Сигнал из прошлого - Мила Бачурова

Веронике не пришлось изображать шок. Она во все глаза смотрела на следователя, который, рассказывая, как ни в чем не бывало орудовал ложкой.

–Я удовлетворил ваше любопытство?– спросил он, бросив взгляд на Веронику.

–Эм… Почти. Я… Подскажите, а где именно нашли мою тетю?

–Возле дерева, справа от дорожки, примерно в пятидесяти метрах от входа в парк,– доложил Михаил Федорович.

–Вы так хорошо запомнили…

–Она была первой,– пожал плечами следователь.– Места́, где находили другие трупы, точно могу не вспомнить. Остальные, надеюсь, не ваши родственники?

От холодной иронии в его голосе Веронику опять пробрала дрожь. Сукин сын, как рентгеном просветил.

–А почему вы называете убийцу Сигнальщиком?

В списке, который составил Тимофей, было еще немало вопросов, но этот момент показался Веронике важным.

–А…– Следователь, разделавшись с гречкой, взялся за компот.– Это то, что сейчас модно называть «визитной карточкой» убийцы. Тела находили поутру, потому что срабатывал будильник.

–Будильник?

–Знаете, были в те годы такие часы, под пейджер. Мода пришла и ушла, не задержавшись. Но наш парень почему-то оставлял эти часы на каждой жертве. Утром срабатывал будильник, и кто-нибудь находил труп. Он как бы подавал сигнал.

–То есть «визитная карточка»– часы?– уточнила Вероника.– И что это значит?

Михаил Федорович пожал плечами:

–Мне всегда казалось, что разбираться в том, как работает голова психа,– верный способ самому съехать с катушек. Настоящая оперативная работа проще и эффективнее.

–Но ведь вы его так и не поймали,– сказала Вероника.

Зря.

Лицо Михаила Федоровича неуловимо изменилось, взгляд сделался холоднее. Он залпом допил компот и поставил его на поднос. Встал.

–Постойте,– растерялась Вероника.– Простите, я…

–Время,– отрезал следователь и, сняв со спинки стула пальто, вышел из столовой.

Вероника проводила его взглядом.

–Сигнальщик,– пробормотала она.– Ну… надеюсь, Тиша не сильно рассердится.

–Часы?– переспросил Тимофей.

Он сидел на стуле, соединив перед собой пальцы рук. Выглядело так, будто пытается сотворить какое-то магическое действо, настолько сосредоточенно смотрел на свои ладони.

–Часы,– подтвердила Вероника.– Я погуглила по дороге сюда – были такие, ага. Их давным-давно не производят. Такая фигулинка на цепочке, носили на поясе. Уж насколько сама идея пейджера была идиотской и тупиковой, но это – вообще за гранью. Что может быть в башке у человека, который выбрал такую «визитную карточку»?– Вероника пальцами показала кавычки.– Понимаю, думать – твоя работа. Но мне кажется, там орудовал какой-то невеликого ума школьник.

–Школьник, который убил семерых взрослых людей и ушел безнаказанным,– уточнил Тимофей, не спуская глаз со своих рук.

Вероника ходила взад-вперед по небольшому свободному пространству гостиничного номера.

–О’кей, Шерлок,– сказала она.– Твоя версия?

Тимофей поморщился:

–Шерлок Холмс не занимался расследованиями серийных убийств. По крайней мере, в своем каноническом воплощении. Он работал с нормальными людьми, которые совершали конкретные преступления, исходя из конкретных мотивов. Стезя Шерлока Холмса – математика. Скука. А то, чем занимаемся мы, ближе к эзотерике. Многие бы сказали – «к психологии», но мне кажется, что это слово лишь накладывает ограничения.

–Ты тему-то не меняй,– бросила на него взгляд Вероника.– Что могут означать эти дурацкие часы?

Она достала смартфон и, потыкав в экран, показала Тимофею нагугленную фотографию подобных «пейджеров» на цепочке. Он кивнул, бросив лишь беглый взгляд.

–У меня пока слишком мало данных, чтобы делать выводы,– сказал Тимофей.– Я могу сходу выдвинуть штук пять гипотез. Например, сама идея часов. Время. Уходящее время, наступающее время. Девяностые были сложным периодом, для одних жизнь закончилась и наступил ад, для других она, наоборот, только начиналась. Возможно, убийца хотел сказать что-либо об этом, но, на мой взгляд, получается слишком уж пространно. Вторая версия – напоминание. У кого-то были такие часы, и это врезалось убийце в память. У кого-то, кого он потерял. Или у кого-то, кто причинил ему боль. Вполне жизнеспособная версия. А может быть, права ты.

–В том, что он – тупой школьник?– удивилась Вероника.

–Нет. Подобный уровень абстракций не свойствен детям. Ты назвала эти часы идиотскими, тупиковыми. Возможно, убийца так и считал. Тогда этот жест – плевок в лицо обществу, породившему подобную нелепость.

–У-у-у, да он – поэт,– усмехнулась Вероника.

–Люди без воображения не становятся серийными убийцами.– Тимофей опустил руки на колени, его взгляд впился в Веронику.– В какое время срабатывал будильник?

–Я… не знаю,– растерялась она.

–Как ты могла не спросить? Это ведь очевидный вопрос!– В его голосе зазвучало раздражение. Тимофей легко начинал злиться, когда не мог получить простейшей информации. К людям он относился примерно как к компьютерам, а уж компьютеры у него никогда не зависали и не отказывали в запросе.

–Ну извини, этот следак дал мне меньше двадцати минут!– развела руками Вероника.– Однако если он и завтра будет обедать там же, я с ним встречусь еще раз. Будем надеяться, он ценит в людях настойчивость.

Вероника промолчала о том, что Михаил Федорович, похоже, легко раскусил ее ложь. Он явно не повелся на сказку про двоюродную тетю и сбор информации для генеалогического древа. Старой закалки мужик… Люди, живущие сегодняшним днем, привыкли верить во все что угодно, потому что чудиков вокруг – вагоны. Но Михаил Федорович все еще жил «в тогда», сводя все новые реалии к привычным понятиям. Неудивительно, что Вероника, с ее плохо объяснимым интересом к делу двадцатипятилетней давности, прошла у него по категории «журналистка». И ведь что самое обидное – по сути-то он был прав. Несмотря на то что слово «видеоблог», скорее всего, бывшему следователю вообще ни о чем не скажет.

–И скажи на милость, зачем я написал тебе столько вопросов, из которых ты задала едва ли четверть?– продолжал гундеть Тимофей.

–Слушай, отвали, а?– вспылила Вероника.– Не нравится, как я работаю,– бегай на встречи сам!

Ей показалось, что в глазах Тимофея мелькнуло нечто, похожее на страх. Вряд ли он боялся потерять ее, как человека. Скорее уж – представил, сколько сил и времени убьет на поиск замены. И сколько лет будет к этой замене привыкать.

–Ладно,– смягчилась Вероника.– Попробуем что-нибудь улучшить.

Она поднесла телефон к уху и застыла.

Тимофей смотрел на нее, затаив дыхание. На его глазах свершалось великое чудо общения с внешним миром. Сам Тимофей без проблем звонил только ей, и то, как подозревала Вероника, минут по десять настраивал себя на этот поступок, разрывающий его стройную и ладную вселенную пополам.