Тот, кто приходит из зеркала - Кирстен Бойе

– Мы её упустили! – заорал первый. – Ищите всюду! Ищите под кустами! Ищите под деревьями! Ищите везде!

«Ищите глубоко под землёй!» – так они не кричали; и я сидела на полу пещеры с закрытыми глазами и колотящимся сердцем, втягивая в себя запах земли.

Затем они наконец удалились, и над поляной повисла тишина; они ускакали с гневными криками и так рьяно пришпорили лошадей, что их наполненное болью ржание долго отдавалось у меня в ушах.

Я открыла глаза. Со мной снова произошло что-то непонятное. Пещера, в которой я сидела, была тёмной, и чёрно-коричневая земля крошилась под моими пальцами. Где я? Куда я попала?

– Кролик? – прошептала я, хотя знала, что я тут одна.

Что же произошло? Я провела ладонью по стенам пещеры, и комок влажной земли оторвался под моими пальцами и упал на пол.

– Кролик? – снова прошептала я.

Как я могла думать, что ничего не боюсь?! Моё сердце продолжало колотиться как бешеное, и мне было совершенно безразлично, что обещало пророчество. Я боялась головорезов – боялась до полусмерти!

И если уж его приспешники были такими страшными, дикими и жестокими, то каким же окажется сам Дикий, которого я должна была победить?!

– Я не хочу всего этого! Не хочу быть Храбрым Воином! – прошептала я, ощущая себя бесконечно одинокой.

– Девочка? – раздался знакомый голос, и я была безумно рада его слышать. – Воительница? Анна? – Я впервые услышала в этом голосе заботу: – Или они её всё-таки поймали, а все их проклятья были лишь обманом? Где она может быть?

– Кролик! – вскричала я, хотя знала, что стены пещеры поглотят мой крик. – Подожди, я иду!

– Она же ещё совсем дитя! – хныкал снаружи кролик. – Я должен был это предвидеть! Я виноват! Мне уже давно следовало ей…

В этот момент я добралась до выхода из пещеры и на мгновение решила, что утратила разум. Передо мной расстилалась поляна, и над ней ярко светило солнце, как будто головорезов здесь никогда и не бывало. Но всё это вдруг сделалось огромным, и каждая травинка была высотой с дерево, и кролика было не видать.

– Кролик! – закричала я.

Надо мной колыхалась трава, высоченная и густая, и каждая травинка была созданием Дикого, которому она принадлежала, которому служила в этой войне – войне против врага, против Храброго Воина. И трава выросла почти до самого неба, и между её стебельками стояла я, беспомощная и крошечная.

И тут я услышала жуткий треск: стебли травы ломались под чьими-то тяжёлыми шагами – прямо на меня неслось гигантское существо.

– Так вот ты где! – воскликнул кролик, когда стих хруст поломанных травинок. – Боже мой, как это произошло? Ну, теперь будет весело!

Я не могла поверить своим глазам. Он стоял надо мной, ещё выше травы, огромный и необъятный как гора.

– Замечательно, премного благодарен, – произнёс кролик, и его дыхание едва не задуло меня обратно в пещеру. – Именно так мы всегда и представляли себе Храброго Воина. Теперь он карлик размером с редиску! Час от часу не легче!

– Кролик, я тоже не знаю, что произошло! – пролепетала я. – Я почему-то…

– …уменьшилась! – подсказал кролик, склонил голову и обнюхал меня, едва не повалив усами на землю. – Да-да, я вижу. Бог мой, как это могло произойти?! Головорезы тебя настигли? Они прикоснулись к тебе своими копьями? Как Дикому удалось сотворить с тобой такое?!

– Я же совсем крошечная! – прошептала я.

– В таком виде ты для него никакой угрозы не представляешь! – фыркнул кролик, и от его дыхания мои волосы разлетелись в разные стороны. – Это он ловко придумал!

– Зато так я смогла укрыться от его приспешников! – возразила я и указала на свою норку, слишком маленькую для кролика. – Зато они меня не поймали!

Кролик снова фыркнул, и на этот раз струя его дыхания опрокинула меня на землю.

– Хоть какое-то утешение! – гневно произнёс он. – Спряталась в мышиной норе! Храбрый Воин! Вот уж над нами посмеются!

– Мне всё равно! – Я вскочила на ноги. – Зато я жива!

И я решила, что сейчас не время переживать. Не нужно размышлять, почему я стала крошечной и что теперь с этим делать. Если я начну об этом думать, я погибну. Дикий меня заколдовал, и никто мне не поможет; но я всё ещё жива и пророчество всё ещё действует.

– Теперь я должна его победить, – сказала я, и мой голос слегка задрожал. – Как сказано в пророчестве. А дальше будет видно.

– Дальше будет видно! – фыркнул кролик. – И как ты собираешься это сделать? Вскарабкаться по его штанине до бороды и прокричать ему в ухо, что ты пришла, чтобы с ним сразиться? Уверен, от страха он помрёт на месте.

– Кролик, перестань! – сказала я. – Я тоже не знаю, как всё будет! Но если пророчество гласит, что…

– Пророчество! – вскричал кролик и стал вертеться вокруг своей оси, будто желая поймать свой коротенький хвостик. – Пророчество!

– Во что же мне ещё верить? – тихо произнесла я.

Кролик остановился и запыхтел, утомлённый своим танцем.

– Теперь уже всё равно, – сказал он и упал в траву, отчего под моими крошечными ногами задрожала земля. – Хуже уже не будет.

И как ни странно это звучит – меня это утешило.

Одно преимущество, по словам кролика, у моего нового роста всё же было: теперь мы будем продвигаться быстрее. Нести такого маленького человечка на спине было совсем не трудно, а поскольку теперь ему не приходилось приноравливаться к моей медленной ходьбе, мы могли уже с началом сумерек выйти из леса и добраться до Фермы-на-краю.

Кому-нибудь из вас доводилось ездить верхом на кролике? Да, знаю, я бы и сама рассмеялась, задай мне кто-нибудь такой вопрос – тогда, в моей прошлой жизни, когда моей единственной заботой были оценки по математике и хочет ли ещё Катя быть моей лучшей подругой. Когда я была такого же роста, как и все остальные, то есть довольно большой – нет, возможно, слишком маленькой для своего возраста, но всё же.

Теперь я была такой малюсенькой, что, сидя на спине кролика, могла зарыться глубоко в его шерсть, где было тепло и мягко, и я крепко держалась за неё.

– Всё хорошо? – спросил кролик, мчась через лес, и стволы деревьев со свистом проносились мимо, как в кино.

– Всё в порядке! – ответила я, и при этом мы оба знали, что ничто, ничто не в порядке.

Но сдаваться нельзя, сказала мама, когда папа вдруг однажды собрал вещи и переехал жить к той женщине с уродливыми ногами, с которой познакомился в своём спортивном клубе.

Конечно, поначалу мама плакала и орала на меня, как будто это была моя вина. Хотя моей вины в этом не было.