Дело об искривленной свече - Эрл Стенли Гарднер

В течение долгого времени я боролась с этим и сомневалась внеобходимости того шага, который все же предпринимаю. Думаю, ты и сам распозналсимптомы моего душевного состояния, но боялся поставить окончательный диагноз.Точно так же, как сначала боялась я. Короче, Фред, я люблю Дуга, и этим сказановсе! Дело вовсе не в том, что ты сделал или чего не сделал. И теперь уже ниодин из нас не в состоянии ничего изменить. Ты всегда поразительно хорошоотносился ко мне, я буду и впредь уважать тебя и восхищаться тобой.

Признаюсь, я чувствовала себя одинокой последние четыре-пятьнедель, когда каждая минута твоего времени, днем и ночью, была целиком отданатвоему бизнесу. Но я понимаю, что это крайне важно, ты уже многого добился и вбудущем получишь кучу денег. Прими мои поздравления. Едва ли нужно добавлять,Фред, что я не хочу от тебя ни цента. Можешь подавать на развод и оформлять всенеобходимые документы. Твой адвокат все тебе скажет. Я надеюсь, что мы навсегдаостанемся друзьями.

Прощай, дорогой!

Твоя Дафна».

– Приятная записка, – сказал Мейсон.

– Она писала совершенно искренне, от начала и до конца! –уверил Ван Ньюис.

– Должно быть… Кто такой Дуг?

– Человек, с которым она собиралась встретиться вСан-Франциско.

– Какая поразительная осведомленность… Как его полностьюзовут?

Ван Ньюис улыбнулся и покачал головой:

– Честное слово, мистер Мейсон, все имеет предел. И вы этопрекрасно понимаете.

– Предел чего?

– Предел того, насколько глубоко я могу втягивать другихлюдей в эту историю.

– Ерунда! Мы не в игрушки играем, а занимаемся расследованиемубийства. Так кто же такой этот Дуг?

– Боюсь, что я не имею права сообщать вам это.

Теперь Ван Ньюис говорил формально и с достоинством.

Мейсон резко вскочил на ноги и отодвинул стул.

– Прекрасно, Ньюис, благодарю за то, что вы мне сообщили.

– Могу ли я быть уверенным, что вы сохраните все это втайне?

– Нет, разумеется.

– Но, как я понял, у вас были именно такие намерения.

– Значит, вы неправильно меня поняли.

– Я подумал, что в противном случае вы передадите информациюполиции?

– Абсолютно верно.

– Так вы не собираетесь этого делать?

– Почему? Я как раз намерен им ее передать. Единственное,что могло бы помешать мне это сделать, – это уверенность в том, что по весьмавеским причинам от этого следует пока воздержаться.

– Уверяю вас, что данная нелепая история не имеет никакогоотношения к смерти Фреда. Это дело рук кого-то еще.

– Вы говорите, этот человек, Дуг, в Сан-Франциско?

– Да.

– Он ей когда-нибудь писал?

Ван Ньюис не смотрел в глаза адвокату. Мейсон присвистнул:

– Не будьте так наивны. Полиция сейчас же выяснит. Онипредложат ей отчитаться за всю пятницу буквально по минутам. И если она солжет,то окажется в весьма затруднительном положении.

– Полиция не найдет никаких писем! – воскликнул Ван Ньюис.

– Вы хотите сказать, что они уничтожены?

– Нет, я имею в виду, что полиция их не найдет!

Мейсон неожиданно протянул руку и завладел портфелем,который Ван Ньюис оставил возле своего стула.

– Надо понимать, что они здесь?

– Мистер Мейсон, пожалуйста, это же не мой портфель!

Мейсон повернулся к Делле Стрит:

– Вызови сюда лейтенанта Трэгга!

На мгновение воцарилась напряженная тишина. Делла подняласьс кресла и подошла к телефону. Ван Ньюис молчал, пока она не подняла трубку,после чего произнес:

– Положите на место трубку, мисс Стрит. Письма в правомотделении портфеля, мистер Мейсон.

Делла отошла от аппарата. Мейсон с невозмутимым видомраскрыл портфель, вынул письма и сунул всю пачку себе в карман.

– Что вы собираетесь с ними сделать? – переполошился ВанНьюис.

– Изучить. И если ваше заверение о том, что они не имеютникакого отношения к убийству, соответствует истине, я верну вам их в целости исохранности.

– В противном же случае?

– В противном случае они останутся у меня.

Мейсон двинулся к выходу, но перед дверью задержался:

– Значит, обнаружив эту записку, вы помчались в аэропорт?

– Да.

– Но вы же должны были встретиться с Милфилдом?

– Я забрал нужные ему бумаги, как он просил, после чегопоспешил в аэропорт.

– Где вы его встретили?

– Перед отелем. Он торопился в яхт-клуб. Я бы сказал, что онбыл сильно возбужден.

– Из-за чего?

– Какие-то деловые проблемы. Кто-то его оклеветал.

– Бербенк?

– Я так понял. Однако у меня было слишком много своих забот,чтобы выяснять подробности. Фред очень спешил. Мне не хотелось его задерживать,раз у него была назначена встреча с Бербенком. Бербенк и Милфилд договорилисьвстретиться в шесть часов в клубе. Бербенк намеревался пригнать свою шлюпку сподвесным мотором на якорную стоянку ровно в пять.

– Понятно. Так что вам пришлось у отеля прождать полчаса,прежде чем появился Милфилд?

– Да, целых тридцать пять минут, чтобы быть точным, я торчалв ожидании у входной двери.

– Что его задержало?

– Не знаю. Я не спрашивал, но видел, что он страшно взволнован.

– А миссис Милфилд все еще находилась в аэропорту, когда вытуда приехали?

– К счастью, да. Ей не удалось достать билет, она стоялапервой у кассы, где продают возвращенные билеты.

– Так что вы привезли ее назад?

– Да.

– Показали ей найденную вами записку?

– Да, конечно.

Мейсон очень серьезно заявил:

– Я буду хорошенько все это обдумывать.

Ван Ньюис с достоинством произнес:

– Очень сожалею, что вы не в состоянии смотреть на миссисМилфилд такими глазами, как я.

– Именно поэтому я и хочу немного подумать. И о ней в томчисле.