Внешняя политика Священной Римской империи в X- XI веках - Дмитрий Боровков

В 973 году представители Харальда присутствовали на рейхстаге в Кведлинбурге и подчинили все свои земли власти Оттона с выплатой установленной дани, несмотря на циркулировавшие слухи о том, что Харальд собирается отложиться от империи[148]. По-видимому, они имели основания, так как в 974 году датский конунг опустошил земли за Эльбой. Ответом стало вторжение Оттона II. Конфликт удалось урегулировать после того как Харальд отдал в заложники своего сына, заплатил контрибуцию и обязался возобновить выплату дани императору[149]. Впрочем, еще при жизни Оттона II, в 983 году, датчане нарушили мир, совершив нападение на крепость Хедебю[150]. Сын Харальда Свен-Оттон (известный под именем Свена I Вилобородого) в середине 980-х годов сверг отца при поддержке его противников из числа язычников, но затем на несколько лет был изгнан шведским конунгом Эйриком Сегерселлем, который подчинил своей власти Данию и, по словам Адама Бременского, воевал с Оттоном III, которым был побежден[151].

Новый этап сотрудничества между Данией и Германией начался с избранием в германские короли в 1024 году Конрада II, которому удалось наладить отношения с Кнудом I Великим, сыном Свена I, объединившим под своей властью в 1016-1018 годах Англию и Данию. При посредничестве архиепископа Бремена Унвана, установившего дружеские отношения с новым королем, состоялись переговоры о заключении мира между Данией и империей[152]. Во время визита в Рим в 1027 году Кнуд I присутствовал на коронации Конрада II императорской короной[153]. Видимо, тогда же Конрад уступил Дании Шлезвигскую марку. Благодаря усилиям Унвана, также была достигнута договоренность о заключении брака между Генрихом III и дочерью датского короля Гунхильд (в немецких источниках она известна под именем Кунигунды или Кунелинды), помолвка с которой состоялась еще при жизни Кнуда 1 в 1035 году, а свадьба – через несколько месяцев после его смерти, в 1036 году[154]. Гунхильд скончалась в 1038 году во время эпидемии, ее дочь от брака с Генрихом, Беатриса, позднее стала аббатисой Кведлинбургского монастыря, который возглавляли представительницы правящей династии.

Дружественные отношения между Данией и Германией сохранились и после того как в 1042 году датское королевство захватил норвежский конунг Магнус I Добрый, которого посетили в Шлезвиге архиепископ Бремена Алебранд и герцог Саксонии Бернхард II[155]. Более жесткую позицию занял соперник Магнуса Свен II Эстридсен, племянник Кнуда I, который удерживал власть в Дании вплоть до своей смерти в середине 1070-х годов. Из-за заключения неканонического близкородственного брака он вступил в конфликт с преемником Алебранда на архиепископской кафедре Адальбертом, но впоследствии примирился с ним. Адальберт посетил Свена в Шлезвиге и предложил ему для заключения договора о дружбе нанести визит в Саксонию[156], который состоялся в 1053 году, когда Генрих III отпраздновал Пасху вместе с датским королем в Мерзебурге[157]. Свен II сохранил союзнические отношения и с сыном Генриха III – Генрихом IV, которому оказывал поддержку в первой половине 1070-х годов во время восстания жителей Саксонии[158].

До середины X столетия польское княжество находилось на периферии Европы, войдя в систему международных отношений лишь в 60-х годах, когда князь Мешко I установил контакты с империона I, сведения о характере которых противоречивы. Видукинд Корвейский называет Мешко «другом императора»[159]. По словам Титмара Мерзебургского, «Геро, маркграф Остмарка, подчинил императорской власти Лаузиц, Сельпули, а также Мешко с его подданными»[160]. То есть, польский князь являлся не просто союзником, а вассалом императора. Принятие Мешко I христианства, предшествовавшее его браку с Дубравкой, дочерью чешского князя Болеслава I (польские анналы – рочники – относят эти события к 965-966 годам) и учреждение первой польской епархии в Познани в 968 году, способствовали его вовлечению в орбиту имперской политики.

Как и немецкие маркграфы, Мешко I боролся со славянскими племенами Поморья, но общность стратегических интересов отнюдь не гарантировала ему лояльности других вассалов императора. Как сообщает Титмар, во время пребывания Оттона I в Италии в 972 году «Ходо, почтенный маркграф, собрав войско, напал на Мешко, верного императору и платящего ему дань вплоть до реки Варты… Вступив в сражение с Мешко в день святого Иоанна Крестителя и сначала побеждая, они затем были разбиты братом Мешко – Цидебуром». Об экстраординарности ситуации говорит вмешательство самого императора, который отправил из Италии послов «велевших Ходо и Мешко, если они хотят сохранить его милость, оставаться в мире до тех пор, пока он сам не придет, чтобы разобрать причину спора»[161]. Вероятно, этот инцидент был урегулирован весной 973 года во время рейхстага в Кведлинбурге, куда Мешко прислал в качестве поручителя своего сына[162].

Смерть Оттона I привела к разобщению имперской элиты. Под 974 годом в Больших Альтайхских анналах сообщается, что князья Чехии и Польши вошли в соглашение с герцогом Баварии Генрихом II Сварливым и епископом Авраамом Фрейзингенским, которые выступили против Оттона II. Императору достаточно быстро удалось нейтрализовать герцога, который был заточен в Ингельхайме, откуда позднее бежал, и епископа, который был сослан в Корвейское аббатство, а также привести к покорности чешского князя. Конфликт с Польшей был исчерпан, вероятно, в конце 970-х годов, когда был заключен брак Мешко I с дочерью Дитриха, маркграфа Северной марки, Одой, монахиней в Кальбе. Хотя этот союз, противоречивший каноническим правилам, вызвал недовольство немецкого епископата, «ради блага отечества и укрепления необходимого всем мира дело не дошло до разрыва, а напротив, было достигнуто спасительное примирение» – сообщает Титмар[163].