Целительница будущего короля - Любовь Свадьбина

Небо неумолимо темнело. Закончив с волосами и предполагая, что получу приглашение на ужин, я надела красное платье целительницы и чёрное траурное сюрко с жемчужным узором по вырезу. Служанка как раз затягивала его боковые завязки, когда в дверь постучали.

Наверное, пора выходить на ужин.

В комнату нырнула ещё одна служанка. Быстренько, не глядя в глаза, поклонилась и выпалила:

– Её высочество Венанция желает видеть целительницу Эйну. Прямо сейчас.

У одевающей меня служанки дрогнули руки и сбилось дыхание.

Сопровождение из двух стражников не добавило спокойствия, хотя они не обязательно означали арест или что-то плохое.

Принцесса Венанция жила в той же центральной части замка, только выше.

В её покоях одуряюще пахло благовониями и было слишком много вещей: гобелены, картины, ковры, мраморные статуи обнажённых дев и юношей, оружие, столики, полки, книги, вазы, перья и сокол в золотой клетке, апельсин в кадке, жаровня с тлеющими углями. Красно-синий свет витражей пронизывал остатки захламлённого пространства. Слепящее великолепие, царство духоты. Даже на потолке взгляду не было покоя: там вились красно-золотые узоры, складываясь в раскинувшего крылья феникса.

Не удивительно, что среди всего этого драгоценного барахла я не сразу заметила лежащих между кресел у стены мастифов. Они уныло дёрнули хвостами, но не поднялись. От радости, что переполняла этих псов при Кайдене (а я почему-то уверена, что это та самая пятёрка), не осталось и следа. Глаза животных покраснели, словно от слёз, хотя дело, наверняка, в раздражающих глаза благовониях. Захотелось подойти и облегчить их страдания, но тут статуя между мраморными сражающимися юношами повернула голову, и я поняла, что это не холодный камень, а принцесса.

В тончайшей сорочке она сидела у зеркала в углу, почти скрытая фигурами мраморных юношей. Две служанки обтирали её стопы, третья подошла закалывать волосы. Глаза Венанции были обведены чёрной краской и казались огромными.

Я так растерялась, что, даже заметив её, задержалась с положенным поклоном, и этих секунд промедления оказалось достаточно: принцесса кивнула – тяжёлые ладони стражей легли на мои плечи, придавливая. Мои подломившиеся колени врезались в наслоение ярких ковров.

– Больше почтения, целительница, – принцесса Венанция наблюдала за мной через удивительной чистоты зеркало. Она взяла в руки кисть и обмакнула в баночку с краской. – Значит, ты подстилка Чигару?

К лицу прилила кровь, сердце заколотилось быстрее. Я попыталась подняться, но стражи сильнее надавили на плечи, не позволяя сдвинуться. Металлические перчатки защищали их от воздействия моей магии, так что я даже ослабить эту хватку не могла. Зубы заскрежетали от злости.

– Да или нет? – Венанция поднесла к губам красную кисть.

Зубы заскрипели сильнее, я смотрела в отражение ярко обведённых глаз и сгорала от бессильной злости.

Я не хотела признавать такое.

Я никогда не стану ни чьей подстилкой.

От ярости темнело в глазах. Принцесса Венанция сощурилась, кисть заскользила по её губам, окрашивая их в кровавый.

Цвет крови.

Для меня он не был страшным, он напомнил о моём призвании. О маме. О её потрясающем самообладании. Она учила ладить даже с безумцами, с самыми тяжёлыми больными. Она часто говорила: «Не так важно, что о тебе думают, главное, какая ты на самом деле». Нам оставалось утешаться только этим.

А ещё цвет крови напомнил, что в этой комнате меня, пожалуй, могут и убить за неправильный ответ.

Опустив взгляд, я кивнула.

Стало противно до невыносимости, я ожидала, что теперь стражники отпустят меня, но они держали крепко.

Звякнула кисть. Венанция поднялась со стульчика, не стыдясь почти прозрачной сорочки. Сияние маленьких ламп и красно-синий подкрашенный витражами свет очертили её изящную фигуру.

Покачивая бёдрами, огибая бесчисленные красивые, но хаотично сваленные вещи, напоминающие сказки о драконах и их пещерах с сокровищами, Венанция приближалась.

Она что-то взяла с одного из столиков, что-то металлически звякнувшее, но её бедро скрыло от меня этот предмет, и почему-то от этой неизвестности стало особенно страшно.

– Значит, подстилка Чигару, – Венанция стала обходить меня и стражников, всё так же держа неизвестный предмет скрытым.

Сердцебиение участилось до гула в ушах, каждая мышца звенела от напряжения.

Венанция остановилась за моей спиной, и я вспомнила о висящих на позорных столбах людях с иссечёнными спинами. В руке Венанции не мог скрываться кнут, но мурашкам бесполезно было это доказывать, они бегали и бегали по спине, холод сжимал внутренности.

Дыхание Венанции коснулось основания моей шеи, и я вздрогнула. Волоски вставали дыбом, сердце норовило выскочить из груди.

– Кайден подарил тебе белую лошадь, которая предназначалась мне, – прошелестела Венанция, и бархат жалобно затрещал, сюрко расходилось, расходились завязки платья. – Он подарил тебе чулки, которые предназначались мне среди других даров. – Венанция запустила руку под вырез декольте и дёрнула вверх сорочку. Распущенное платье позволило высвободить край шёлка. – Шёлковую сорочку, предназначавшуюся мне, Кайден тоже подарил тебе. И ты хочешь сказать, что это всё – приятный сюрприз для его приятеля?

Лезвие кинжала оказалось перед моим лицом, в его зеркальной поверхности я увидела ярко обведённые глаза Венанции: в них было чистое безумие.

Этим кинжалом она разрезала моё платье. Его сейчас приложила к моей скуле. Правда, плоской частью.

– А ведь даже если разрезать тебе лицо, это не поможет: через пару дней ты будешь как новенькая, целительница, – произнесла Венанция с сожалением и тут же воодушевлённо поинтересовалась: – Или не будешь? Может, проверим, насколько ты искусна в целительском мастерстве?

Я дёрнулась, но меня держали крепко.

Запустив пальцы в мои волосы, Венанция отвела кинжал, покачивала лезвием.

Оглушительный грохот перебил гул в ушах и заставил принцессу и стражей ослабить хватки. Статуи и вазы, цепляя друг друга, валились на пол, и в самом начале этой разрушительной цепочки, виновато склонив голову, стоял мастиф. Остальные лежали и поскуливали.

– Ах ты тварь! – Венанция отскочила от меня.

Служанки лихорадочно пытались удержать падающие вещи, цепная реакция захватила уже и полки, устроив вазопад.

– Держите! – Венанция перешла на визг.

Стражники метнулись спасать вещи, а нашкодивший мастиф, проскочив мимо них, ломанулся к двери. Створки, не выдержав удара, распахнулись. Мастиф замер в коридоре, оглядываясь на меня, будто приглашая.

Подхватив подол, я рванула к выходу. Пёс припустил дальше. Платье поползло вниз, я прижала его к груди и просто бежала по этим каменным разукрашенным страшным коридорам и лестницам. Бежала за мастифом. За ним же, не соображая, свернула в какую-то дверь.