Зачем России Марин Ле Пен - Владимир Большаков

Политическую ориентацию люди меняют гораздо чаще, чем сексуальную. Есть, однако, такие стойкие убеждения, как патриотизм, который проявляется как в левой, так и правой части политического спектра. Патриотизм нередко становится политикой в результате длительного национального унижения тех, кто провозгласил его делом своей жизни. Знаменитый Мюнхенский путч наци был демонстрацией протеста против версальского унижения Германии. Ле Пен здесь не исключение, а скорее подтверждение этого общего правила. Он пережил несколько таких унижений. Ему было 16 лет, когда Гитлер оккупировал Францию. Ле Пен ушел в ряды Сопротивления, стал партизаном (маки) и доблестно сражался вплоть до освобождения своей родины.

Трудный путь «черноногих»

После Второй мировой Франция стала свободной. Но свободными захотели стать и ее колонии. Послевоенный развал империй не миновал и Французскую колониальную империю. Поначалу французам пришлось уйти из Индокитая после поражения в битве при Дьенбьенфу (март-май 1954 года). Затем они последовательно ретировались из других своих колоний в Азии, Океании и в Африке. Самым тяжелым и трагическим был для французов уход из Алжира, который они считали неотъемлемой частью Франции. Ле Пен, как японские «последние солдаты императора», которые воевали еще с десяток лет после окончания Второй мировой войны с американцами, прячась в азиатских джунглях, оставался до конца солдатом Империи.

В мирную жизнь он вернулся именно с менталитетом этого солдата и с ним же создавал свою партию, которую назвал «Национальным фронтом». Под стягом этого «Фронта» он боролся за французскую Францию и европейскую Европу. На этот раз он выступил против нашествия новых завоевателей – нелегальных иммигрантов и исламистских джихадистов, которых объявил главной угрозой европейской христианской цивилизации в XX веке.

Свои первые шаги в политике Ле Пен сделал еще в Сорбонне, где после освобождения Франции он начал учиться на факультете права. Там он примкнул к правым студенческим группам и вскоре стал одним из лидеров парижского студенчества. Тогда, после войны быть правым было не только не модно, но и опасно. В студенческом движении задавали тон коммунисты и левые социалисты. Ле Пен не всегда побеждал своих идейных противников в диспутах. Но почти всегда – в уличных драках с леваками, в одной из которых ему повредили левый глаз, к которому зрение так и не вернулось. На мир он стал смотреть только правым. В 50-е годы, получив сертификат профессионального юриста, Ле Пен окончательно сделал свой выбор, примкнув к одной из правых националистических организаций. Франция в те годы вела две войны в своих бывших колониях – одну в Индокитае, а другую в Алжире. С 1954 по 1955 год Ле Пен служил в войсках Иностранного легиона. Был офицером воздушно-десантного батальона, участвовал в военных действиях в Индокитае и Алжире. В 1955 году работал журналистом в газете La Caravelle – печатном органе легионеров.

Ле Пен (крайний справа) в Алжире

В 1954 г. после тяжелых поражений от партизанской армии Вьетмина французы оставили Индокитай. Но Франция была втянута в новую колониальную войну, на этот раз в Алжире, который был захвачен французами еще в 1830 году. С тех пор там обосновались сотни тысяч переселенцев из метрополии. К 1950 году из 9 миллионов жителей Алжира 1 миллион 200 тысяч составляли французы. В колонии их называли «pieds noirs» («черноногие»), поскольку они носили, в отличие от туземцев, кожаную обувь. Юридически Алжир не считался колонией. Его три департамента стали составной частью французского государства.

