Сделка с мажором - Таня Совина

То есть, учишься на четверки лови полторашку в месяц, учишься на отлично — четыре тысячи. Мне еще дополнительную тысячу накидывают. Это обязательно, даже если отказываешься от соцвыплат.

Искренне благодарю за совет и ухожу.

Около минуты топчусь наверху лестницы, не решаясь спуститься к архиву. Я была там однажды с парой одногруппников, и мне не было страшно. Но сейчас я одна, и любо у меня разыгралось воображение, либо внизу стало еще темнее. Не зря Ирка говорит, что моя любовь к олдскульным ужастикам до добра не доведет.

Еще и мигает единственная люминесцентная лампочка, отсветы которой попадают на нижние ступеньки.

Давай, Воронина, двигай булками. Ты не в фильме ужасов.

Делаю первые неуверенные шаги вниз.

Ага, только реальность иногда страшнее. Маньяки там всякие. Или извращенцы.

Еще в прошлый раз я задалась вопросом: почему нельзя было расположить архив в более светлом, чистом и… эм… нестрашном месте. Здесь же хранятся очень важные документы. Такие как дипломные работы прежних студентов, редкие экземпляры учебников, которые до сих пор не оцифровали, мумифицированные насекомые, тонны пыли.

Мои шаги гулко отдаются от бетонных стен, выкрашенных грязно-зеленой краской. Ощущение, будто кто-то следует по пятам. Жуть какая!

Сосредотачиваюсь на двери в конце коридора и ускоряю шаг. Из-за этого опрометчивого решения не сразу слышу, что из правого коридора, где находится аварийный выход, доносятся приглушенные голоса.

— Не лезь ко мне!

Слышу в последний момент и на меня вылетает разъяренный высокий парень.

Взвизгиваю и отпрыгиваю, хватаясь за бешено колотящееся сердце. В первое мгновение я не сразу понимаю, что это Лебедев. Часть мозга осознает, что это знакомый человек, но в то же время отказывается в это верить. В Мишином взгляде столько ярости, которая диссонирует с его обычным видом.

Я не понимаю, как милый парень может выглядеть настолько злым и отталкивающим.

Он на секунду закрывает глаза, и когда открывает в них снова полный штиль и добродушие.

— Полина, что ты здесь делаешь? Хотя, — он натянуто смеется, — прости, глупый вопрос. Здесь же только архив. Помощь нужна?

— Я… эм…

Испуг отключил мозги, и слишком внезапное предложение вводит в ступор.

От ответа меня спасает звонок Мишиного телефона.

— Закончишь, дождись меня здесь, — говорит он и скрывается в темном коридоре.

Не буду ждать. Сейчас быстренько возьму столько книг, сколько смогу унести и пойду в общагу. Пусть это не вежливо, но не хочу выходить под ручку с Лебедевым на глазах у всего университета.

С опаской покидаю архив и облегченно выдыхаю. Коридор пуст. Как можно тише крадусь к лестнице, надеясь, что Миша не услышит моих шагов или вообще ушел.

Заглядываю в темный коридор, где смутно светится зеленая надпись «выход» и окончательно расслабляюсь. Никого.

Внезапно из темноты ко мне шагает мощная фигура, и я уже готовлюсь сказать что-то типа «спасибо, Миша, помощь не нужна» или заорать во всю глотку. Но человек выходит на свет, и я удивленно выдыхаю:

— Ты?

Не ожидала его здесь увидеть, тем более не ожидала застать ссору с Мишей. Ирка же говорила, что они друзья.

Шокировано рассматриваю Дениса. Он одет почти как вчера, только выглядит свежее, бодрее… и злее. Белую футболку сменил на серую, на ногах черно-белые кеды, а в остальном те же черные джины и кожаная косуха. Кажется он, как и я, предпочитает неяркие однотонные вещи.

Ден в свою очередь сканирует меня с головы до ног и слегка морщится.

Не поняла. Чего он нос воротит, будто я из канализации вылезла?

Подумаешь черные толстовка, джинсы и кроссовки не брендовые. Зато чистые. Вчера я окончательно расправилась с глиной.

— Знаю, ты ждала другого, — язвит Денис, скрещивая руки на груди, — но он занят. Разговаривает на улице по телефону.

От ледяного взгляда, хочется съежиться и втянуть голову в плечи, но я держусь. Знаю, что заслужила такой тон. Если бы мне нагрубили день назад, вряд ли сегодня я раздаривала улыбки.

— Хорошо, что я тебя встретила, — слегка приподнимаю уголки губ, стараясь быть вежливой и игнорировать недовольство Дениса.

— О, сегодня ты уже рада меня видеть. Рассказали обо мне?

— Да, что-то вроде… — мямлю я.

Так, ладно, он злится, а я чего блею как напуганная овца. Распрямляю плечи и задираю подбородок, хотя это дается с трудом из-за подавляющей энергетики парня.

— Неважно, что мне рассказали, — говорю тверже. — Я хотела извиниться за вчерашнюю грубость. Мне не стоило на тебе срываться только потому, что ты оказался не в том месте…

— Хватит заискивать. Тебе не поможет, — грубо перебивает Денис и смотрит с недобрым прищуром.

— Не понимаю о чем ты. Извинения можешь не принимать — твое право. Но перед собой я совесть очистила. Надеюсь, больше не увидимся.

Перехватываю учебники поудобнее и обхожу Шувалова, собираясь выбраться из злосчастного подвала, пока еще и Миша не появился.

Успеваю сделать всего пару шагов, как Денис хватает меня за локоть и дергает на себя разворачивая.

— Я тебя не отпускал, — рявкает раздраженно.

— Я разрешения не спрашивала, — вторю ему.

Если бы взглядом можно было убивать, один из нас уже валялся бы хладным трупом.

Оцепенение спало. Да, меня все еще пугает ярость Дениса, но пресмыкаться я не собираюсь. Прожигаю Дениса гневным взглядом, он меня — замораживает.

— Может попросишь прощения привычным для тебя способом — на коленях и причмокивая?

Не успевает Шувалов договорить гадость, как моя ладонь взлетает и звонко припечатывает его по лицу. Надеюсь, очень больно.

— Достать мозги из задницы и думай, что говоришь, — шиплю ему в лицо. — Больше никогда ко мне не подходи и тем более не прикасайся.

Вырываю руку и бегу вон из архива, надеясь, что Ден не последует за мной для дальнейших разборок.

Внутри все кипит от злости и обиды. Он решил, что я кинусь ему отсасывать, потому что он богатый красавчик? Что я настолько себя не уважаю и проглочу унизительные слова?

Ну уж нет, пусть подавится своей наглостью или найдет себе меркантильную куклу, которая молча будет принимать его скотский характер.

* * *

— Ты чего такая бешенная? — спрашивает Ирка, когда я с грохотом ставлю тарелку с пловом и шумно падаю на стул.

— С Шуваловым поближе познакомилась, — рычу я и рассказываю подруге все, начиная со спуска в катакомбы.