Старые долги - Фредди Ромм

До молодых людей не сразу дошёл смысл слов старухи.

– Вы что – не целовались никогда в жизни? – ахнула девушка.

– Нет! – твёрдо заявила собеседница. – Мне не до этих глупостей! Наше поколение твёрдо знало: надо строить коммунизм! А поцелуи всякие там, шашни безобразные, ухаживания – это всё буржуазные предрассудки! Бур-жу-азные! – со значением в голосе произнесла она, растягивая ненавистное слово, как палач – жертву на дыбе.

Галя потянула своего спутника за руку и шепнула:

– Пойдём отсюда!

Старушенция продолжала возмущаться, размахивать палкой, клеймить язвы капитализма, но молодые люди уже шли прочь. Девушка невольно раздумывала: чего стоят призывы к любви и патриотизму, если парня, уходящего завтра в армию, нельзя даже поцеловать без того, чтобы выслушать нотацию? Притом нотацию идиотическую, на уровне старческого маразма.

– Галя, прости меня, пожалуйста!

Девушка улыбнулась, хотя скорее для того, чтобы не огорчать кавалера.

– Что прощать, милый? Ты не виноват. – Она невольно засмеялась. – Когда мы с тобой начали целоваться, этой блюстительницы нравственности поблизости не было. Наверное, она заметила нас издалека и подошла, чтобы покритиковать. Давай просто погуляем!

И они двинулись не спеша, держась за руки, вдоль аллей парка…

Будильник зазвонил, сердитый и безжалостный, когда стрелки ещё только приближались к шести часам. Галя вздрогнула от неприятного звука, проснулась, потянулась к суровому прибору и выключила звук. Зевнула, потянулась: не хочется вставать, а пора. Без десяти семь обещала быть у военкомата. Проводить Женю, а потом заниматься другими делами.

В комнату заглянула заспанная мама:

– Доча, ты когда уходишь?

– Примерно через полчаса, – неуверенно сказала девушка. Она помнила, где находится военкомат, но сколько времени до него добираться… И как лучше – пешком или на автобусе?

– Сейчас сделаю завтрак, – коротко отозвалась мать, и девушка окончательно проснулась.

– Мамочка, что ты?! Я не успею! Мне только одеться…

– Пока оденешься, всё уже будет готово, не волнуйся! – деловито отозвалась мама, на этот раз из кухни. Галя бросила ещё взгляд на часы – о ужас, уже четверть седьмого! – и метнулась в ванную.

– Мама, ты не помнишь, сколько пешком до военкомата?

– Полчаса, только лучше на автобусе. Без двадцати подходит – как раз успеешь. И не спеши, время есть.

Последнее замечание Галя пропустила мимо ушей: и так макияж навести не получится, хоть бы причесаться более-менее… Она покончила с этим делом к половине седьмого, накинула первое попавшееся платьице школьных времён и бросилась к столу, на котором уже благоухали блинчики.

– Я вчера тесто приготовила! – улыбаясь, с гордостью заметила мать при виде изумления Гали.

– Спасибо, мамочка, милая! – поспешно запихивая в рот куски и бросая умоляющие взгляды на настенные часы, выговорила Галя. К чёрту диету, в другой раз о фигуре заботиться…

В тридцать пять минут седьмого она выскочила из квартиры. Ещё через три минуты застыла на остановке. Ну, и где же автобус?..

Она уже начала сожалеть, что не пошла пешком, когда – без четверти – на шоссе появился желанный объект. Дверь открылась… Галя не успела ужаснуться тому, как внутри набито – вцепилась в поручни, поднатужилась, влезла, сзади надавила дверь…

– Проездной! – пискнула девушка по привычке – и тут же спохватилась, что проездной-то у неё московский. Однако трепетать в ожидании контролёра было некогда, взгляд устремлялся в окно, за которым мелькали знакомые, но полузабытые очертания кварталов, зданий.

– Не скажете, когда военкомат? – придушенным голосом произнесла она, обращаясь к спине стоящей впереди женщины.

