Его любимая девочка - Татьяна Михаль

Моё лицо вспыхнуло от стыда, так как сразу я явственно вспомнила вчерашнюю ночь. У меня участилось дыхание, а сердце уже не просто колотилось — оно загремело и мне стало казаться, что этот стук слышу не только я, но и Артур.

Он ждёт моего ответа, и пока он не стал проверять сам, быстро ответила:

— Нет. Не голая.

Он довольно улыбнулся и приказал

— Снимай с себя трусики, Лена. Хочу, чтобы ты завтракала сегодня без них. Это будет так возбуждающе, знать, что ты, такая вся нежная, уютная и с голой кисочкой. Мммм…

Мои глаза расширились и превратились в настоящие блюдца.

Он издевается?!

Псих! Озабоченный! Извращенец!

— А знаешь, я хочу, чтобы ты в принципе прекратила носить трусики, когда мы дома, — вдруг заявил он.

— Что? — опешила я и спросила ядовитым тоном: — А если у меня начнутся месячные?

— Я не запрещаю тебе носить тампоны, — заявил этот маньяк.

— Ты ненормальный! — вспыхиваю я и сжимаю руки в кулаки. Смотрю на него презрительно и ненавистно. — Я не стану ходить без трусов в угоду тебе! Тем более, когда у меня будут… дела! Это, по меньшей мере, не гигиенично!

Он рассмеялся.

— Хорошо, хорошо, — проговорил он. — Но сейчас я хочу, чтобы ты их сняла, Лена. Давай, выполняй скорее и пошли завтракать. А если будешь противиться, то я сам с тебя сниму не только трусы, но и платье, и тогда ты будешь сидеть за столом полностью голая.

Ненавижу!

Плотно поджала и губы, и зубы, и, желая этому ублюдку самой долгой и мучительной смерти, начала стягивать с себя трусики.

Бросила нижнее бельё на кровать и гневно уставилась на мужчину.

— Идём? — сама позвала его.

— Погоди, — вдруг произнёс он хриплым тоном.

Моё сердце пропустило удар. Что он ещё задумал? Надеюсь, не станет мучить меня? Хотя бы не сегодня!

С самого утра у меня всё болело там, будто вчера я занималась сексом не с мужчиной, а с дикобразом.

Артур быстрым и неуловимым движением оказался вплотную ко мне и, обхватив меня за талию одной рукой, другую запустил мне под платье.

— Прекрати! — зашипела я, пытаясь оттолкнуть его руками.

Сжала сильно ноги, чтобы он не смог коснуться моей нежной плоти.

— Тихо, тихо, девочка, — ненавязчиво приказывает он. — Расслабь ножки, Лена. Я просто потрогаю твою киску.

Но я сопротивляюсь и негодующе рычу.

— Давай, Лена, не сопротивляйся. Я не хочу сделать тебе больно.

— Пусти меня, животное! — прошипела ещё более яростно и задёргалась в его крепком хвате.

— Шшшш… — просипел он и всё-таки смог разъединить мои ноги. — Вот так.

Его глаза заволокло дымкой похоти. В паху у него уже вовсю выпирало громадное хозяйство, норовя разорвать брючную ткань.

— Пожалуйста… — шепчу со страхом в голосе, вцепившись пальцами в его руку, пытаясь оторвать его от себя. — Не трогай меня. Всё болит после вчерашнего.

— Успокойся, Лена, я не трону тебя сегодня. Просто потрогаю… — отвечает он с придыханием.

Его пальцы касаются меня там, и я вздрагиваю, будто через меня прошёл разряд электрического тока.

Сердце бешено колотится, дыхание учащается, ведь моё предательское тело реагирует на него, несмотря на боль.

Пальцы нежно и ласково скользят по складкам, Артур часто дышит и закрывает глаза.

Он осторожно ввёл один палец внутрь меня и очень медленно задвигал им.

— Горячая… И быстро становишься мокрой… Девочка моя любимая… — шепчет он и делает поступательное движение бёдрами. — Так бы и засадил тебе сейчас… Но не буду… Не сегодня…

Я молчу, не веря в то, что мне снова начинает нравиться эта дикость и сумасшествие.

Да что со мной такое?!

Артур ласкает мой клитор одним пальцем, а другой палец вводит во влагалище — мне больно после вчерашнего и одновременно дико приятно и даже становится ооооочень хорошо.

Он склонился ко мне и прижался своим ртом к моим губам в горячем и каком-то зверином поцелуе.

Пульс сильно учащается.

Его прикосновения ко мне и его умелые ласки подобны прикосновению раскалённого железа к оголённой коже. Я дёргаюсь и реагирую на каждое движение.

Его язык ласкает мои губы и мой язык. Его рот пьёт моё дыхание. Его поцелуи обжигающие, и сводят с ума.

Он оторвался от моих губ и выдохнул, не прекращая ласкать пальцами.

— Моя малышка, видишь, как ты реагируешь на меня? Тело никогда не лжёт, Лена. Ты только моя девочка и твоё тело создано специально для меня.

Невольно застонала, когда он ввёл уже два пальца. А потом Артур резко убрал руку, и я едва не упала, если бы он не удержал меня.

Сердце как сумасшедшее колотилось в груди. Между ног было горячо и влажно, а неудовлетворённость пульсирующей болью пылала внизу живота. Артур не довёл свою ласку до конца, словно пытал меня, специально распалил и на полпути бросил.

— Я дал слово, что не трону тебя сегодня, но если ты меня попросишь, то я тебя трахну, Лена. Если разрешишь, то я доведу тебя до оргазма.

Тряхнула головой, возвращая способность соображать и облизнув губы, прохрипела вдруг осипшим голосом:

— Ты так просто про это говоришь.

— Я говорю так, как есть на самом деле, — ответил он.

Вздохнула и сказала уверено:

— Я буду счастлива, если ты совсем не станешь ко мне прикасаться. А ещё лучше, если вернёшь домой и забудешь обо мне навсегда.

Секунды как оглушающие удары молота — раз, два, три… Его глаза опасно заблестели, и в их чернильной глубине я увидела что-то страшное — обещание расправы за дерзкие слова.

Неожиданно, он рассмеялся и сказал:

— Значит, сегодня ты проведёшь этот день одна. А насчёт остального… Твой дом здесь, Лена и я никогда не смогу тебя забыть. И уже тем более, никогда не отпущу. А теперь пошли, завтрак уже почти остыл.

А трусы остались на кровати.

Артур

Лена снова была со мной за одним столом и завтракала со мной, будто мы молодая семья.

Её неповторимый аромат щекотал мои ноздри и мне пришлось ёрзать на стуле, так как член всё ещё оставался твёрдым, будто каменный.

Она пахла бесподобно, будто свежеиспечённая булочка, присыпанная ванилью.

Её аромат после ночи любви впитался в мою кожу и сводил с ума.

Не подумав я дал слово не трогать её сегодня и, кажется, погорячился. Хотелось взять её прямо сейчас, прямо здесь и не один раз.