Поначалу в Алжире сторонники его независимости, среди которых немало было радикальных исламистов, не пользовались большой популярностью. Многие алжирцы привыкли считать себя французами. Требования независимости усилились во время Второй мировой войны. 8 мая 1945 года, в день Победы, который во Франции отмечают именно в этот день, алжирские националисты устроили в Сетифе массовую демонстрацию. Она переросла в бунт после того, как французский полицейский застрелил 26-летнего Бузида Сааля за то, что он нес алжирский флаг. И заполыхало. Исламисты пошли громить дома французов по всей стране. Считается, что всего в ходе волнений погибло тогда 102 европейца. Среди них было много евреев. Французская армия ответила на это бойней с применением артиллерии, танков и авиации. Репрессии продолжались несколько месяцев и унесли жизни тысяч алжирцев. Трупов было настолько много, что их зачастую не могли захоронить, поэтому мертвых бросали в колодцы, сбрасывали в горные пропасти в горах Кабилии.

Американский журналист тогда писал: «Началось, так сказать, открытие охоты на людей. Колоны (солдаты колониальных войск. – В. Б.) действовали в группах по 20 или 30 человек. Прежде чем быть расстрелянными, жертвы должны были рыть себе могилы. Алжирских заключенных из тюрем города Кеф Эль-Бумба вывозили на расстрелы за город. Вблизи Гелиополиса трупы, облитые бензином, сжигались прямо на площади или в печах для обжига извести. Иногда группы заключенных связывали цепями или веревкой и давили гусеницами танков. Грудных младенцев брали за ноги, чтобы, размахнувшись, разбить им головы о камень. Танки и артиллерия, поддержанные авиацией, уничтожали все очаги инакомыслия. Это был верх ужаса» (Martin Windrow, Mike Chappel. The Algerian War 1954–62. – Osprey Publishing/Men-at-Arms, выпуск № 312, 1997. С. 4.). Известный французский адвокат Жак Верже говорит, что самые минимальные оценки – 10 тысяч погибших, но, в соответствии с оценками американского посольства, в ходе Алжирского восстания 1945 года было убито 45 тысяч человек (Вооруженная борьба народов Африки за свободу и независимость. Под ред. Тягуненко В. Л… М.: Наука, 1974. С 170).

Пролитая кровь, особенно кровь невинных, всегда призывает к отмщению. Так и получилось. Алжирцы событий 1945 года не забыли даже после того, как их выступления были жестоко подавлены. Все это французам аукнулось в полной мере. Война в Алжире началась в ночь на 1 ноября 1954 года, когда отряды повстанцев атаковали ряд французских объектов в Алжире. Однако настоящая война развернулась после Филиппвильской резни в августе 1955, когда повстанцы впервые совершили массовое убийство мирного населения (там вырезали 123 человек, в том числе 71 европейца) в городе Филиппвиль (сейчас Скикда). Французская армия и ополчение колонов отреагировали на это так же, как и в 1945 году, убив сотни, а возможно, и тысячи алжирцев – оценки расходятся на порядок.

Конечно, это была трагедия. К началу войны в Алжире проживали уже до пяти поколений «черноногих». Из их числа вышло немало деятелей культуры и политики Франции. Самым знаменитым «черноногим» был, пожалуй, философ и писатель Альбер Камю. Вот их-то изгнания или уничтожения всех алжирских европейцев и добивались с самого начала арабы, поднявшие в 1954 г. восстание в Алжире. Требование мятежников к французам сводилось к лозунгу «Гроб или чемодан». Иначе говоря, – убирайтесь из Алжира или умрите здесь! Причем добивались этого, прежде всего, те, кому французская «колонизация» Алжира не принесла ничего кроме пользы. Влияние французского языка и культуры в Алжире было настолько велико, что до недавнего времени многие алжирцы считали его родным, а по-арабски не понимали и не говорили. Только насильственная арабизация в 90-х годах XX века сумела переломить этот тренд. За долгие годы во Французском Алжире сложился крупный (более 20 % всех арабов и берберов) слой «франко-мусульман», то есть местных арабов, полностью офранцуженных в языковом и культурном плане, отличавшихся от «черноногих» лишь мусульманским вероисповеданием.