– Сейчас! – ответили ей из глубины автобуса. – Все выходим! – И девушка немного успокоилась. Автобус затормозил, с жалобным дребезжанием открылась дверь – и Галя чуть не упала, вылетев наружу под мощным напором других пассажиров. Отпрянув в сторону, чтобы не оказаться затоптанной, оглянулась: ага, вон там, у того здания, толпа, наверное, то самое и есть… Да, десятки пассажиров – молодые парни, сопровождаемые родителями, изредка девушками, – направились к этому самому зданию. Переведя дух, девушка присоединилась к остальным. Подойдя ближе, начала всматриваться в толпу…

Она чуть не вскрикнула от неожиданности, когда чья-то рука мягко охватила её ладонь.

– Женя!

– Милая, спасибо тебе, что пришла! – и, прежде чем Галя опомнилась, юноша, у которого за плечами оказался рюкзак, обнял её и поцеловал в щёку.

– Я тоже хочу! – произнёс кто-то рядом, и Галя шепнула новобранцу:

– Милый, не сейчас! Все смотрят!

– А мне всё равно, пусть глядят. Моя невеста – самая красивая в мире!

Галя почувствовала, что краснеет. Всё-таки, несмотря на поцелуи, она не была уверена, что действительно согласна выйти замуж за Женю. И потом – ну почему именно сейчас все эти уточнения? Ей пришло в голову, что юноша для того и форсирует объяснение, чтобы меньше рисковать получить отказ.

– А тебя никто не провожает? – поинтересовалась она, высвободившись из объятий.

– Мама болеет, – вздохнул молодой человек.

– В шеренгу по двое – становись! – выкрикнул зычный бас. Женя печально улыбнулся:

– Как жаль! Мне пора!

– Не волнуйся, я здесь! – ободряюще кивнула ему девушка. Кругом топали десятки ног, парни становились в шеренги, и Женя подчинился команде. Когда он занял своё место среди других, бросил взгляд на Галю, и та ободряюще подмигнула.

– Равняйсь! Смирно! – гремел бас. Рядом с Галей встали другие люди, провожающие своих мальчиков. Матери утирали слёзы, отцы сдерживали эмоции, но тоже не выглядели радостными. Кто-то толкался, и Галя поспешила сдвинуться, но так, чтобы не терять из поля зрения юношу, ради которого пришла сюда. Тем временем, началась поименная перекличка. Галя невольно вздрогнула, когда офицер назвал Женю и тот ответил: «Я!». Дальнейшее виделось как бы сквозь туман: тихие причитания женщин вокруг, выкрикиваемые имена-фамилии – и ответы призывников… затем – команда: «Напра-во!» – и мальчики зашагали, стараясь идти в ногу, к остановке, где уже ждали автобусы… Толпа вокруг Гали подалась назад, увлекая её с собой, и девушка оказалась рядом с автобусами, куда садились мальчики… Она с трудом не теряла из виду Женю, и тот старался встретиться с ней взглядом, когда только можно было…

Но вот последний из призывников сел в автобус – вернее, остался в проходе, держась за поручень – и машины тронулись. Галя помахала Жене рукой. «Я люблю тебя!» – прочитала по его губам. И автобусы скрылись за поворотом…

Вот и всё. Женя уехал в армию. Что теперь? Пойти домой, привести себя в порядок перед визитом к Филатову? Наверное, да, только мысли не о том… Галя вдруг с удивлением подумала, что если бы прямо сейчас надо было ответить на предложение Жени – сказала бы «да«…Глупо, ведь самой непонятно, какие чувства к нему – то ли сочувствие к вчерашнему однокласснику, которому на два года предстоит нелёгкая воинская служба, то ли действительно… Поцелуи – они были настоящие или просто чтобы утешить Женю? Пожалуй, первое. Из утешения так не целуются, вон как бабуля вчера взволновалась. И что же, думала девушка, я согласна ждать Женю? А когда он вернётся – выйду за него замуж? Впрочем, может, он сам ещё раздумает за предстоящие два года. Однако мысли неслись дальше, не слушая свою хозяйку. Как узнать, где будет служить Женя? Может, просто спросить в военкомате? – Приняв такое решение, Галя прошла к зданию, вокруг которого теперь почти никого не осталось – только двое офицеров переговаривались негромко. После недолгого колебания, девушка обратилась к ним: