сестрицам:

— Я все еще жив-здоров. Я еще не умер, меня не похоронили.

Они отвечают:

— Снеговик ты этакий.

Я спросил братцев-сестриц:

— Помните, как отец называл площадь Мортена Бычьей площадью?

Я спросил братцев-сестриц:

— Кто теперь владеет аптекой «Лев»?

Я предложил братцам-сестрицам подумать о таком случае:

— Я обращаюсь за консультацией к врачу по поводу болей в спине и получаю рецепт на небольшую одноразовую дозу морфина. Я наношу тонкий слой цапонского лака на рецепт. Иду в аптеку и получаю морфин. Отпустив лекарство, помощник аптекаря ставит на рецепте штамп «Аннулируется» резиновым штемпелем со штемпельной краской. Я забираю рецепт. Дома я осторожно смываю штамп. Поверхность рецепта выглядит совершенно чистой. В тот же день я иду в другую аптеку и получаю еще одну дозу морфина. Понимаете?

Братцы-сестрицы:

— Тебе пора отдохнуть.

Я:

— На следующий день мне удается раздобыть тройную дозу морфина. Я вижу, что могу изменить также и назначенную врачом дозу. Я увеличиваю дозу в десять раз. Еду в аптеку на окраине города, где принимают мой рецепт. Понимаете?

Братцы-сестрицы:

— Нас беспокоит, что ты все о болях в спине говоришь. А что там за аптека на окраине?

Существует время для посетителей.

Братцы-сестрицы спрашивают:

— Ты голоден?

Я чувствую запахи фарфоровой глины, американского масла, парижской зелени, чернильного порошка, мыльной коры, хлорофилла, исландского мха, негашеной извести и конского жира.

Я спросил братцев-сестриц:

— Вы все еще живы?

Братцы-сестрицы:

— Все мы живы и здоровы.

Я спросил братцев-сестриц:

— А коршунов помните?

Я спросил братцев-сестриц:

— Вы все сюда пришли?

Братцы-сестрицы:

— Мы принесли фрукты и конфеты, которые ты так любишь.

Братцы-сестрицы спрашивают:

— Писать хочешь?

Я спросил братцев-сестриц:

— Помните, как мы дополнительно латынь учили?

Они:

— Только ты ее учил.

Я спросил:

— И сколько это будет продолжаться?

Братцы-сестрицы:

— У нас все прекрасно. У нас есть работа и хорошие семьи. У нас и дети есть и внуки. Все тебе кланяются.

Кто-то говорит:

— Сон приносит здоровье.

А я не хочу спать.

Я спрашиваю братцев-сестриц:

— Вы ездили на машине в Чёпинг, Йокмок, Доротею и Экшё?

Братцы-сестрицы:

— Мы там много раз бывали.

Январь. Я упал.

Я сказал братцам-сестрицам:

— У вас морщины.

Братцы-сестрицы собрались вокруг меня и говорят:

— Послушай-ка нас. Ты устал и не очень хорошо выглядишь. Мы считаем, что тебе нужно отдохнуть. Нас какое-то время не будет. Мы скоро вернемся.

Я сказал:

— Молчите. И сидите тут.

Пришли какие-то люди и стали задавать мне вопросы.

Я их спрашиваю:

— Почему мне никто ничего не рассказывает?

Братцы-сестрицы говорят:

— Может быть, ты хочешь, чтобы мы тебя к окну передвинули? Ты увидишь как на улице играют дети.

Кто-то говорит:

— Вот и завтрак.

Я сказал братцам-сестрицам:

— Или я останусь здесь и умру, или же я сбегу.

Братцы-сестрицы:

— Куда же ты сбежишь?

Я:

— Вы-то постоянно сбегаете.

Я спросил:

— Что со мной?

Я сказал братцам-сестрицам:

— Хоть бы спели мне что-нибудь.

Братцы-сестрицы:

— Нам хотелось бы быть злыми. Хотелось бы бить тебя по рукам, изранить тебе лицо. Хотелось бы поковырять чем-нибудь острым у тебя в глазах и в ушах. Да как-то все не раскачаться.

Я пытаюсь отвечать на вопросы, которые мне задают.

Я спросил братцев-сестриц:

— Вы что, окончательно от меня отвалились?

Пришли люди и спрашивают:

— У вас братья-сестры есть?

Я отвечаю:

— У меня четыре сестры и пятеро братьев. Они:

— Как их зовут?

Я:

— София, Гунхильда, Рагнхильда, Гертруда, Ингвар, Сверкер, Рольф, Свен и Нильс.

Они:

— Где ваши братья и сестры проживают?

Я:

— Они же здесь. Скоро придут меня навестить.

Я вспомнил песню, которую пела мать:

— И вот из подземных рек поднялось бледное безумие.

Я сказал медсестре:

— Братцы-сестрицы часто меня навещают. Мне почти не удается побыть одному.

Кто-то говорит:

— Вот и обед.

Я спрашиваю:

— А братцы-сестрицы тут были?

Меня спрашивают:

— Давно вы здесь находитесь?

Я отвечаю:

— Вроде бы с прошлого месяца.

Они:

— А где вы были два месяца назад?

Кто-то говорит:

— Доброе утро. Хорошо ли спалось?

Я отвечаю:

— Я не спал.

Я вспомнил, как мать говорила: